Глава 5. Анна. Эйне, Сады.
Анна села на постели, с изумлением осознав, что находится все в том же доме, в спальне по соседству с кабинетом. У сна не было начала, он словно бы перетек из загадочного вечернего путешествия через дверь-Зеркало в ее сознание и все еще удерживал ее в плену. Там, во сне, она бродила по улицам сказочного города, белого и воздушного, в золотых садах, с домами, напоминавшими свечи, прекрасными храмами, стены которых были расписаны красочными сюжетами, с широкими и уютными улицами, наполненными людьми. Ей нравился город, нравилось синее безоблачное небо, нравилось скользить бесплотной тенью вдоль улиц... В какой-то момент она свернула в бело-синий дворик, прошла сквозь него и очутилась напротив молодой женщины, сидевшей за мольбертом. Почти законченный рисунок изображал берег моря в рассветной дымке, на узкой полоске которого лежала перевернутая вверх дном старая лодка. Анне захотелось добавить розовых и пепельных оттенков в рассветное небо, и женщина, задумчиво подняв кисть, нанесла на рисунок именно эти цвета. Анна встала у нее за спиной, наблюдая, как та точными мазками добавляет на холст незначительные детали, делающие его законченным, и когда женщина отложила в сторону кисть, рисунок ожил. Анна сделала шаг - и неожиданно обнаружила себя на широкой песчаной полосе рядом со старой лодкой, холодная вода утреннего прибоя плеснула на ноги, заливая тонкие туфельки, а свежий и острый морской запах ударил в ноздри, заставляя радостно втянуть его, смакуя столь любимый соленый вкус. Оглядевшись, она заметила среди скал узкую тропинку и, оскальзываясь на мокрых камнях, пробралась к скрытой за утесами рыбацкой деревеньке...
Анна встала с постели, все еще пытаясь сообразить, где заканчивается явь и начинался сон. Вчера она прошла сквозь зеркало и очутилась в чужом, странном и роскошном доме, находящемся посреди золотого сада. Тот дом казался логическим продолжением этого, его старшим товарищем, и обе половинки гармонично подходили одна другой. Накинув халат, Анна спустилась в гостиную, отыскала картину с домами-свечами среди золотых садов и уставилась на нее с болезненной тревогой - картина была так похожа на только что виденную во сне.
Что ж, теперь хотя бы понятно, откуда в ее воображении взялись эти видения. А что, если... Она поспешно взбежала обратно, влетела в кабинет, сдернула плед и уставилась на свое отражение - бледное и взлохмаченное, в дурацкой зеленой пижаме с котятами. Осторожно протянув руку, Анна убедилась, что зеркальная поверхность не спешит расступаться перед ней, открывая путь в тот, изнаночный дом, и вздохнула с облегчением и печалью. Слава богу, это всего лишь сон.
И чуточку жаль, что только сон.
Позавтракав, она проверила почту и переписку с Мишей, но он так и не объявился. Что ж, будем считать тему Миши закрытой навсегда, подумала она с удивительным хладнокровием. И черт с ним, хоть и невежливо вот так пропадать без объяснений. Потом поработала над заказом, сложным и срочным, и очнулась только ближе к вечеру, когда солнце уже клонилось за реку. Посетовав, что пропустила удачное время для рисования, она просто так прогулялась по городу, свежему после очередного весеннего дождя, купила пирожных в крохотной булочной в центре города, и, вернувшись домой, вытащила мольберт в гостиную и уселась прямо напротив картины с золотым городом. События вчерашнего дня, реальные или воображаемые, не давали ей покоя. Отложив масляные краски, она взялась за акварель, и неожиданно поняла, что из головы не выходит рисующая морской берег женщина.
Портреты давались ей плохо, но именно людские лица притягивали ее больше всего. Сколько раз она рисовала родителей, Кира и в особенности Кейт... И ни разу не была довольна результатом. Кейт была красавицей: высокая и статная, черноволосая и зеленоглазая, с выразительными чертами лица, крупным улыбчивым ртом, нежной белой кожей с каплями мелких темных родинок. Она очень следила за своей внешностью, умело одевалась, придирчиво выбирала аксессуары. Анна рисовала ее десятки раз, но многие рисунки так и остались незаконченными - ускользало что-то особенное, вот тот самый дух Кейт, живость-очарование-ирония, именно то, что Анне так мечталось передать.
