Эпоха правления императора Николая Первого оставила о себе крайне неоднозначное впечатление у современников и потомков. С одной стороны, император в популярном представлении считается эдаким консерватором в стиле "не пущать!", с другой – именно при нем были заложены основы революционных реформ, проведенных впоследствии его сыном, императором Александром Вторым.
Внешняя политика Николая Первого также вызывает недоумение у многих людей. Пожалуй, самым спорным его решением было помочь стране-соседке – Австрии в подавлении Венгерского восстания 1848–1849 гг., грозившего разорвать эту лоскутную империю на части, так как недавно спасенная страна вскоре "удивит весь мир своей неблагодарностью" и станет одной из причин поражения России в Крымской войне. В сегодняшнем материале мы постараемся разобраться: прав ли был Николай Первый, спасая империю Габсбургов, каковы были его причины пойти на этот шаг и к каким последствиям это в дальнейшем привело.
Чем же венгров не устраивала Австрийская империя?
В Европе на рубеже 1849-1848 гг. было неспокойно – вовсю бушевала т.н. "Весна народов" - серия народных выступлений практически во всех крупных странах Европы. В Англии бушевали чартисты, требовавшие либерализации рабочего законодательства, прогремели антитурецкие волнения в Молдавии и Валахии, антиавстрийские – в Папской области и Неаполитанском королевстве, Пьемонте, Тоскане, панславянское восстание в Чехии, пантевтонские выступления в Германском союзе, во Франции был свергнут король Луи-Филипп. Словом, гремел и сотрясался весь Старый Свет, однако, пожалуй, одно из самых мощных выступлений произошло в Венгрии, находившейся под властью Австрии.
"Лоскутная" Австрийская империя включала в себя десятки различных национальностей, говоривших на разных языках, , имевших свои органы самоуправления и, порой, желавших абсолютно иных вещей, нежели центр. Все это осложнялось проблемами социально-политического порядка, кризисом феодального общества и чрезмерным консерватизмом бюрократического аппарата. В Венгрии же с 1830-ых годов шел бурный подъем национального движения. Венгерские реформаторы, находясь под влиянием либеральных идей, все громче требовали широкого обновления страны, демонтажа феодальной системы, перестройки всего государственного организма "лоскутной империи", введения демократических свобод, федерализации Австрии, "мадьяризации" многих сфер общественной жизни. Поначалу венгерским либералам удавалось находить точки соприкосновения с центральным правительством и даже получилось добиться расширения автономии Венгрии, создания национального правительства, ответственного перед парламентом, удовлетворения некоторых национальных притязаний. Однако венгры все более и более радикализовывались, начали собирать свою собственную армию, что совсем не нравилось центральному правительству. Не угодили венгерские революционеры и представителям национальных меньшинств, живших на территории новообразованного государства в государстве – хорватам, сербам и румынам, которые начали вооруженное противостояние с венгерскими силами. Галицкие русины также не поддержали восстание и встали на сторону Габсбургов.
Австрийский престол стремительно терял бразды управления государством. Вскоре, в ходе восстания уже в Вене либерально настроенный император Фердинанд, пытавшийся договориться с восставшими, был вынужден покинуть страну и отречься от престола. В декабре 1848 г. императором стал 19-летний Франц-Иосиф, настроенный задавить революцию. Тем временем, постепенно начались столкновения сначала между частями новообразованной венгерской армии и югославскими частями бана Елачича, верного престолу, а затем уже и с войсками центрального правительства. Венгерские войска, под командованием как вождей венгерской революции, так и поляков, получивших боевой опыт в войне Наполеона с Россией и Польского восстания 1830-1831 гг., одержали ряд крупных побед и на их волне 14 апреля 1849 г. государственное собрание Венгрии приняло декрет о лишении Габсбургов престола и провозглашении независимости Венгрии. Правителем-президентом новой страны был объявлен видный деятель либерального движения Лайош Кошут. Стало ясно, что одной Австрии с бурей мадьярского мятежа не справиться. Австрийский дипломат князь Феликс Шварценберг обратился к русскому императору Николаю Первому с просьбой о срочной помощи.
Почему это так важно для России и что она с этим сделала
Подавление Венгерского восстания – поступок, за который императора Николая Первого костерят все кому не лень вот уже как третье столетие. И на первый взгляд оправданно, ведь он по сути отправил русских иванов воевать и умирать за какую-то Австрию, которая уже спустя несколько лет не очень красиво поведет себя во время Крымской войны. Провал? Безусловно. Впрочем, это весьма упрощенный взгляд на ситуацию, не принимающий во внимание контекст происходящего в те годы в Европе.
