Роман «Звёздочка моя» глава 7 Перемены к лучшему часть 43
И Марго прошептала:
— Нет-нет, оставайся.
— Давно бы так! — улыбнулся Иван. — А то я не люблю капризных гонори́стых* баб.
— А каких любишь? — за секунду она стала кроткой как овечка.
— Покладистых, дорогуша! По-кла-дис-тых! — ещё раз повторил он по слогам. — Чтобы плешь мне не проедали, — Иван огляделся. Стены в коридоре были оклеены светло-зелёной клеёнкой, с принтом кедровых шишек. — А у тебя уютно! — он провёл по стене рукой.
— Стараюсь! Но, пожалуйста, стены не трогай, а то клеёнка дорогая, рисунок быстро сотрётся, а я баба экономная.
— Понял. Но чересчур экономных баб не перевариваю.
— Буду знать. Так бы сразу и сказал.
— Договорились! — Иван улыбнулся. Ему льстило, что Марго пытается ему угодить. — А моя Танька как окрасила в коридоре стены тёмно-коричневой краской, так мы и живём, — посетовал он. — Мрак мрачный, но зато грязь не видно.
Он заглянул в комнату и удивился: палас был прикрыт толстой полиэтиленовой плёнкой.
— Не понял, а что это ты плёнку сверху постелила? — полюбопытствовал Ширяев. Он взглянул на белёный потолок. — Крыша, что ли, у тебя протекает? Хотя вроде бы разводов на потолке нет.
— Да что ты! Что ты! С крышей всё в порядке. Это я специально палас прикрыла, чтобы его лишний раз не испачкать. Вещь-то дорогая и дефицитная.
— Не понял, так ты же одна живёшь! — Иван прошёлся по паласу, комната наполнилась ароматом грязных носков. — Кому палас-то пачкать?
— Ну мало ли, — ответила Трухина, прикрывая ладошкой нос. Запах, исходящий от ног её кавалера, был настолько сильным, что её стало мутить. Она рванула в туалет. Оттуда послышались звуки, услышав которые, Иван задумался:
— А не беременная ли она? Строит из себя це́лочку**, а сама козла отпущения из меня сделать хочет. Ну уж нет, мне моей Таньки хватило. Дурак буду, если ещё раз на одни и те же грабли встану.
Ширяев подошёл к двери санузла и тихонько постучал.
— Ты как там, Марго, жива — нет? — поинтересовался он.
— Жива, — откликнулась Трухина. — Дурно мне, Ваня. У меня все внутренности наизнанку вывернуло от аромата твоих носков.
— Срок какой у тебя? — он осмелился задать вопрос напрямую.
— Ты о чём?
— Сколько недель у тебя нати́кало?
— Не поняла. Мне сейчас не до того.
— Хватит из меня дурака делать! Я, конечно, лопух, но не настолько, — повысил он голос. — От кого залетела и когда?
— Да как ты мог такое обо мне подумать? Я же тебя сразу предупредила, что я ещё девочка, и можно сказать, не целованная.
— Ну-ну, сказать-то много чего можно! — усмехнулся Ширяев. — Меня Танька моя точно так же предупреждала, а теперь вот Ленку её семнадцать лет воспитываю, — волнуясь он нервно сжимал и разжимал кулаки. Взгляд Ивана упал на кактус, стоящий на кухонном подоконнике и его, сразу осенило: — От Борюсика, что ли, залетела?
— От кактуса не залетают. Какие неловкие вопросы ты мне задаёшь, любимый мой.
— Знаю я вас баб! Вы ещё те мастерицы вешать лапшу на уши. — Желваки на его лице заиграли от нервного напряжения. — Маргуша милая моя! — обратился он к ней. — Предупреждаю сразу, чтобы потом на меня не обижалась: свою фамилию твоему ребёнку не дам. Даже и не рассчитывай! У меня своих трое, плюс Ленка.
Марго вышла из совмещённого санузла, бледная как поганка.
— Эх ты… — с досадой в голосе проговорил Иван. — Призналась бы сразу, что ты беременная и хочешь свой позор мной прикрыть. Я же не чурбан бесчувственный! Сразу бы всё понял. Но вранья не потерплю.