Она сосредоточилась. Та женщина из сна, с огненно-рыжими, как пламя, волосами, короткими и пышными, как одуванчик, с россыпью веснушек на широкоскулом зеленоглазом лице, с легкой безуминкой в глазах... Первый карандашный набросок лишь помешал ей, и она решительно стерла его, сразу взяв в руки кисть. И не заметила, как мазок за мазком ее черты перенеслись на бумагу, вместе с частью дворика и рисунком на мольберте. Отложив кисть, Анна поразилась, насколько живым, дышащим вышел рисунок.
"Эйне, - вдруг подумалось ей. - Ее зовут Эйне."
На следующий день она выбралась на речку порисовать, но работа не клеилась, и разочарованная Анна, вернувшись домой, решила поужинать в кафе. Пришла мысль завести здесь хоть какое-нибудь знакомство, не сидеть же все время в доме наедине с компьютером и мольбертом - так и свихнуться недолго. Ей вдруг до боли захотелось общества -живого, человеческого, а не безлико-сетевого. Соседи с ближайшего участка, на котором стоял такой же старый, но хорошо отремонтированный и ухоженный дом, уже интересовались, кто она и откуда, она улыбалась им и охотно отвечала. Друзья поддерживали ее расспросами и искренним интересом, как складывается ее новое житье-бытье, она не чувствовала себя одинокой, но именно сейчас ей вдруг чуть ли не физически захотелось ощутить живую связь с реальным миром. Живой контакт. Голос, слова. И хорошо бы познакомиться с кем-нибудь местным.
Она переоделась, сменив джинсы и серенькую, местами испачканную красками курточку, на элегантные пиджак и брюки. Повертела в руках браслет Кейт, решительно надела его. Наложила макияж. Вытащила из чемодана туфли на каблуках, ощутила себя выше и стройнее, и, чтобы убедиться в гармоничности образа, отправилась в кабинет, поглядеться в то самое огромное зеркало.
И вздрогнула: там, с той стороны, опять отражалась комната того, изнаночного дома. Анна протянула руку - и поверхность зеркала исчезла, снова приглашая ее войти.
Может быть, зеркало превращается в дверь только по вечерам? Она решительно сделала шаг вперед, очутившись в комнате, которую мысленно назвала прихожей, и тем же самым путем выбралась на крыльцо. Там, с другой стороны, стоял такой же темный и теплый, как и вчера, чуть душный вечер. Потоптавшись в неуверенности, Анна вдруг решительно сбежала вниз по ступенькам. Сад лежал перед ней - десятки, нет, сотни цветов, похожих и непохожих на уже знакомые, деревья с золотистыми и светло-зелеными кудряшками-листьями, сладкий, чуть приторный аромат... Она дошла до ближайшей аллеи, в конце которой виднелся фонтан, и чуть ускорила шаг, желая побыстрее оказаться там, где, как ей показалось, мелькали какие-то фигуры.
Фонтан переливался всеми цветами радуги, его полноводные струи постоянно меняли высоту. Обойдя его вокруг и налюбовавшись игрой света и воды, она выбрала одну из пяти аллей, заинтересовавшись далекими очертаниями еще одного нарядного дома, и двинулась дальше, продолжая восторженно озираться по сторонам.
Двое мужчин, идущих мимо, скользнули по ней равнодушными взглядами, один из них остановился и посмотрел ей вслед, но Анна, охваченная лихорадочным волнением, не обратила на них внимание. Она только дойдет вот до того сияющего золотом дома в конце аллеи, глянет на него и вернется обратно. Сделав несколько шагов вперед, она неожиданно споткнулась, подвернув ногу и громко охнув, и один из мужчин тут же оказался рядом. Реплика на незнакомом языке поставила ее в тупик, и она растеряно улыбнулась, пробормотав извинения пополам с благодарностями. Тут же подошел второй, и на его холодном холеном лице проступило крайнее удивление, словно он наткнулся на нечто неожиданное.
Она пробормотала спасибо и решила поскорее отделаться от них, но первый вдруг цепко, жестко схватил ее за плечо. Она дернулась – и не смогла вырваться из его хватки. Попытавшись оторвать его руку от своей, она вдруг увидела браслет на запястье, точно такой же, какой был у Миши. Второй мужчина точно так же взял ее за руку с другой стороны и подтолкнул вперед, туда, куда она пару минут назад страстно желала попасть сама – в сторону сияющего золотом особняка.
