— Лёша, извини, но я выполнила все, о чем мы договорились с твоей мамой. Так что наш брак закончился! — сказала Лола тому, кто продолжал считать себя её мужем.
— Но ты же не серьёзно говоришь, что жила со мной только потому, что вы так решили с моей матерью! Я думал, ты меня успела полюбить и все такое, — возмутился пухлый блондин среднего роста.
— Да, трудно не полюбить за несколько лет того, кто живёт рядом, если он хороший человек… — нахалка ещё посмела намекать, что с ним что-то не так.
Алексей выскочил из комнаты. Громко хлопнул дверью.
А Лола почему-то вспомнила его мать, Ольгу Ивановну, и то, как она согласилась жить с этим Алексеем из-за крайне тяжёлого материального положения.
***
Лола приехала в их город из одной страны СНГ с двумя маленькими дочками.
Мать Лёши сдала ей комнату, поскольку после разговора с молодой женщиной увидела в ней порядочного человека. И оказалась права. Лола никаких хлопот не доставляла. Дочки её вели себя прилично. И ещё у неё всегда было чисто. Деньги она платила вовремя: Лола работала воспитательницей в частном детском саду, куда устроилась специально для того, чтоб не оставлять детей одних.
Алексей относился к «понаехавшей», как он называл Лолу, в лучшем случае с жалостью. Он вырос совсем в другой парадигме, где мать с детства старалась ему угодить. А ещё мужчина совсем не боялся остаться без работы, поскольку в случае чего мама могла содержать его годами и не жаловаться.
— Эх, и что с тобой будет, если со мной что случится? — иногда спрашивала мать и горько вздыхала.
— Мне в наследство достанется четырёхкомнатная квартира. Две буду сдавать. Так можно и не работать, — отвечал ей Алексей, даже для приличия не показывая, что такой исход его расстраивает.
— Мой хороший, я не про деньги спрашиваю. Боюсь, что ты совсем сойдёшь с ума от безделья. Надо найти тебе хорошую жену, — сказала Ольга Ивановна, ласково чмокая любимое дитятко в макушку.
— Ма, да не нужна мне супруга. Ты же знаешь, бабы нынче какие: все корыстные, развратные, мужчин не уважают.
Лёша пробовал пару раз жить с понравившимися ему женщинами. Но падать перед ним ниц и лобызать педикюр никто никто не собирался. Напротив, ещё и от него требовали какой-то ответственности. А ещё эти противные очень быстро его бросали. В интернете на одном форуме холостяков он прочитал, что это потому, что женщины стали не те. И свято верил в то, во что верить было легко и приятно. Не в себе же проблему искать!
— Лёша, ну и ты у меня не подарок. Постоянно чуть что в истерику впадаешь. Надо тебя обслуживать по первому классу. И ты никого не любишь, кроме себя, — устало вздохнула Ольга Ивановна.
«Да что ему говорить. Все равно ничего не поймёт. Это я сама его вырастила таким!» — думала она с горечью.
Алексей считал себя со всех сторон правильным и хорошим только потому, что не пил, не курил и не дрался. Он постоянно сравнивал себя с самыми неблагополучными мужчинами из их спального района, от которых по его мнению выгодно отличался. Там и правда была целая коллекция сыновей, которых каждая мама боится вырастить. Вечерами они собирались и слушали музыку своей молодости, шумно ругались, дрались, разливали какую-то мутную жидкость по пластиковым стаканчикам — «культурно отдыхали». Когда чья-нибудь мать из этой гоп-компании выбывала из строя живых, то и сынок долго не держался. Кого-то забирал пожар, другого драка, третьи замерзали на Новый год, четвёртые подписывали бумаги чёрным риелторам и пополняли ряды бомжей.
Ольга Ивановна очень боялась, что и Лёша рано или поздно впишется в эту компанию, если с ней что случится. Это сын считает своей заслугой здоровый образ жизни. Но она та прекрасно помнила, сколько сил пришлось потратить, чтобы отбить сыночку от этой компании, когда связался с бывшими одноклассниками.
Сколько слез она тогда пролила. Сколько работ ему нашла, унижаясь перед знакомыми и упрашивая взять её эгоистичного капризного сыночка, который годился только на бесконечное выкатывание претензий. Вот и отец Алексея хоть и был из хорошей семьи, в итоге спился. Дурные гены. Страшно.
Здоровье у Ольги Ивановны было неважное. В отличие от сына, ей ничего не досталось по праву рождения у нужной мамы. Исполнилось восемнадцать — дали пинка под зад. Иди и выстраивай свою жизнь, как считаешь нужным. И никакого жилья или даже заботы тебе не полагается.
Такое странное ощущение. Сначала ты ребёнок, которого не то, чтобы любят, но хотя бы терпят, время от времени намекая, что от времени рождения на тебя ушло слишком много денег, которые не окупятся. Тебе все запрещают — и если очень напрячь фантазию, можно представить, что так о тебе заботятся. Ведь если любви родителей нет — её стоит хотя бы придумать, чтоб не было так больно.
