Нелюбимая сестра императора Западной Римской Империи Валентиниана III, будущая мать не рожденных наследников престола и самая красивая женщина Рима, ну, по крайней мере, именно так утверждали все до одного придворные. смотрела огни Вечного Города, погружающегося в сумрак зимнего вечера, и думала, что жизнь ее, кажется, не удалась.
Быть принцессой вообще непростое занятие. Даже в те времена, когда собственно принцессами называть благородных дев из императорской семьи было не принято. Ведь это только кажется, что если у тебя папа, король или император, то никаких, даже самых незначительных проблем в твоей жизни не существует. Еще как существуют! Особенно если император не папа, а твой младший брат. Который, по совместительству еще и редкостный козел.
Дело было, как всегда, в императорской крови. Той самой, которую ни в коем случае нельзя было смешивать с любой другой, особенно если она течет в жилах внучки основателя династии императора Феодосия Великого. Прямая линия крови сама по себе настолько большая ценность, что даже мысль о том, что в эту самую линию может попасть случайный человек, недопустима. И если на руку императорской сестры не найдется подходящая партия, то тем хуже для нее.
Значит, несостоявшаяся мать не родившихся наследников будет тихо увядать, превращаясь из молодой и прекрасной женщины в древнюю старуху. Потому что этого требуют интересы Рима. и нет ничего в мире, способного преодолеть волю Вечного Города. Ну конечно, если только ты не Юста Грата Хонория.
Сестра императора с самого детства была девочкой непростой. вероятно, пошла в своего деда. Поэтому, несмотря на, в общем-то, строгое воспитание, приличествующее молодой девушке из благородной семьи, с самого что ни на есть юного возраста считала мнение окружающих относительно себя исключительно совещательным.
И когда ей, по сути, еще по сути, совсем девчонке, в голове которой мысли о настоящей романтике мешались с мечтами о неизвестном пока, но, несомненно, доблестном и прекрасном супруге, объяснили реалии, в которых ей предстоит дальше жить, ярости ее не было предела. Впрочем, императорскому двору, как и всей остальной империи, ярость молодой женщины, как на ее мечты, были в принципе не интересны. Любой подданный Вечного Города должен знать свое место. Даже сестра императора. Особенно сестра императора.
Прошло несколько лет, а Хонория все ждала своего принца, который вот-вот приедет и вытащит ее из золоченой клетки. Вот только принц этот куда-то пропал. Может, не мог найти путь в город, где, как говорят знающие люди, встречаются все дороги. А может, давно уже нашел другую девицу, которую нужно было незамедлительно спасти. Но как бы то ни было, однажды внучке Феодосия Великого надоело ждать мужчину своей мечты, и она взяла дело в свои руки.
Избранником ее оказался прокуратор Евгений, человек большой красоты и храбрости, но не очень знатного рода. Впрочем, как говорили позже хронисты, вопрос знатности рода и чистоты крови для этих двоих был, кажется, вообще не принципиален. Нашедшая своего избранника Хонория и потерявший всякую осторожность прокуратор настолько самозабвенно изучали труды римских и греческих философов, что уже через несколько месяцев любой имеющий глаза мог воочию увидеть результат их научной работы.
Конечно же, случилось разбирательство, и конечно же, виновного нашли немедленно. Евгений был схвачен, брошен в темницу и уже через неделю казнен. К слову, он действительно оказался не трусом. Говорят, до последнего дня утверждал, что именно он совратил императорскую сестру, и вся вина лежит на нем. Хотя, если быть совершенно честным, его мнение в данной ситуации вообще никого не волновало.
Хонорию же казнить не могли, хотя о чем-то подобном и шептались в темных углах императорского дворца какие-то неизвестные никому люди. Но и оставить все как есть не было никакой возможности. Поэтому было решено сделать вид, что ничего не произошло, и выдать ее замуж за первого встречного, в чьих жилах будет течь достаточное количество крови Римских владык. А после сослать ее вместе с мужем в Византию, вторую столицу Империи, подальше от глаз Валинтиниана, которому совершенно точно при дворе не нужны были наследники ни в каком виде.
Первым встречным оказался Флавий Геркулиан, богатейший и могущественнейший сенатор, храбрый воин, ведущий свой род от самих Ромула и Рема. А главное он был родственником императора, хотя и очень далеким. В общем, с какой стороны не посмотри - прекрасный муж для римской принцессы. Вот только у этого замечательного человека, с точки зрения Хонории, был один недостаток. Именно его голос звучал громче всех, когда отправляли на смерть прокуратора Евгения. Ну а еще он был старый и некрасивый. Но это уже, конечно, дело вкуса.
И, казалось бы, вновь судьба Хонории, как и множества благородных матрон до нее, была решена без ее участия на много лет вперед. Вот только внучка императора Феодосия снова имела по этому поводу свое мнение. И оно настолько отличалось от мнения окружающих ее людей, что словами не передать.
Холодной осенней ночью года 449 от Рождества Христова, маленькая, никем не замеченная фигура, закутанная в длинный темный плащ, проскользнула сквозь восточные ворота Вечного города и направилась к ближайшему постоялому двору, где ее уже ждала оседланная лошадь. Доверенного человека Хонории ждала длинная и непростая дорога. Он вез драгоценный груз человеку, одно имя которого вызывало ужас у императора, его стратегов, полководцев, сенаторов, как, впрочем, и у большинства подданных Римской Империи. Аттила Бич Божий, должен был получить это послание во что бы то ни стало.
