В этот день, в самом начале лета, только что закончились занятия в школе и с перерывом до первого сентября, каникулы.
Ребята с нашего края собрались возле кургана у Куры в том месте, где всегда купались.
Нужно отметить, что это был тот год, когда хуторское стадо пас наш хуторянин дядька Сашка Дорофеев.
Дядька Сашка это последний арий или ариец нашего хутора, это не тот ариец, что там на придумывали себе учёные и профессора, написавшие огромное количество трудов, высосав из пальца небылицы и всякое такое, что в действительности было далеко от самой истины.
Это наш местный пастух, именно тот пастух, который гонял стада и отары овец по степям, покрикивая для порядка «Арья!» на отдельные особи, которые сбивались с истинного пути, отбиваясь от стада.
Я ещё припоминаю и те времена, когда в начале лета по грейдеру гнали отары овец на Чёрные земли, а пастухи сопровождавшие свои отары покрикивали : «Арья! арья!», чтобы овцы не разбегались по лесополосе в поисках свежей травы.
Это не лёгкое дело пасти хуторское стадо.
В начале сезона приходилось немало побегать, чтобы приучить коров держаться вместе, единым стадом.
Коровы, которые не один сезон ходили в стадо, быстро привыкали и от них беспокойств по поводу беготни из стада, практически не было, но вот новый молодняк привыкал с трудом.
И вот за этим молодняком приходилось изрядно побегать.
Практически в течение месяца, стадо привыкало к новому распорядку дня и теперь, когда дисциплина в стаде наладилась с помощью кнута, отполированного руками дрына из акации и покрикиваний, оставалось только присматривать за стадом.
К обеду стадо ложилось на часика полтора отдохнуть и лёжа в дрёме, пережёвывать съеденную до обеда траву.
В те времена под горой ещё достаточно росло травы, чтобы коровам можно было сытно набить свой четырех камерный желудок.
И вот когда стадо залегло на обеденный отдых, часть в кустах барбариса севернее кургана, а другая восточнее, со стороны горки в нашу сторону топал Иван, сын дядьки Сашки, он во время каникул, да и в другое время помогал отцу пасти коров.
От Куры в сторону кургана к горке имелся небольшой подъём. Иван подошёл и остановился на пригорке, в левой руке держал кирзовую сумку, а через правое плечо висел арапник метра три длины.
Иван поздоровался с нами, его дружно поприветствовали:
«Здорово пастух!».
Иван спустился к нам, у подъёма на пригорок остановился, бросил на землю арапник и поставил рядом кирзовую сумку.
Из сумки достал самопал, это так сказать примитивный прообраз пистолета.
Мы с интересом окружили Ивана, стали рассматривать это кустарное изделие.
Изделие сработано грубо, но выглядело мощно.
Во - первых дуло, это толстостенная трубка с внутренним диаметром не меньше восьми миллиметров.
Сзади расплющенная и согнутая трубка градусов под девяносто, сантиметра три длиной, через просверленное отверстие прибита к ручке гвоздём.
Ручка, скорее всего, сделана из яблони, отпилено в том месте, где от ствола дерева отходила боковая ветвь.
Спереди ствол практически по всей длине плотно примотан резиной от велосипедной камеры, в те времена изоляционная лента была в большом дефиците, торчал конец дула из этой конструкции сантиметров эдак на семь.
Самопал переходил из рук в руки, мне оставалось только смотреть, как тогда говорили, ещё не дорос до серьёзных вещей.
Но это как на это посмотреть, ростом природа меня не обидела, а вот лет конечно маловато, чтобы играть в такие опасные игрушки.
На вопрос знатоков в стрельбе из всех видов огнестрельных приспособлений, а мода на самопалы на нашем краю прошла, теперь у старших пацанов имелись ружья, ребят интересовало, насколько кучно стреляет самопал, Иван достал из сумки газету и расстелил на траве.
Не знаю для чего, но вынутая пачка дымного пороха была высыпана на газету, из сумки ещё достал Иван шомпол, мерку для пороха изготовленную из охотничьего патрона и дробь.