А потом раз — и ты одна в борьбе с жизнью, никому не нужна и во всем виновата сама. И если уж не можешь помогать родителем, дрянь, так хотя бы не грузи своими проблемами. Одной из проблем стал Лёша. Ей повезло. Тогда ещё в стране можно было устроиться дворником и получить квартиру.
Да, было тяжело на такой работе, имея высшее образование, но отец Лёшеньки ничем не собирался помогать. Для его семьи Ольга была «чёрной костью». Но что об этом вспоминать? Она справилась.
Ольга Ивановна долго размышляла над тем, почему и каким образом у поколения трудяг выросли дети, которым все обязаны. И пришла к выводу, что этого никак нельзя объяснить. Дети — это лотерея. Одни придумывают подтверждения любви родителей даже там, где её нет. Другие постоянно недовольны.
***
— Лола, так тебя дома никто не ждёт? — в очередной раз спросила она у своей жилички. Хотя она и так знала правду. Муж Лолу обманул и был официально женат на другой. Впрочем, у них в жаркой стране это даже не считалось враньём. Просто надо было предупредить, что есть другие. Но ей никто ничего не говорил.
Слухи ходили. Но мать настоятельно советовала не разбираться и молчать. Дело в том, что на их семье итак лежал большой позор. Старшая дочь сбежала с русским. Так что теперь две остальные её сестры считались ненадёжными. Никто к ним не сватался, несмотря на то, что обе были умные, красивые, хозяйственные и скромные.
А тут такое повезло! Хоть кто-то замуж берёт! И Лола послушала родителей. Вышла замуж. Сглаживала конфликты. Терпела побои от свекрови и мужа. Но её всё равно выгнали через четыре года, когда этого потребовали уважаемые родители первой жены. А как им было отказать? Они же могли гарантировать её мужу участие в семейном бизнесе. Что тут было выбирать. Ясное дело, между человеком и деньгами часто выбирают второе.
— Нет, тётя Оля, мама умерла. Сестра младшая вышла замуж по любви. Хоть ей моё замужество неудачное счастье принесло. А то к нам долго никто не сватался из-за моей сестры, — сказала Лола.
— Лола, я тоже своими зубами путь прогрызла для себя и для сына. Понимаю тебя как женщина женщину. И вот что я тебе предлагаю, — дальше Ольга Ивановна изложила свой план.
Лола должна была официально выйти замуж за Алексея. И за каждый год брака свекровь бы перечисляла ей довольно неплохую сумму из сбережений, о которых сын не знал. Конечно, Ольга Ивановна — не олигарх. Но три тысячи в день на дороге не валяются.
— Вы меня извините, Ольга Ивановна, но ваш сын мне совсем не нравится. Он, наверное, не такой уж плохой человек. Но застрял в глубоком детстве. Похож на капризного избалованного мальчика. Да я и не какая-то там оторва, чтоб жить с мужчиной из-за денег, — пояснила Лола.
— Да, я понимаю, что мой Лёша — не сахар. Но ты послушай, что я тебе скажу, — дальше женщина рассказала, что постепенно превращается в инвалида из-за болезни суставов. Ей нужна полная реабилитация на год или даже два. Что до Алексея, у того есть определённые психические отклонения и с мужским либидо большие проблемы. Так что у него совсем нет шансов жениться самостоятельно.
А ещё Алексей придерживается той же теории, что и поэт Блок. Жена должна быть только Прекрасной дамой. Интим — это грязь и должен протекать где-то на стороне.
— То есть я к нему просто нянькой что ли нанимаюсь? — удивилась Лола.
— Ну да, тот же детский сад. Окрепнешь, встанешь на ноги. А я за это время подлечусь и снова приму свою вахту, — вздохнула Ольга Ивановна.
Так Лола и согласилась на этот странный брак. Все, что обещала свекровь, оказалось правдой. В её супружеский долг все это время входило только терпеть бесконечные капризы, советы по хозяйству и оберегать Лешеньку от плохой компании.
Алексею мать наговорила, что Лола в него влюбилась по уши и не может без него жить. А тот был настолько влюблён в себя, что легко поверил в эту глупость.
Какое-то время Лола надеялась, что муж её полюбит хотя бы просто как человека. Но тот постоянно подчёркивал разницу между ним, коренным жителем с пропиской и ней, понаехавшей разведёнкой с прицепом.
Когда тебя считают чуть ли не рабыней Изаурой, никакие чувства возникнуть не могут. Так что все эти годы она просто его терпела. Этот брак и так затянулся. Когда Ольга Ивановна вылечилась, то вышла замуж за какую-то свою давнюю любовь и продлила с ней контракт. Но теперь у Лолы уже были деньги на то, чтобы купить скромную квартирку в провинции, да и дочки чуть подросли.
Так что однажды она сообщила свекрови, что её вахта закончена и продлевать контракт она не собирается.
До сих пор Лола старалась абстрагироваться от этого дурдома и не слушать бесконечные наезды и претензии. Представляла Алексея в роли тяжелобольного, а себя в роли сиделки. Но всё равно было больно и неприятно работать унитазом.