По мнению Отто фон Бисмарка, Николай Первый руководствовался в своих действиях убеждением, что, по воле Божьей, он призван быть вождем защиты монархизма против надвигавшейся с запада революции. Отчасти поэтому в конфигурации сил в Европе периода после Венского конгресса 1815 г. ставка была сделана на консервативные (а в чем-то даже и реакционные) монархии Пруссии и Австрии в противовес либеральным Франции и Англии. По этой причине, к примеру, Николай никак не отреагировал на очередную революцию во Франции и свержение тамошнего короля, которого он открыто презирал. Однако, когда брожения начались в граничащих с Россией монархиях Австрии и Пруссии, император увидел, что языки пламени общеевропейской революции уже лижут имперские границы, и решил принять меры.
В России было пока еще тихо, однако император, уже переживший бунт декабристов и польское восстание 1830-1831 гг. был вынужден, что называется, "дуть на воду". Не устраивало русского императора и то, что могло бы образоваться на месте шатавшейся Австрийской империи. Вакуум заполнила бы новая европейская держава - Венгрия, в армии которой ведущие командные должности занимали польские генералы, отметившиеся в восстании 1830-1831 годов. В состав Венгрии могла бы войти и Галиция, где в 1846 году при пособничестве австрийских властей крестьяне-русины устроили резню польских помещиков. Поляки мечтали поставить "быдло в стойло", после чего использовать Галицию в качестве плацдарма для разжигания мятежа, а затем и вторжения в русскую Польшу. Русский дипломат Ф.И. Бруннов так выразил намерение Николая задавить революционную гидру за пределами империи:
«Мы станем лицом к лицу с революционным духом, глухо подтачивающим державы самые сильные. Существенная польза России требует, чтобы мы держали его в удалении от себя посредством стран, отделяющих нас от очага революции...»
Подготавливая общественное мнение внутри страны к будущей возможной интервенции для тушения революционного пожара на дальних подступах к стране, 14 марта 1848 г. Николай Первый выпускает Манифест в присущем ему духе "не тронь меня – и я никого не трону". В нем Николай доводил до сведения подданных, что мятеж и безначалие, зародившись во Франции, распространившись по Германии, настигли наконец и союзных России Австрийской империи и Прусского королевства. Император заявлял, что:
«...призвав на помощь Бога всемогущего, мы готовы встретить врагов наших, где бы они ни предстали, и, не щадя себя, будем в неразрывном союзе с святой нашей Русью защищать честь имени русского и неприкосновенность пределов наших»
Россия встретила этот манифест с восторгом, Европа же застыла в ужасе, считая, что Николай скоро придет и по их души. Несмотря на все это, Николай все же не отступил от своей идеи задавить революционную гидру за границей, не доводя до необходимости войны на своей территории, и 26 апреля 1849 г. отозвался братским манифестом на мольбы австрийцев о помощи.
На подмогу терпящим крушение австрийцам был сперва направлен по железной дороге (впервые в русской истории, кстати говоря) 10-тысячный отряд генерала-лейтенанта Панютина, который позже присоединится к австрийской армии. 15 июня 1849 г. в Австрию вступил 120-тысячный корпус князя Варшавского фельдмаршала Ивана Федоровича Паскевича. На юге в Трансильвании отдельно действовал русский корпус генерала Лидерса. Объединенным русско-австрийским силам и сражавшимся с ними бок о бок подразделениям национальных меньшинств империи противостояли примерно 200 тысяч солдат Венгерской армии, из которых 60 тысяч было сконцентрировано в Трансильвании под командованием поляка Юзефа Бема, а остальные силы действовали под общим командованием талантливого венгерского военачальника Артура Гёргея. Большая часть венгерских сил состояла из вчерашних новобранцев, слабо обученных и не готовых к настоящей войне. По этой причине Гёргей старался избегать крупных сражений с русскими силами и отчаянно маневрировал, ища пути для объединения с южным корпусом Юзефа Бема.
Паскевич также не сильно торопился давать генеральные сражения и после ряда стычек принялся загонять венгров в руки австрийской армии, когда же этого сделать не удалось, русские начали самостоятельное преследование основных венгерских сил. Параллельно с этим, на юге генерал Лидерс разбил силы Юзефа Бема при Шегешваре и двинулся на Запад, затягивая "петлю" для венгров с юга. Австрийцы также не били баклуши и разбили венгров при Темешваре, где отлично себя показал отряд Панютина. Кольцо замкнулось и венгерскому войску осталось лишь нарезать все более узкие круги, оттягивая момент своего окончательного уничтожения…
Гёргей не был врагом себе и венгерскому народу, поэтому предпочел сложить оружие и сдаться, правда не австрийцам. 13 августа 1849 года в окрестностях Вилагоша Гёргей капитулировал, "предавая венгерский народ и, в особенности, офицеров, служивших прежде в рядах австрийских войск, исключая только самого себя, великодушию и справедливости русского царя". Венгерский командующий отлично понимал, что попади он в плен к австрийцам, а не русским, то не сносить ему головы. Так и вышло – австрийцы казнили многих попавших к ним в плен венгерских генералов и прочих офицеров. Самого Гёргея отстоял лично князь Паскевич. Русские в этом походе потеряли умершими и убитыми достигли 12 тысяч, 11 тысяч стали жертвами холеры. Так или иначе, гидра революционного безумия была задавлена.
