Стася с большим удовольствием оглядела свое стройное, немного смуглое тело. Капельки воды, словно драгоценные прозрачные камни придавали коже чувственность и нежность, а мокрые, черные как смоль волосы рассыпались по плечам, очерчивая изящную линию шеи.
Стася, улыбнувшись своему отражению, потянулась за большим пушистым полотенцем. Не вытираясь, а лишь закутавшись в него, она поспешила выйти из ванной в просторный коридор, навстречу непонятному шуму.
В коридоре стоял муж и, упираясь коленкой в их самый большой чемодан для путешествий, пытался его застегнуть.
- А, птичка, - он поднял голову и приветливо улыбнулся Стасе. - Я исчезаю на три недели.
- Как исчезаешь? Куда? - растерянно переспросила Стася.
Все отпуска, вот уже двадцать лет, они с мужем всегда проводили вместе. Исключение составляли его постоянные командировки. Но о каждой из них Михаил предупреждал заблаговременно.
Михаил, все-таки застегнув чемодан, выпрямился и положил Стасе руки на плечи.
- Птичка, - мягко начал он, - в жизни бывает так, что меняются обстоятельства, меняются симпатии. Мы с тобой прожили вместе целую вечность. И вот пришло время что-то изменить.
Стася непонимающе смотрела на мужа. Ее начинало настигать понимание того, что сейчас произойдет что-то очень неприятное и совершенно непоправимое.
- Птичка, - продолжал муж, с удовольствием скользя взглядом по тонкой фигурке Стаси, - я встретил девушку, с которой хотел бы узаконить отношения. А это означает, птичка, что мы с тобой разводимся.
Он нежно провел пальцем по плечу Стаси и наклонился, чтобы ее поцеловать.
Стася, словно во сне, сделала шаг назад.
- Я правильно понимаю, что ты от меня уходишь, - растерянно спросила она.
- Все верно, птичка, - ласково улыбнулся Михаил.
Тут Стася внезапно поняла, что она возненавидела такое обращение к себе. Прежде муж ей часто говорил, что она, тоненькая, быстрая с часто растрепанными черными волосами похожа на какую-то невиданную черную птицу. И Стасе нравилось быть особенной в его глазах. Но сейчас это звучало неуместно и, пожалуй, даже несколько уничижающе.
- Но как? Как же мы? - Стася понимала, что она говорит какую-то бессмысленную ерунду. Но найти разумные слова в навалившемся смятении мыслей у нее совсем не получалось.
- А ты моя красавица. На тебя приятно смотреть. Но, пойми, птичка, годы идут. Ты совсем уже не девочка. А вот та пока еще девочка, - Михаил как-то неприятно засмеялся. А Стася отстраненно подумала, что раньше она не замечала, что он может быть столь неприятным.
- В общем, птичка, - взгляд Михаила стал серьезным, а интонации деловыми, - я даю тебе три недели, чтобы собрать свои вещи и найти себе жилье. Делить нам с тобой нечего, квартира моя. Давай, птичка, через три недели тебя здесь не должно быть.
И он, подмигнув Стасе, взял чемодан и, не оглядываясь, вышел из квартиры.
Стася медленно прошла в комнату и буквально осела в большое кожаное кресло. Мыслей не было никаких. Но она понимала, что нужно заставить себя думать, нужно искать решение, что делать дальше.
Михаил стал ухаживать за ней двадцать лет назад, когда Стася еще училась в университете. А Михаил, которому в то время уже было за тридцать, работал в известной компании и был весьма успешным финансистом.
Стася не смогла устоять перед обаянием высокого широкоплечего красавца и вскоре они расписались.
Стася из общежития переехала к Михаилу в его огромную квартиру в центре города. Своего жилья у Стаси не было. Квартира родителей осталась ее младшим сестрам, а свою недвижимость приобрести в браке не получилось. Зарплаты учителя английского языка явно было недостаточно, чтобы накопить даже на отпуск, а своими большими заработками Михаил распоряжался по своему усмотрению.
Детей Михаил не приветствовал.
- Ну вот зачем тебе ребенок, - мягко убеждал он Стасю, - ты в школе постоянно среди детей. А рожать - фигуру портить. А у тебя такая чудная фигурка, ее надо беречь.
Стася, млея от его ласк, слушала и не слушала про ребенка. Но все равно забеременеть не получалось. А на обследование нужны были деньги, которых у Стаси не было.
И вот сейчас, оставшись совсем одна, Стася совершенно не понимала, куда ей идти.
Конечно, очень хотелось быть гордой и независимой. И, оставив все свои драгоценности на туалетном столике, высоко поднять голову и уйти в закат. Но вот беда, драгоценностей, кроме обручального кольца и двух пар относительно бюджетных сережек у Стаси и не было. Михаил полагал все это излишеством и ерундой. Но с большим удовольствием покупал Стасе красивое нижнее белье, изысканный парфюм и строгие офисные костюмы для школы.
Еще Михаил с большим энтузиазмом принимал участие в обустройстве их семейного гнезда. Он приносил различные каталоги мебели с совершенно немыслимыми шестизначными ценниками и они со Стасей часами рассматривали роскошные шкафы и комоды с причудливой тонкой фрезеровкой из каких-то неслыханных пород дерева.
Михаил очень доверял вкусу Стаси и прислушивался к ее идеям обстановки просторной трехкомнатной квартиры.
А Стася была счастлива обустроить их дом, сделать его уютным и элегантным одновременно.
Изысканная мебель, комната за комнатой заполняла квартиру, а Михаил успокаивал Стасю, что покупает с большой скидкой выставочные экземпляры из салона по знакомству.
И вот теперь, осознав, что дом, где она была счастлива целых двадцать лет, где каждый уголок был обустроен со всей тщательностью и обдуманностью, оказался лишь ее временным приютом, Стася, наконец, решила заплакать.
Но вместе с первыми слезами пришло неожиданное отрезвление.
"Здесь я ничего не смогу придумать", - лихорадочно подумала Стася и, вскочив с мягкого кресла, бросилась в спальню.
Спасибо за ваше внимание, дорогие читатели!
Друзья, буду рада видеть вас также и в своем телеграм-канале Семья и психология