О чем писала Хонория человеку, наводящему ужас на половину Европы? У меня нет на это ответа. Впрочем, о чем может писать сильному и злобному, словно голодный волк, мужчине, под рукой которого ходили тысячи воинов, женщина, чью судьбу только что разрушила ее собственная семья. Хотела ли она защиты? Возможно! Мести? Несомненно! Власти и богатства? Может быть. Вот только Покоритель народов увидел в строчках, написанных на латыни, совершенно другое.
Никто во всей Ойкумене не посмел бы сомневаться в могуществе вождя гуннов. Его конница прошла половину мира, опрокинув под копыта своих коней правителей стольких стран, и перебила такое множество их воинов, что во всей Вселенной не хватило бы свитков, чтобы записать их имена. Аттила был велик, а значит, и супруга его должна была быть ему под стать. Ну, например, сестрой императора, что прислала ему письмо и кольцо. А почему, собственно, нет?
Ранней весной 451 года огромная армия гуннов, поддержанная остготами Валамира и гепидами Ардариха, пересекла многострадальные границы Римской империи и двинулась на запад. Аттила Бич Божий, шел за своей невестой, и земля дрожала под копытами тысяч коней.
Больше всего, конечно, удивились римские чиновники, когда в конце зимы 450 года увидели у своих ворот посланников царя гуннов. Богато одетые и почему-то не убивающие всех вокруг гунны, говорили на, в общем-то, неплохой латыни. Вот только то, что они говорили, не укладывалось в голову нормальному человеку.
Покоритель народов, их голосом, извещал императора и сенат римский, что помолвлен с сестрой Валентиниана и требовал, чтобы его пропустили к ней свободно и без препон, потому что единственной его целью является освободить свою будущую супругу из заточения.
- Аттила приступал к походу, и отправлял опять в Италию некоторых мужей из своей свиты, требуя выдачи Хонории. Он утверждал, что она помолвлена за него, в доказательство чего приводил перстень, присланный к нему Хонорией, который и препровождал с посланниками для показания; утверждал, что Валентиниан должен уступить ему полцарства, ибо и Хонория наследовала от отца власть, отнятую у неё алчностью брата её.
Ситуация складывалась непростая, и это если очень мягко сказать. Все понимали, что ни о каком браке варвара с сестрой императора и речи быть не может, к тому же она уже почти год как замужем за благородным человеком. Но отказать тому, кто в состоянии перевернуть империю со всеми ее легионами, причем дважды, было бы крайне неосмотрительно. Аттила же, в свою очередь, давил на сенат с поистине Византийской хитростью, говоря, что он не хочет войны, и только злокозненный Валентиниан будет ответственен за все. Если клинки все же придется обнажить.
В общем, высокие договаривающиеся стороны так ни о чем и не договорились. И уже менее чем через полгода, конные орды гуннов приливной волной затопили восточные границы Империи, продвигаясь к Вечному Городу с неумолимостью лесного пожара. Но Империя в этот раз была готова, встретить армию пришельцев с востока. И местом встречи стали Каталаунские поля.
Конечно же, римляне пришли не одни. Везеготы(вестготы), аланы, бургунды - все, кого Аттила достал уже до самой крайней степени, поддержали легионы Вечного Города. Даже отмороженные, по мнению всех своих германских соседей, франки, что совсем недавно получили земли на востоке империи, пришли одним глазком глянуть, кто такой этот Аттила, про которого все так много говорят. И никто не остался разочарован.
Драка получилась знатная гунны были разбиты, остготы отступили, аланы понесли чудовищные потери. Погиб король везеготов и сотни его верных воинов. Убитых было столько, что похоронить их не было никакой возможности. Говорят, что много месяцев небо над Каталаунскими полями не было видно из-за черных вороньих крыл. А некоторые из этих крылатых могильщиков растолстели так, что не могли больше летать.
Но, как бы то ни было, гунны отступили, хотя, конечно, и ненадолго. Аттила не смирился с поражением и восстанавливал потери с какой-то невероятной стремительностью. Уже скоро он готов к следующему ходу в бесконечной шахматной партии, что вел с Вечным Городом. И в этот раз для Рима все, кажется, складывалось не очень радужно.
Короля везеготов Теодериха больше не было. Его сын, новый король, не хотел лить кровь своих воинов за интересы Вечного Города. А вот Аттила, Бич Божий, кажется, всерьез решивший жениться на сестре императора, никуда не делся. И торговцы, прибывающие в Рим с востока, говорили, что армия, которую собирает царь гуннов, велика неимоверно.
Но боги спасли Вечный Город еще раз. Весной 452 года от Рождества Христова в восточных провинциях Империи вновь подняла голову Черная Смерть. Тысячи заболевших бежали от чумы, неся ее в соседние провинции и земли. И Покоритель народов, что всю свою жизнь не боялся ни стрелы, ни меча, не посмел скрестить клинки с бестелесным врагом. Потому что вообще непонятно, как можно победить воплощенную смерть.
К зиме 453 года эпидемия пошла на спад, и гунны вновь стали готовиться к походу на запад. И все бы у них, наверное, получилось. Империя, так и не оправившаяся от победы на Каталаунских полях и не пришедшая еще в себя после гибели тысяч своих подданных от смертельной болезни, была слаба как никогда. Вот только истории этой не суждено было продолжиться.
В году 453 от Рождества Христова, Покоритель народов, Аттила Бич Божий, умер, так и не увидев своей невесты. Многие горевали о его смерти, многие радовались ей. Молилась ли о его грешной душе Хонория, мы не знаем. Впрочем, о ней мы больше не знаем вообще ничего.
А про битву на Каталаунских полях я вам непременно расскажу. Но уже в следующий раз.