Глава 6. Джерт. Акуннак
С утра Джерт собрался к сестре в Оазис Акуннак. Они еще вчера договорились о встрече, но утром он обнаружил, что телепорт-браслет разрядился почти в ноль. Идентификатор тоже показывал низкий уровень заряда, но его должно было хватить еще на пару дней. С раздражением он бросил оба браслета в сферу-зарядник, подключенную к центральной энергетической сети, и уселся перед инфером - теперь требовалось выждать хотя бы час-полтора, чтобы они подзарядились. Он и раньше замечал, что в Эконде браслеты разряжались в разы быстрее, чем в Открытых землях, словно что-то вытягивало из них заряд. За пределами Оазиса такого не случалось. Он активно пользовался телепорт-браслетом для перемещения по странам и континентам Ории: для этого достаточно было ввести географические координаты места переноса, перекодированные в ардарскую систему позиционирования. Заряжать браслеты требовалось в стандартной заряд-сфере, работавшей от ардарского Накопителя, но гениальный Хьерв придумал универсальный переходник, позволявший подключать сферу к обычной электрической розетке Открытых земель, благодаря чему все устройства Оазисов прекрасно работали и вне их.
Пока он ждал, на экране инфера одна за другой шли новости пополам с рекламой. Джерт несколько раз менял каналы, но наполнение их лент ничем не отличалось. Повседневные новости Эремиас - Эрем Эгберт посетил Леррону, оказав дворам Лерро и Селлим высочайшую честь. Большой бал в честь совершеннолетия младшей Леони окончился скандалом: при Дворе Львов как всегда не обошлось без драки. Состязания в Шенге, что-то кровавое и со смертоубийством. Новый транс-клуб в Эконде - невероятные транс-путешествия в одиночку и в группе единомышленников, восторженные отзывы, запредельные цены, график трансов расписан на год вперед, спешите успеть и заказать личную транс ячейку. Салон Мелинды Зайан - чувственные удовольствия невероятной глубины и силы, никаких искусственных усилителей эмоций, только физиологическое воздействие... Гастрономическое путешествие по Лерронскому оазису - экзотические животные тропиков Открытых земель, новые вкусы, безопасная дегустация ядов, самые быстродействующие противоядия... Туры в Открытые земли, с гидом-сопровождающим, природные достопримечательности и самые известные столицы мира, возможность зарядить аниму в природных точках силы...
И ведь даже не скрывают, подумал он с раздражением. Кто бы двадцать лет назад посмел заикнуться, что анима в Открытых землях наполняется сама, без высочайшего позволения Эремиас получить священную каплю силы Сердца. Кто бы тогда посмел охотиться на Искры обитателей Открытых земель с целью продать их в частные руки, а не для пополнения давно ослабшего Сердца...
Раздраженный потоком ярко-слащавых и бессмысленных картинок, он вытащил из сферы браслеты. На какое-то время заряда хватит. Отыскав в телепорт-браслете координаты дома Кейры, он надел оба на запястья и с силой надавил на экран. Мир мигнул - и вот он уже стоит на дорожке перед крыльцом ее дома.
Оазис Акуннак находился на территории Гренландии. Завеса закрывала его полностью, создавая защитный купол-оазис, скрывавший цивилизацию Ардара от людских глаз. Генераторы завесы, изобретенные еще в эпоху Итериадов, накрывали огромную территорию, делая ее доступной только исконным ардаритам. Цивилизация Ардара была древнее современной человеческой, но молодое племя успешно вытесняло ее с территорий, хотя в этом нужно было винить не сколько людей, сколько самих ардаритов. Накопители, созданные во времена Арварена, улавливали и трансформировали любой вид космической энергии, именно они обеспечивали энергией оазисы, но ардариты все чаще и чаще использовали и технологии Открытых земель, а именно - атом и водород. В последнее время ходили слухи, что Накопители ненадежны, и хотя аварий до сих пор не случалось, в каждом Оазисе считали необходимым иметь что-нибудь дополнительное, для подстраховки.
