Итак, ноябрь 1752 года. На дворе екатеринбургского бобыля Максима Дикалова случайно обнаруживается тщательно запечатанный воз, в котором при вскрытии находят нелегально привезенный товар: "195 красных кумачей, 70 пар больших и малых мужских чарок (чарки - традиционная мужская и женская обувь Сибири; башмаки с суконной опушкой типа бахил либо сапоги с низким голенищем из мягкой кожи) и 54 пары больших и малых женских башмаков". Сам Дикалов утверждает, что товар им был куплен в Тюмени от имени тобольского посадского человека Ивана Емельянова, а воз оказался не на гостином дворе, а в его "доме за городом" по той причине, что было уже темно, поздний час и гостиный двор был закрыт.
В тюменскую таможню были запрошены выписи со сведениями о том, какого числа, под каким номером, на какую сумму и с каким клеймом были приобретены те товары, что спрятаны на том возу. А когда из тюменской таможни с нарочным казаком пришла третичная промемория, в которой было сказано, что в отпускных и "прищётных" книгах о таможенном сборе за целых два предыдущих года никакой Дикалов не значится, дело закрутилось. Началось расследование, длившееся несколько месяцев.
Лавку его опечатали, имущество описали в присутствии жителя Ивана Сыренщикова и жены Дикалова Татьяны Ивановны, вместо поручителя посадского Сергея Ряхина присутствовал его работник Гаврило Смирных. Сам Дикалов "помещен под наикрепчайший караул" и отправлен в Верхотурье на допрос.
При допросе тобольского посадского человека Ивана Емельянова, от чьего имени якобы торговал Дикалов, выяснилось, что Дикалова никто в приказчики не нанимал, кредитов, распоряжений о приобретении товаров не выдавал и от чьего имени он торгует - не знает.
Дальше больше.
В Верхотурье дело начинает обрастать новыми подробностями. На допросе Дикалов утверждает, что кумачи купил в Кунгуре в ноябре 1752 года перед самым Екатерининым днем у некоего неизвестного ему воронежского купца, который жил на квартире у местной вдовы, имя которой ему, Дикалову, также неведомо. Купец тот якобы торговлю вел с разрешения кунгурской таможни и товары у него покупали разные люди, в том числе и купцы.
В ходе следствия было установлено, что из Кунгура Дикалов по какой-то причине уезжает без таможенной выписи, и дорога его пролегает не через официальную государеву дорогу, проходящую через Верхотурье, а через потаенную Кленовскую заставу. Ехал он один на санях, без помощников и товарищей. Ночевать остановился у тамошнего жителя Ивана Гребнева. На самой заставе сани его досматривал заставный целовальник Данила Шестаков со служилыми, однако, те лишь с одного края развязывали сани и вели досмотр. Увидев обувь, копаться дальше не стали, поэтому кумачи, лежавшие снизу, они не заметили, а сам Дикалов про них умолчал. При этом подпрапорщик Зеленщиков составил, как выяснилось позднее, фальшивый рапорт и приказал Дикалову дать денег служилым, однако денег у него с собой не оказалось, поэтому он отдал по одной паре чарков в качестве мзды. Позднее с этим подпрапорщиком Зеленщиковым Дикалов пил "осьмину вина", а сам Зеленщиков был к тому моменту уже пьян.
Следствие шло продолжалось до весны 1753 года. За это время было установлено имя "кунгурского купца", продавшего нелегальный товар. Им оказался приказчик воронежских купцов Аврама и Федота Кривошеиных - Егор Гусев, он был, говоря современным языком, объявлен в розыск.
Все, кто халатно отнесся к своим должностным обязанностям на заставе, а это каптенармус Зеленщиков, казаки Мосей Кондин, Дмитрий Печуев, Андрей Буренин и целовальник, туринский посадский Шестаков Данила были арестованы в Сибирской губернской канцелярии.
40 непроданных кумачей, найденных в коробке в доме екатеринбургского бобыля Алексея Крылова, который, по его словам, понятия не имел, что там лежит, были изъяты и подлежали продаже с "публичного торгу", вырученные деньги следовало отдать в приход.
Сумму за проданные кумачи, чарки и башмаки в размере 210 руб. 63 коп. следствие потребовало взыскать с Максима Дикалова в екатеринбургской таможне, а самому нерадивому и несостоявшемуся купцу учинить наказание в виде битья плетьми, и впредь, согласно магистратским докладным и Указам Правительствующего Сената 1744-45 гг. о купечестве, ему, Дикалову, торговать запрещено.
Как сложилась дальнейшая судьба этого человека, мне неизвестно.
________
© Евгения Дубровина, 2024. Использование материалов разрешено только при указании ссылки на оригинал статьи и с указанием фамилии и имени автора.
Материалы для профессионального архивного хранения частных домашних архивов и коллекций: https://1abutik.ru
Мой аккаунт в ВК: https://vk.com/genealove_ed