Впрочем, Лола понимала, что многие другие женщины терпят вдобавок к презрению и равнодушию ещё и крепкую руку, и им никто не платит за проживание с вредным и невыносимым человеком. Так что ей ещё повезло.
И всё-так лопнуло её терпение.
— Ольга Ивановна, вы меня извините, но я завтра уезжаю. Как вы дальше будете справляться с Алексеем, я не знаю. Но, поверьте, нет у него никаких психических отклонений. Он просто очень избалованный и самовлюбенный человек недалёкого ума, который совершенно не уважает людей, — сказала напоследок свекрови Лола.
И даже вспомнила легенду об Атланте, который хитростью заставил Геркулеса подержать вместо него небо. Но тот все же ухитрился снять с себя эту ношу, пока окончательно не загнулся.
Лола хоть и не получила образования, но была с детства очень начитанной. Её мать работала в библиотеке. И девочка проводила там почти все свободное время. Так что её уму можно было даже позавидовать. Ольга Ивановна жалела, что у той ничего не получилось с Алексеем. Но признавала её право уйти.
— Что ж, Лола, ладно. Я с тобой честно рассчиталась за твою вахту. И вот тебе небольшая премия, — она протянула ей конверт с премией, которая по сумме равнялась годовой «зарплате» за проживание с Лёшей.
— Что вы, Ольга Ивановна, не надо. Я знаю, деньги просто не достаются. А вам ещё жить и жить, — молодая женщина не хотела брать конверт.
— Нет уж, я могу себе позволить. Мой нынешний избранник не бедствует. Так что деньги — это самое меньшее, что я могу тебе предложить. И ещё извини за то, что воспитала такого сына, если что — обращайся. Я, конечно, никогда не заменю мать и даже не буду притворяться ею, но всегда важно иметь человека, к которому можно обратиться, — сказала свекровь, которая уже переходила в разряд бывших.
— Что ж, ладно. И вы меня простите, если что не так.
Да, Ольга Ивановна её не любила, но хотя бы предложила более или менее честную сделку. Это было намного больше, чем-то, что ей предлагал первый фальшивый муж.
— Мама, Лола, так у вас против меня заговор? — из комнаты вышел побагровевший от злости Алексей. Он вроде бы ушёл на очередную работу. Но пока Лола возилась на кухне, решил вернуться и просто лечь спать. Пусть другие борются за жизнь. А у него полная акуна матата.
Лола не заметила его прихода, потому что возилась с дочками. А когда пришла Ольга Ивановна, и она с полной уверенностью сказала ей, что Лёши дома нет. Даже его ботинок и куртки в коридоре не было. Оказалось, он взгромоздился на диван в своей комнате прямо в верхней одежде, чтоб жена не доставала.
— Ну, вы тут разбирайтесь. А я, пожалуй, уеду прямо сегодня, — сказала Лола. В конце концов если у неё все это время и были отношения, то только со свекровью.
***
Следующие три месяца Лёшу было не узнать. Когда мать приходила в квартиру, где они раньше жили вместе, там всегда было чисто и убрано.
Алексей не гундел, не выкатывал претензий. Жизнь с Лолой его кардинально изменила? Или он просто боялся, что и мать его теперь тоже бросит.
— Сынок, ты конечно, мамина любимка, но не надо так меня пугать. Я точно знаю, что в пятьдесят люди не меняются. Давай, выкладывай, что произошло? — напрямую спросила мама.
— Ну, мам, это личное… Я взрослый человек и не обязан рассказывать, — ответил Алексей.
— И все-таки, матери все можно рассказать, — Ольга Ивановна понимала, что опять превращается в наседку, но ничего не могла с собой поделать. Она и сама хотела разорвать эту нездоровую опеку, но не знала, как сделать это так, чтоб сыну не стало хуже. Когда она хотела с ним расстаться, то вспоминала себя, восемнадцатилетнюю, брошенную на произвол судьбы. Так что ей тут же хотелось сберечь детинушку и сделать для Лёши то, в чем когда-то она сама нуждалась.
— Мам, в общем, я пригласил Лолу на свидание. И она сказала, что согласится, если я три месяца буду вести себя, как человек. — ответил Алексей и покраснел.
— Что ж, сынок, я дам тебе самые лучшие характеристики! — пообещала Ольга Ивановна.
Надежда сбагрить Лёшу в хорошие руки засияла на небосклоне с новой силой.
Но у Лолы, и в мыслях не было возвращаться к Лёше. Знала, что долго он в шкуре хорошего человека не продержится. Так и получилось: Лёша продержался чуть больше месяца…А однажды, заехав проведать сыночку, Ольга Ивановна застала его во дворе в той самой компании будущих бомжей. Сынуля держал в одной руке пластиковый стаканчик с мутной, вонючей жидкостью, а в другой солёный огурец и громко вещал о том, что все “бабы стервы”, особенно понаехавшие…
Автор: Николай Мирный