Внутри, под куполом, климатизаторы могли создать любой климат, хоть тропический, хоть средиземноморский, но здешняя природа создавалась еще в эпоху Арварена, и она разумно гармонировала с рельефом и с внешними условиями, а плодородный слой почвы, тоже созданный искусственно, давно сделал эти земли не менее плодоносными, чем в изначально процветающих оазисах Лерроны и Даэра. Джерту здешние места напоминали предгорья Альп, с их зелеными склонами, живописными скалами, прозрачными, как слеза, озерами, прохладным, вкусным воздухом и маленькими домиками, разбросанными по склонам холмов.
Телепорт-браслет перенес его прямо к дому Кейры. Весь Аккуннак состоял из множества маленьких городков, административный центр находился в Амассе, на самой южной оконечности Оазиса. Дом Кейры стоял на окраине одного из таких небольших уютных поселений, разбросанных среди скал и сосен. Какое-то время Джерт стоял, оглядываясь по сторонам, наслаждаясь густым запахом сосен и общей атмосферой спокойствия и свободы. Потом шагнул вперед и сразу же попал в объятия сестры.
- А ты похудел, - рассмеялась она. - И загорел-то как!
- А ты... ты такая кругленькая, - улыбнулся он.
Когда-то в ранней юности они были похожи. Давно... Кейра была всего на два года моложе Джерта, но всегда вела себя так, словно она старше его на целую вечность. Он не возражал - ему нравилась ее добродушная и чуть насмешливая опека. Их аккарское происхождение выдавали темные, почти черные жесткие волосы, овальное, чуть вытянутое лицо с высокими жесткими скулами и темные карие глаза. И молочно-белая кожа. Завеса Аккара, расположенного в Антарктиде, всегда была плотнее, чем в остальных местах, закрывая Оазис от агрессивного ультрафиолета, поэтому местные жители всегда отличались чуть более светлой и нежной, чем у других, кожей. Кейра с годами мало изменилась, только пополнела после рождения трех детей, а вот в Джерте теперь трудно было узнать исконного обитателя Оазисов. После двух десятилетий вне оранжерейных условий куполов его кожа загорела и обветрилась, лицо обзавелось морщинами, столь необычными для обитателей Ардара с его культом вечной молодости, а черные жесткие волосы изрядно поседели.
- Пойдем,- она повела его в дом, в просторную гостиную, окна которой выходили на лежащее вдалеке большое внутреннее озеро.
- А где малые?
- В школе, где ж еще? - рассмеялась она.
- Альбер на озере?
-Конечно.
Альбер, муж Кейры, был из тех, к кому в Ардаре обращались "уважаемый", а значит - без роду без племени. Огромного роста, шумный и жизнерадостный, он работал на известной во всем Ардаре акваферме, продукция которой поставлялась во все оазисы и дворы. Он до сих пор не удостоился анимы, но она ему и не требовалась - своей жизненной силы ему хватило бы на троих. У Кейры анима была, и даже заряженная, но до сих пор маленький золотистый сосуд-сердечко валялось у нее где-то в шкатулках вместе с фамильными драгоценностями. Зато у старшей дочери уже появились тревожные признаки, и для поддержания жизненной силы ей приходилось носить свое первое крохотное сердечко, заряженное силой большого Сердца.
-Ты надолго?
-Как получится, - улыбнулся он. - Что-то я заскучал в Ории. Захотелось узнать новости. Вас проведать... еще есть пара хозяйственных вопросов, надо бы разобраться.
- Да какие новости, - отмахнулась она. - Все по-старому. Дети растут... Ты их теперь даже не узнаешь, если встретишь.
- Не узнаю, - рассмеялся Джерт. - Наверно.
У нее была дочь и двое сыновей - редкость для бездетного, не любящего обременительных родительских обязанностей Ардара.
-Кстати, о новостях. Месяц назад тебя разыскивал какой-то подозрительный тип. Назвался представителем известного торгового дома, интересовался, где ты.
- Что ему было нужно? - насторожился Джерт.
- Узнать, не продается ли твой особняк в Эконде, - пояснила Кейра. - Говорит, центр столицы, историческое здание, стоимость высоченная, а стоит нежилой. Пропадает ценная недвижимость, - продолжила она со смешком. - Про хозяина ничего не известно. Я ему сказала, что ты давно живешь где-то в Ории и связи с тобой у меня нет.
- И даже не обманула, - хмыкнул он. На самом деле связь у него была - в том доме под Ельском у него стоял инфер, куда пересылались сообщения из Аккара и из столицы.
