Его первый рейс
Жизнь судового механика
Глава седьмая
Выгрузка продолжалась пять дней. Трактористы работали хорошо, мотористы на баржах освоились полностью, а оставшаяся судовая команда только с судна заправляла технику дизельным топливом. Третий и четвертый помощники работали на баржах, как штурмана.
На берегу работали ещё и стропальщики. Они цепляли волокуши, которые с барж трактористы вытягивали тракторами. Стропальщиками работали знаменитые Прошев и Худйбердыев, которые со своими обязанностями замечательно справлялись.
Витя Грязнов оказался асом. У него всё получалось на высшем уровне. Серёга тоже приноровился к выгрузке и уже не уступал в профессионализме Вите.
Я каждое утро ездил на берег для проверки работы тракторов, да и посмотреть, как работают наши два горе аварийщика. Увидев меня, они проявляли столько энтузиазма, что не на шутку начинал опасаться за их здоровье.
Ну а Алёша вообще перестал ночевать на судне и ездил то на одной барже, то на другой, то участвовал в техобслуживании барж и тракторов.
Как-то утром, когда из-за тумана вообще ничего не было видно, он по компасу вывел баржу точно в то место, где велась выгрузка.
Вот тут и мне пришла пора удивляться, как это он по компасу точно вычислил, куда ему надо ехать, взял верный курс и сам привёл баржу в нужное место.
Баржа плавно ткнулась в неожиданно выплывший из тумана берег, а он тут же, отточенным приёмом вывалил аппарель. Потом бегал с матросами, помогая им цеплять вытяжные тросы и участвовал в вытяжке волокуш с грузом на берег.
Его действиями я оставался очень доволен от того, что мой сын так вписался в нашу судовую жизнь.
В один из моих приездов Витя Грязнов рассказал, что здесь в Лорино есть зверосовхоз и мне стало интересно, что это за зверосовхоз такой, потому что раньше я никогда их не видел.
Витя махнул в сторону берега:
— Да иди туда по направлению того дома, — указал он на деревянный двухэтажный дом. — В нём заведующая живет. Может быть, она как раз на работу пойдет сейчас. Зовут её Галя. Она тебе всё покажет.
Я предложил сыну:
— Лёш, пошли вместе зверосовхоз смотреть.
Ну, а того всё интересовало, что происходит вокруг, поэтому его уговаривать не пришлось.
Поднявшись по дороге, ведущей к поселку, мы пошли к сараям, в которых и располагался, огороженный каким-то виртуальным забором зверосовхоз.
Перед «забором» стояло небольшое строение, на котором красовалась вывеска. «Управление».
Постучав в дверь, мы вошли в это управление.
За столом в гордом одиночестве сидела чукчанка.
Поздоровавшись, я спросил у нее:
— Мне бы Галю хотелось увидеть…
Женщина доброжелательно улыбнулась:
— А я и есть Галя.
Я не ожидал, что Галя окажется чукчанкой, поэтому пересилив неловкость положения, попросил:
— Мне бы с сыном хотелось посмотреть ваших питомцев. Говорят, что у вас их тут много. Вот мы с сыном и хотели посмотреть, кого вы тут выращиваете?
— Мы выращиваем и норку, и песцов, — доброжелательно принялась объяснять Галя.
Наверное, таких посетителей у неё никогда не было, поэтому она поднялась из-за стола и предложила нам выйти на улицу.
Открыв в изгороди дверь, она прошла во двор фермы.
В ней рядами стояли клетки, в которых мельтешили какие-то животные.
Галя, как бы оправдываясь, продолжала рассказывать:
— Но, сейчас они линяют и поэтому некрасивые.
— Ну, хоть покажите, какие они из себя, — настаивал я. — Мы только издали видели их, да и то, на картинках.
От этих слов Галя рассмеялась и повела нас к клеткам.
И, на самом деле, белоснежных песцов мы там не увидели.
В клетках сидели облезлые серые лисы, на которых шерсть торчала клочками.
Галя, как бы оправдываясь, от вида своих питомцев, объясняла:
— Это сейчас лето, поэтому они такие некрасивые. А вот после первых морозов они начнут набирать свою красоту.
— Чем же вы их кормите? — меня всё интересовало на этой ферме.
— Нашим китобоям разрешают только одного кита добыть за сезон. Вот они недавно одного кита и забили. Теперь у нас есть на всю зиму питание для нашего зверосовхоза, да и для нас самих. Одного кита нам вполне хватит, — она снова рассмеялась.