Последствия подавления Венгерского восстания
Действуя вопреки призывам графа Павла Киселева (в те годы – министра госимуществ) "не давать воли чувству великодушия относительно союзников России", Николай Первый оказался настоящим рыцарем и вывел войска из Австрии, не затребовав ничего взамен (кроме, разумеется, компенсации расходов на содержание русских войск в походе). Странное решение, не правда ли, особенно учитывая как уже совсем скоро Австрия, по меткому выражению Шварценберга "удивила весь мир своей неблагодарностью", заняв позицию враждебного нейтралитета во время Крымской войны и не дав России перебросить сконцентрированные на границах с империей Габсбургов войска под Севастополь. Однако, на мой скромный взгляд, если бы император Николай Первый даже и знал бы о том, какой фокус выкинет Австрия спустя всего лишь 4 года, он бы все равно отправил войска на спасение "лоскутной империи".
Почему так? Как уже упоминалось выше, Австрия, хотя и повела себя по-скотски во время Крымской войны, но все же ограничилась лишь дипломатическими демаршами. Республиканская либеральная Венгрия же, в свою очередь, практически неизбежно примкнула бы к блоку либеральных Франции и Англии, и Россия получила бы на свою голову еще один фронт и так неудачно складывавшейся войны. Поляки же, активно участвовавшие в Венгерском выступлении, получили бы удобный плацдарм для разжигания нового мятежа в русском Царстве Польском (это все равно произошло, но уже значительно позднее – см. подробнее в материале «Сказ о том, как граф Муравьев поляков усмирял»).
Читатель, впрочем, может задать вопрос: так почему же он хотя бы не потребовал от Австрии, например уступки земель Галиции и Буковины, населенных православными русинами (о них чуть ниже)? Безусловно, Николай мог бы потребовать этого, тем более что всего чуть более полвека спустя присоединение этих земель будет одной из целей России в Первой Мировой войне. Однако, к сожалению, мы не знаем, как бы повела себя по отношению к России в Крымскую войну Австрия, чье самолюбие было бы уязвлено отторжением их "исконных земель" (во всяком случае, они так думали). Таким образом, в выборе из плохого и худшего Николай сделал наилучший выбор из возможных, тем самым обезопасив территориальную целостность и международный авторитет России.
Помимо прочего, данный конфликт, хотя и не изобиловал большим количеством боевых столкновений, стал отличной экспериментальной площадкой, на которой первая армия тогдашней Европы могла получить ценный боевой опыт и увидеть свои недостатки. По мнению ряда историков, русская армия тех лет сильно страдала от отсутствия нормальной полевой разведки. Считается, что князь Паскевич, несмотря на весь свой талант и боевой опыт, не смог как следует поставить дело разведки в своем корпусе, несмотря на наличие большого количества легкой кавалерии, обычно использовавшейся для разведки в армиях тех лет. Из-за этого огромный русский корпус часто передвигался как бы вслепую, теряя драгоценное время и раз за разом упуская возможности загнать армию Гёргея в капкан. К сожалению, этот ценный опыт не был как следует проработан и учтен русской армией и уже совсем скоро привел к многочисленным неудачам армии и, соответственно, смертям русских солдат и офицеров, которых можно было бы спокойно избежать.
Было у этого похода и одно несколько неожиданное последствие. Как уже упоминалось, национальные меньшинства Австрийской империи, в основном, заняли лоялистскую позицию во время восстания, массово пополняя ряды австрийских войск и оказывая всяческую поддержку империи. Делали они это, разумеется, не из одних только патриотических чувств – все они рассчитывали на вознаграждение за свою лояльность: расширение автономий, получение новых прав, создание представительных органов власти в своих регионах и т.п. Не были исключением в этом и русины Галиции и Буковины – западное ответвление русского народа, долгое время жившее за пределами России, но сохранявшие веру и язык. Они также рассчитывали на то, что австрийцы наконец начнут считать их за людей, дадут права и избавят от ненавистного гнета польских помещиков. Как и другие нацменьшинства, русины были жестоко обмануты. Австрия не выполнила ни одного своего обещания и русины (в особенности интеллигенция) поняли, что помощи от Габсбургов им искать бессмысленно. Из взоры обратились на восток – к своим большим и могучим братьям из православной славянской Российской империи, чью мощь они только что увидели собственными глазами. Все это привело к быстрому росту симпатий к России и появлению мощного русофильского движения на территории современной Западной Украины. Более подробно об этом можете почитать в одном из моих ранних материалов – «Талергофское пленение».
Подписывайтесь на канал "Россия в контексте" и следите за нами в Телеграме - там еще больше интересных материалов.