- Я заглянула в него, но неглубоко, - продолжила она серьезно. - И увидела, что он лжет. Но глубже лезть не стала, побоялась - вдруг это Хранитель или кто-то из слуг Эремиас.
Джерт кивнул
- Правильно. Вряд ли я ему понадобился только из-за дома.
Они замолчали, думая об одном и том же.
- Ты пользуешься Флейтой? - спросила Кейра осторожно.
- Приходится,- кивнул он. - Хотя не часто. Но последний раз это случилось несколько дней назад. А ты?
- Бывает. Редко, правда. Да ты знаешь, я слабый целитель, - вздохнула она. - Могу только так, по мелочи... настроения там, депрессии, детские расстройства, неврозы... Хотя люди просят.
Джер улыбнулся. Кейра всегда преуменьшала свои способности. Дар у нее был приличный, хотя и не такой, как у него. Флейта, древнее орудие Творца, и раньше давалось в руки не каждому уроженцу двора Фьер, хотя когда-то ею владели многие. Когда-то... в те времена Двор Фьер был равен Эремиас по могуществу и силе, а целители, способные Флейтой лечить души людей, рождались во всех семьях Двора. Теперь же Флейту слышали 2-3 человека в поколении. Сейчас их осталось всего трое - Кейра и Джеллерт из рода Хельм, и Сеттернет ан Керо, второй уцелевший за тысячелетия потомок Фьерридов. Род Керо обитал в Ледре, его последний потомок был уже стар. Собственных отпрысков у него не было, зато имелась своя школа целителей, лечивших души без Флейты и без Чаши, еще одного древнего орудия Творца - так, как это делали люди, с помощью психологии, психиатрии и арт-терапии. Целители Керо пользовались популярностью, на их счету имелось немало успехов, но последователей Керо было не так много и работали они только с теми, кому сами решали помочь, руководствуясь только им ведомыми причинами. Керо считал, что большинство обитателей Ардара не стоят спасения. Когда-то Джерт был согласен с ним на все сто, но жизнь в Открытых землях разрушила эту убежденность.
- Джерт, скажи правду, - неожиданно попросила Кейра с тревогой в голосе. - Почему ты вдруг вернулся? За все годы отсутствия ты был тут всего два раза, и те - мельком. Мне слабо верится в твою способность к ностальгии.
Он вздохнул и рассказал ей историю с девушкой и зараженным кином Хранителем.
- Неужели ты думаешь, что сможешь что-то изменить? - с горечью спросила она.
- Хотя бы разобраться, что происходит, - ответил он твердо. - А там видно будет, что мне делать с этим знанием.
- Знаешь, обстановка... неспокойная, - помолчав, произнесла Кейра. - Даже здесь, у нас, уж на что глушь да тишь, и то проскакивает откровенное недовольство Эремиас. Из Эконды долетают рассказы о политике террора, развернутой Верховным Хранителем по отношению к тем, кто осмеливается критиковать правящий Двор, и о его попытках дотянуться и до других Оазисов. Говорят, Даэр, Ледр и Леррону он уже подмял под себя, ну а Шенг... сам понимаешь. Хорошо еще, что мы далеко, и что здешний представитель Эремиас формально ничем не управляет, но те Талмэй, что посажены здесь следить за ним и за местными, далеко не глупые ребята...
- А что наместник? - поинтересовался Джерт с брезгливостью. - Балы, приемы, деньги на ветер?
- И дурные наклонности в придачу, - добавила Кейра раздраженно. - Его, конечно, открыто не порицают, но за спиной... шепчутся, в общем.
- Что за наклонности?
-Охота. У нас тут много живности водится, так вот он со свитой повадился многодневные игры устраивать. Да еще со сворой тварей Леони... Поговаривали даже, что они на людей тайно охотятся... В Открытых землях отлавливают и загоняют до смерти.
Джерт поморщился. Сами Леони охотятся на людей далеко не тайно. В Оазисе Даэр охота на приговоренного до сих пор считается основным видом казни и транслируется по инферу.
- Так слухи это или правда? - осторожно уточнил он.
- Не знаю. Но слухов много.
- Дыма без огня не бывает, - пробормотал он.
-Еще много говорят и пишут о напряженности между Экондой и Аккаром. И Оазисы... разделились.