— Да. Я помню, вкус китового мяса, — вспомнил я. — Его наши флотилии доставляли в семидесятых годах из Антарктиды. Горячее оно ещё ничего, можно было есть, но потом, когда остынет, то рыбой воняло.
От моих слов Галя рассмеялась:
— Это вам воняет, а нам нет. Мы уже так привыкли к этому мясу. Ведь наша основная пища это и есть мясо моржей и китов. Ну, а сейчас, конечно, мы уже больше привыкли к тушёнке, да к тому, что в магазин к нам привезут.
— Да, — кивнул я головой. — Мы вам много чего тут привезли сейчас.
Осмотрев ферму, с её специфичным запахом, мы засобирались уходить.
Но тут Галя неожиданно предложила:
— А можно я вас провожу?
От такого предложения, граничащего с детской непосредственностью, я удивился, но тут же согласился:
— Да, пожалуйста, пойдем вместе.
Мы прошли вдоль всего поселка и встали на откосе, с которого шла дорога вниз — к месту выгрузки. Откос обрывался почти отвесно метров на пятьдесят вниз и заканчивался чуть ли не у самой кромки пляжа.
С его края открывался прекрасный вид на бухту, посередине которой стоял наш «Чаленко».
Невольно залюбовавшись красотой открывшихся просторов, я подставил лицо под небольшой прохладный ветерок, а Галя, стоявшая рядом, поинтересовалась:
— Ого, какая у вас большая лодка! И сколько вас там человек живёт?
— Сейчас сорок, мы же на выгрузку пришли, а в обычном рейсе — двадцать пять.
— Ой, как много, — не переставала удивляться Галя, — И что? У вас там все мужчины?
— Да нет, не все мужчины, там у нас ещё четыре женщины есть.
— И что они там делают?
— Что делают? Убирают, да кушать готовят. И даже доктор есть.
— И доктор есть?! — восторгалась Галя, — И всё-то у вас есть.
— Да, всё у нас есть, — подытожил я, — Мы всегда ко всему готовы, особенно когда в море.
Попрощавшись с гостеприимной Галей, я вернулся на борт судна.
Тут неожиданно начал усиливаться ветер, сразу поднявший большую волну.
Ещё стоя на откосе, я почувствовал, что ветер усиливается, утром такого не было, а после обеда он стал намного сильнее. К вечеру он вообще разгулялся.
К этому времени выгрузку закончили, но из-за большой волны, которая возникла от налетевшего ветра, только один трактор смог заехать на баржу, а у второго это никак не получалось. Он даже с третьего захода никак не смог заехать на аппарель баржи. Так её поднимало, опускало и елозило вдоль берега.
Капитан решил, что один трактор останется на берегу, а баржи с трактором вернуться к судну. Пока волна совсем не разгулялась и их ещё можно поднять на борт.
Трактор Вити Грязнова заправили топливом и он своим ходом поехал в Лаврентия, до которого было чуть больше двадцати километров.
Баржи вернулись к борту. Из-за крупной волны их с трудом подняли на борт и закрепили на крышках трюмов. Судну предстояло перейти в бухту Лаврентия, где продолжить выгрузку оставшегося груза.
Во время выгрузки в Лорино, при ремонте трактора, я ударил колено.
Мы с Серёгой меняли трак на гусенице и заколачивали новый палец, чтобы скрепить траки. Кувалда отскочила и ударила мне по коленке.
Синяка не было, но нога начала распухать. Мне даже стало больно наступать на неё.
Судовой врач осмотрела ногу и констатировала ушиб.
— Пройдёт, со временем. Воздержитесь несколько дней от активной работы и прикладывайте холод, — посоветовала она.
— Да я и так уже несколько дней холод прикладываю, — ответил я на её советы. — Но, всё равно, болит колено. Я уже даже хромать стал.
Врач перебинтовала ногу, наложив тугую повязку, а потом вздохнула:
— В судовых условиях я Вам, кроме тугой повязки ничем помочь не могу.
А мне-то что делать? Всё равно надо на берег ехать, чтобы смотреть место выгрузки и встретить трактор Вити Грязнова.
Судно уже пришло в Лаврентия и стояло на якоре. Бухта закрытая и волны в ней не было.
Поднявшись на мостик, я взял бинокль и принялся осматривать берег, а особенно дорогу, которая выныривала из-за дальней сопки. Неожиданно я увидел, что на этой дороге появился трактор и радостно обратился к капитану:
— Смотрите, Борис Иванович, трактор едет.
