Мадам Суаре. Часть 1
Ангелина досмотрела последнюю серию фильма, который притягивал ее внимание и теребил душу вот уже целых две недели. И вот все кончено.
«Как жаль, — вздохнула она, — я бы смотрела и смотрела этот фильм дальше. Почему мой психолог не может также быстро, как терапевт в кино, решить мою проблему за один сеанс?»
Замуж Ангелина вышла достаточно поздно по негласным правилам тех времён (80-х годов) — в двадцать шесть лет. Все подружки уже не только туда сходили, но и успели уйти, естественно с детьми. И Ангелина ещё тогда решила для себя, что если выйдет замуж, то ни за что на свете не разведётся. Будет жить долго и счастливо со своим мужем. Ах если бы! Замуж-то вышла и не развелась, и жила долго, двадцать лет, но вот насчёт счастливо...
Мужа Диму Ангелина встретила в магазине, да ещё и не в родном городе, а в командировке в Москве. Стояла в очереди в кассу, а Дима за ней, Ангелине не хватило восемьдесят копеек. Сапоги покупала недешёвые, все деньги из кошелька выскоблила, два рубля по копейке собрала, а все равно не хватало. Слёзы градом хлынули у бедной девушки. Ни у кого таких сапог она в своем городе никогда не видела, и уже до мельчайших подробностей представила, как войдёт в них в отдел, и как все бабы кинут взгляд вниз, а потом вверх с немым вопросом — где взяла?
«В Москве, в Москве!» — весело ответит Ангелина, и как ни в чем ни бывало пройдёт к своему столу у окошка, сядет, мурлыча песенку.
И вот все рухнуло из-за несчастных восьмидесяти копеек. Сорок два рубля двадцать копеек есть, а вот не хватает каких-то несчастных копеек, и сапоги не могут ей принадлежать, но тут сзади раздалось покашливание, и приятный баритон пропел:
— Девушка, выписывайте! Вот!
И на прилавок легла жёлтая бумажка — банкнота достоинством в один рубль. Маленькая такая бумажечка, в два раза меньше современных. И вот эта денежка рублевая решила судьбу Ангелины.
С вожделенной коробкой в руках она дождалась парня на выходе.
— Я обязательно отдам вам рубль. Скажите свой адрес, я вам вышлю.
Парень ответил, пожав плечом:
— Город N, улица Ленина, дом тридцать пять, — и весело засмеялся.
«Ну что, мол, отдадите?»
Ангелина тоже засмеялась, и смех ее был такой заливистый и заразительный, что просмеялись они, глядя друг на друга, на удивление прохожим, минут пять точно.
— А что смешного? — опомнился парень.
— Ничего, — ответила Ангелина, — только я тоже живу в N, на улице Куйбышева.
— Не может быть. Это ж рядом совсем, — опешил Дима. — А в какой школе учились?
— В тридцать восьмой, — ответила Ангелина.
— И я, — обрадовался парень. — А кто классная была у тебя? — тут же перешел на «ты» Дима.
— Надежда Ивановна, — ответила Ангелина.
Весь вечер молодые люди провели вместе: гуляли, вспоминали школьных учителей, потом зашли в кафе.
Через полгода сыграли свадьбу, а ещё через год родился сын, а потом дочь.
В Москве Ангелина оказалась снова ровно через пять лет после встречи там с Димой. Ее опять отправили в командировку. Прямо с самолёта женщина поехала в Министерство, зашла в кабинет представиться новому начальству, а там сидел он, Роман Петрович. Едва глянул на Ангелину, а у неё земля вниз ухнула. Глаза синие, взгляд цепкий, раздевающий. Она почувствовала, как Роман Петрович сразу все отметил: ее высокий рост, тонкую талию, высокую грудь, длинные, шелковистые волосы. И первый его вопрос был не про работу.
— Где остановились? — деловито спросил он.
— Нигде пока, — пожала плечом Ангелина.
Роман Петрович снял трубку, набрал номер, поговорил с кем-то.
— Так, на выходе стоит серая Волга. Госномер такой-то. Вас отвезут, назовёте имя, поселят. Завтра к девяти на работу, а пока отдыхайте, ночь перелета для женщины — кошмар.
Без единого вопроса, как заворожённая, она спустилась вниз, шофёр подвёз к легендарной гостинице «Россия». Номер по тем временам шикарный, никогда Ангелина в таких не жила, а в командировках провела много дней и ночей. Приняла душ и легла спать на хрустящие простыни.
Вечером раздался стук в дверь, отворила, и первое, что увидела — огромный букет. Она таких никогда не видела, даже в кино.
Роман Петрович зашёл и как ураган налетел на Ангелину, заворожил, обезножил, обезглавил. Пропала она, растворилась в нем, не стало Ангелины.
Ее командировка была запланирована всего на неделю, но он как руководитель продлил ещё на неделю: не мог от нее оторваться и вырвать из своего сердца, да и не хотел.
Ангелина прилетела домой как в тумане, а взглянув на своего мужа, подумала, как же она жила с ним столько лет, ведь не любила совсем! Муж ей был хорошим, добрым другом, который выручил тогда в универмаге, и продолжает выручать. Выручил, и она родила своих детей с его помощью, а теперь вот выручает деньгами, потому что одной ей было бы, конечно, трудно их вырастить, помогает вечерним увлекательным общением, когда хочется немного поболтать перед сном, а Дима — интересный начитанный собеседник, помогает по выходным, когда хочется подольше поваляться, а дети встают рано и не хотят больше спать, а хотят завтракать и веселиться. Дима уходит с ними в кухню, варит кашу на всю семью, а потом идёт гулять, чтобы мамочка отдыхала. Но это ведь не имеет ничего общего с тем, что почувствовала Ангелина за прошедших две недели?
Следующие дни после возвращения Ангелина все яснее и яснее понимала, что она не любит Диму. Близость между ними закончилась, и больше ее никогда не было. Сначала Дима настаивал, а потом, натыкаясь на постоянный жёсткий отказ, перестал. Ангелина не ненавидела его. Напротив, ее чувство благодарности, нежности, жалости с каждым днём усиливалось. А тут, как назло, и свекровь вдруг начала передавать пироги, забирать детей на дачу все чаще, и это была огромная подмога работающей Ангелине. Стала звонить и болтать с Ангелиной по душам, и, как оказалось, душа у неё очень открытая и понятная Ангелине.
С каждым днём становилось все тяжелее и тяжелее от осознания того, что вот они, ее близкие люди, такие хорошие, и так любят ее, а она их не любит, а любит чужого мужчину, мечтает о нем, он ей снится. Мужа выселила в другую спальню, невмоготу стало даже лежать рядом.
Через две недели Роман Петрович прислал сообщение: «Безумно соскучился! Выбил тебе командировку на целый месяц!»
Радости Ангелины не было предела.
«Уже считаю минуты!» — ответила она.
Только за детей переживала, как они без нее? Но свекровь сказала:
— Езжай спокойно! Поживу у вас. Надо так надо!
Татьяна Алимова