Иван начал готовить к выстрелу самопал, всыпал мерку пороха, из полоски газеты сделал пыж и плотно запрессовал в ствол.
Дроби насыпал на глазок в левую ладонь, взвесил на прикид и решил что достаточно, всыпал в ствол и снова запыжевал газетой.
Почти в конце ствола, там где в трубке находился порох, с левой стороны имелась прорезь, три спички головками были положены на эту прорезь и зафиксированы резинкой.
Самопал был готов к стрельбе, возник вопрос во что стрелять.
В то время только что появилась мода на оригами, из газет складывать фуражки.
И вот одну такую положили на склон пригорка, отошли метров на пять, часть наших пацанов и я вместе с ними удалились подальше к Куре, ещё свежи были в памяти моменты, когда от выстрела срывало трубку и куда она полетит, только случаю известно.
Стрелял Иван из самопала не один десяток раз, на сто процентов был уверен в надёжности своей конструкции.
Поэтому уверено направил самопал на фуражку, левой рукой чиркнул коробком по спичкам.
Спички вспыхнули, грохнул выстрел, газетная фуражка подпрыгнула на пригорке, по силе звука выстрел из самопала не уступал выстрелу из ружья.
После выстрела все ринулись смотреть и считать дырки в фуражке. Сделали ещё несколько выстрелов по газетной фуражке.
Затем развернули новую газету, что бы посмотреть кучность стрельбы самопала.
Разброс с пяти метров был значительным.
В самый разгар наших экспериментов, на горе со стороны огородов хутора, в том месте, где сейчас виден овраг, тогда его ещё там не было, появилась бабка Цысиха и что - то истошно кричала нам.
Наша компания игнорировала её возгласы, тогда старушка решила подойти ближе и настойчиво объяснить своё недовольство нашей пальбой.
Старушка по тропинке спустилась к обрыву и оттуда стала браниться.
В полемику с бабулей вступил Иван, в выражениях он не стеснялся, ему как пастуху было простительно, да и как бывший пионер за словом в карман не лез, сжигал Иван на кострах в лесополосе ворон на крестах инквизиции, за что поплатился исключением из пионеров.
Когда бабуля поняла, что этим дуракам ничего не докажешь, плюнула в нашу сторону, развернулась и ушла в гору.
Вслед бабули засвистели и заулюлюкали, празднуя свою словесную победу над старушкой.
Дробь закончилась, в чьей голове возникла мысль посмотреть, что будет, если выстрелить по газете солью.
Ведь частенько лазили по садам и бахчам, слышали, что сторожа по воришкам стреляют солью, всегда пугали, получишь в зад соли и придётся целый день отмокать в речке.
Идея понравилась, в сумке Ивана нашлась и соль, выбрали крупные кристаллы и зарядили в самопал.
Иван прицелился в газету, выстрелил, со стороны было видно, как соль жёлтыми полосами сгорела в воздухе.
На газете не осталось следов от соли.
Тогда решили выстрелить с более близкого расстояния.
Снова зарядили и метров с четырёх решили выстрелить вновь, мы отошли в сторону, Иван прицелился, чиркнул коробком по спичкам, прогремел выстрел, несколько раскалённых кристаллов соли упали в порох на газете.
Мой братка прокричал:
«Разбегайся! Сейчас рванёт!»,
а куда бежать сзади речка и пока соображали у берега, что делать, порох вспыхнул и сгорел, улетая в небо облаком.
Иван ногами топтал загоревшую газету, что он там хотел спасти, трудно сейчас сказать.
А непредвиденное обстоятельство вот так печально окончило наше развлечение, больше всего жаль было сгоревший порох, очень дефицитный по тем временам.
Собрал Иван свои вещи самопал, шомпол и мерку для пороха в кирзовую сумку, перекинул арапник через плечо и удалился в сторону горки, стадо после обеденного отдыха вновь поднялось и продолжило пастись в пойме Куры.
А мы ещё долго спорили на счёт соли, из выстрела из ружья, насколько далеко и точно полетит заряд.