Капитан взял бинокль, посмотрел в сторону, в которую я ему указывал и спокойно подытожил:
— А я и не сомневался в Грязнове. Дело он своё знает. Давайте, — это он уже обратился к старпому, — спускайте баржи и езжайте на берег. Договоритесь с местными властями, и организуйте всё для выгрузки.
— Можно и я с ним поеду? — попросил я капитана.
— Да куда уж Вам туда, Алексей Владимирович. Вы тут по борту хромайте, а если что срочное понадобиться, то я пошлю туда второго механика.
Пришлось согласиться с капитаном и я вернулся в каюту дописывать оставшиеся бумаги.
Там меня таким же вопросом встретил Алёша:
— Пап, я на берег поеду, - уверенно заявил он.
В его голосе слышалось столько решимости, что я только потрепал его по непокорным вихрам и согласился:
— Езжай, езжай. Что тебе тут делать? А там и Грязнову поможешь с трактором. Второй механик тебе выдаст фильтры, масло и солярку. Получишь всё у него и с баржевиками всё это отвезёшь на берег Грязнову.
Потом позвонил второму механику и приказал приготовить снабжение для трактора. В конце разговора добавил:
— Алёша тебе будет в помощники, — и, глянул на застывшего в нетерпении сына: — Ну, чего стоим? Чего ждём? Дуй к Иванычу и помогай ему.
Алёшу, как ветром сдуло.
Через некоторое время я услышал, как натужно загудели дизель-генераторы. Это начали работать лебедки тяжеловесной стрелы.
Я выглянул в иллюминатор. Баржи медленно спускались на воду. По шторм-трапам в них спустились штурмана, мотористы, стропальщики и Алёша со вторым механиком.
На одну из барж загрузили трактор и вся «флотилия» двинулась в сторону берега.
Через некоторое время одна из барж вернулась с береговым представителем, который принимал груз.
Его, для подписания документов, провели в каюту капитана, а через некоторое время туда прихромал и я.
Когда я, прихрамывая, вошёл в каюту капитана, тот представил меня:
— А это наш стармех. Садись, Алексей Владимирович, не бередь зря ногу. Ты нам ещё понадобишься, — усмехнулся он, а потом обратился к приёмщику: — Вот, не повезло деду. Кувалдой он, видите ли, размахался. Да так, что по колену себя саданул.
Приёмщик груза посмотрел на меня с участием:
— Я только могу ему посоветовать съездить на радоновое озеро. Там у нас, в десяти километрах отсюда, находится пионерский лагерь. И там есть радоновые источники. Наши поселковые, частенько ездят туда кости подлечить, — и, посмотрев на меня, неожиданно предложил: — А вот давай мы тебя завтра туда и свозим.
А зачем отказываться от такого лестного предложения?
— Хорошо, давай съездим, — тут же согласился я. — Надо что-то с этим делать, — я посмотрел на свою откляченную ногу.
«Авось и поможет» - с надеждой подумалось мне.
Капитан посмотрел на меня, потом на берегового представителя и решил:
— Ну, и свободных от вахт и работ тогда захватите с собой. На один день сделаем перерыв, — уже решительно продолжил он, — пусть тоже съездят, да отдохнут, — и обратился к приёмщику груза (стивидору, на языке порта), — если, конечно, машиной обеспечите.
Стивидор заулыбался:
— С машиной проблем не будем. Так, значит, завтра к девяти утрам и подъезжайте на бережок. Там мы вас и встретим, — с этими словами он поднялся, распрощался и на барже вернулся на берег.
А вечером, который мы определяли только по часам, вернулся довольный Алёша.
После того, как он умылся и поел, он мне в красках рассказал про ремонт трактора, про берег и то, что он там видел.
Я внимательно слушал его и в глубине души радовался, что мой сын при деле и всем доволен. В конце нашего разговора я добавил:
— А завтра мы поедем на радоновое озеро. Бери плавки. Купаться там будешь.
— Да ты что? — не поверил Алёша. — Вода же ледяная. Худайбердыев тоже искупался, так потом полдня трясся, как собачий хвост.
— Не-ет. Там есть озеро и вода в нём теплая, — попытался я разъяснить сыну. — Источники-то горячие. Так что, бери плавки, полотенце и будь готов к завтрашней поездке. А сейчас давай, ложись спать, — попытался я закончить разговор.
Но этого не произошло. Разве мог мой сын такую замечательную новость хранить в себе.
Он подскочил и сорвался делиться новостью со своими друзьями. Лёвиком и Жориком.
Конец седьмой главы
Повесть «Его первый рейс» опубликована в книге «Ромас»: https://ridero.ru/books/romas/