Ей опять стало дурно, и она вернулась туда, откуда вышла.
— Точно беременная! — окончательно убедился гость. — Ты сильно-то не волнуйся, Маргуша! Всё пройдёт. Люди посудачат неделю-другую про тебя и забудут. Так что, по этому поводу даже и не переживай. Тебе сейчас главное беременность сохранить: с ребёночком-то веселее жить будет! Сын родится, так его Борюсиком назовёшь и про кактус забудешь.
Марго, судя по звуку за дверью, опять выхлестало из нутра наружу.
— Токсикоз потом пройдёт! Это только в начале беременности такое. Перетерпишь и легче будет. — обрадовал её Ширяев. — Танька моя четверых родила и хоть бы что. И ты родишь!
— От Святого Духа, что ли? — чуть не плача отозвалась Трухина.
— Ну хоть бы и от него, если от Борюсика беременность свою скрыть желаешь. Хотя, ты напрасно это делаешь. Он, может быть, был бы на седьмом небе от счастья, если бы узнал.
— Да не беременная я. Вот выйду и сам убедишься в моей невинности. Только, пожалуйста, носки сними и ноги помой. Ну и всё остальное тоже.
— Носки сниму и ноги, так и быть, помою. Слово беременной — для меня закон! — Иван пошёл на уступки. — Но мытьё всего остального отменяется за ненадобностью.
— Это почему?
— Тебе это может навредить: не дай Бог, ещё выкидыш случится, а я такой грех на свою душу не возьму. У меня и так грехов выше крыши.
— Ну, Ваня-а! — Марго вышла из укрытия.
Иван стоял у кухонного окна и смотрел на кактус.
Она подошла к нему и испуганно спросила:
— Что мне теперь всю жизнь, что ли, старой девой оставаться?
— Маргуша, — Ширяев обнял её, и попросил, — ты про то, что ты старая дева, лучше вообще никому не говори. — Он задёрнул шторы и продолжил разговор. — Это я тебе по доброте душевной советую. Зачем себе цену набивать, если ты б/у.
— Б/у?
— Ну да, б/у — бывшая в употреблении.
С улицы послышался чей-то крик:
— Папа-а! Папа! Я тут!
Голос Ивану показался знакомым и сердце его забилось так, будто хотело вырваться из заточения, и сбежать. Марго выключила свет. Иван слегка отодвинул штору и в свете фонаря увидел своего младшего сына.
— Ну я и влип. Это же Прошка!
— Я по голосу его сразу узнала, — Трухина стала ещё бледнее, чем была.
— Да он не один! С ним и архаровцы, и Танька моя…
— Откуда они узнали, что ты тут?
— Откуда-откуда, — Иван задумался, — Зойка доложила!
— Вот змея, а…
— И что теперь будет?
— Не переживай. Скоро узнаем.
В дверь позвонили три раза, а потом ещё два раза по три.
— Открывай! — Иван кивнул в сторону коридора. — К тебе гости пришли, Маргуша.
— Это к тебе пришли, ты и открывай, — заупрямилась она, следуя к санузлу. — А я пошла освежусь. Меня опять мутит.
— Если не откроем, то Танька сначала все стёкла на окнах перебьёт, а потом и дом по кирпичикам разберёт.
— Я не пойму, ты мужик или нет? — Марго схватила его за галстук и с презрением посмотрела ему в глаза. — Мужиком воняет, а толка никакого.
— Танька то же самое говорит. Вы с ней сговорились, что ли?
Пояснение:
гонори́стых*, гонор — необоснованное чувство превосходства над другими людьми
це́лочку** — невинную
© 23.02.2024 Елена Халдина, фото автора
Не теряйте меня, если что — я тут , продолжение романа, в первую очередь я теперь буду публиковать именно там, а потом уже тут.
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение романа "Звёздочка моя" глава 7 часть 44 Папа вернулся будет опубликовано 25 февраля 2024 в 04:00 по МСК
Начало романа ↓