- Кого поддерживает Шенг?
- Войну выиграет тот, на чьей стороне Шенг, - процитировала Кейра многократно подтвержденную историей Ардара истину. - Эконду. И Леони, говорят, тоже на их стороне. А у нас люди больше на стороне южан, Эремиас здесь никогда не любили. Поговаривают, может и до войны дойти.
- Это вряд ли,- рассмеялся Джерт. - Силенки у них не те, даже если Шенг бойцов выставит. Не рискнут.
- Тогда, во времена Арварена, тоже так думали, - возразила сестра. - И чем все кончилось?
- Фьерриды проиграли, - хмыкнул Джерт. – Арварен опустел... Но в те времена Ардар был силен и не прятался под защитные купола Завес. Сейчас если война – нашему миру конец.
- Вот и они так говорят, - с горечью продолжила Кейра. - Что Ардару - конец в любом случае - или из-за войны, или из-за угасания Сердца. Цивилизация выродится так или иначе, только в первом случае смерть будет быстрой, а во втором - агония затянется на столетия.
- Кто-нибудь пытается искать выход?
Кейра покачала головой.
- Все, что говорят и пишут, звучит как бред или как фантастика. Например, найти выход в другие пространства... Кины ведь откуда-то приходят? Значит, они есть, эти пространства, надо только изобрести, как туда попасть.
- Кины приходят из мертвых миров, - напомнил Джерт. - Из тех, где погасло Сердце.
- Есть такие, кто считает, что надо восстановить Арварен,- продолжила она. - Мол, если вернуться на его земли, первое Сердце оживет, а значит, и люди Ардара начнут потихоньку возрождаться, смогут творить сами, а не паразитировать за счет Открытых земель.
- Да не в Сердце дело, - поморщился он.
- Кто-то считает, что надо найти мастера Кисти и нарисовать ею новое сердце Ардара.
- Странно, что за столько тысячелетий существования нашего мира люди до сих пор не поняли, что Орудия Создателя - это не материальные объекты, а нечто... духовное, - в сердцах бросил он. - Даже, черт возьми, образованные люди этого не понимают. Что у меня нет флейты как таковой, это не кусок дерева с дырочками, это - образ в моем сознании...
- Ну почему же, - тихо перебила его Кейра. - Нож - вполне себе материальный предмет. Им можно убить. И не только он... Ошейник Леони тоже материален. Я своими глазами видела, как их парень достал из воздуха и надел на сбежавшего из питомника мутанта нечто металлическое.
- Не знаю насчет Леони, - Джерт криво усмехнулся. - А вот с ножом не совсем так, уверяю тебя. Это, в общем-то, любое оружие в руках избранного Ножом носителя, которое приобретает особые свойства. Иногда это вообще не оружие а... сила мысли, направленная на объект разрушения.
-А еще есть мнение, что надо уничтожить всех ныне живущих Мастеров Создателя, - сказала она едва слышно. - Как пережиток прошлого, не позволяющий дать цивилизации Ардара новое начало.
- И как они себе это представляют?- хмыкнул Джерт. - Как можно уничтожить дух? Или идею?
- Уничтожать тех, в ком они рождаются, - сказала Кейра печально. - Уничтожать их до сих пор, пока они не перестанут появляться на свет.
- Этой версии я еще не слышал, - пробормотал он. - Что до остальных... ничто не ново под луной. Что ж, пусть попробуют.
- А еще говорят, что надо ждать прихода Странника, который создаст для нас дверь в другой мир и мы уйдем отсюда в новые земли, где не нужно будет прятаться за Завесами и нет кинов, пожирающих души.
- Мы принесем их с собой, - фыркнул Джерт. - И они снова расплодятся... хотел бы я знать, могут ли кины размножаться...
Они говорили, пока не вернулся Альбер, и Джерт сразу же поднялся, торопясь попрощаться. Он любил шурина, но видеть его до сих пор было стыдно: Альбер был из тех, кто до конца пытался спасти его от проклятия Эйка, терпя все его идиотские, полубезумные выходки.
- Не пропадай, - попросила Кейра, обняв его на прощанье. - И знаешь что... расскажи потом, к какому выводу придешь.
Он поцеловал ее, а про себя подумал, что вряд ли Кейре стоит об этом знать. Ради ее же безопасности.