Студентов Йельского университета спросили, что бы они предпочли на время проведения лекции: полностью отключить Интернет, ограничить его использование, или же не иметь никаких ограничений и пользоваться компьютером во время занятия. Примерно две трети студентов выбрали опцию с отключением Интернета, четверть — ввести ограничения, и лишь несколько предпочли не иметь никаких ограничений. Оказалось, что только 56% опрошенных студентов придерживались своего решения.
Читать первую лекцию.
Читать вторую лекцию.
Читать третью лекцию.
Читать четвертую лекцию.
В рамках цикла лекций «Открывая Йель», подробная информация и оригиналы текста доступны по ссылке.
Однако вторая половина студентов обнаружила, что не может следовать договоренности, на которую они согласились под некоторым принуждением. В том смысле, что они укоренили в своем сознании идею о том, что взяли на себя обязательство. Для подобного типа людей полезно устанавливать какие-то внешние ограничения, так как просто мысленного обещания им недостаточно.
В американской газете The New York Times вышла статья о так называемых «телефонных презервативах», слоган которых гласит: «Положи, застегни, держи в кармане». Их концепция заключается в том, что, поместив свой телефон в этот маленький пакет с застежкой, водитель ограничивает к нему доступ.
В предыдущих лекциях уже затрагивалось Платоновское разделение души на три части: разум, дух и аппетит. Он полагал, что гармония трех частей души ведет к лучшему самоконтролю и устранению внутренних конфликтов. Хорошо структурированная душа руководствуется разумом, подчиняя себе дух и аппетит.
В «Государстве» Платон пытается объяснить нам о том, что такое человеческая душа. Ее можно представить в виде снеговика, состоящего из трех частей: верх — разум, середина — дух, низ — аппетит. Но чтобы понять, что хорошо для человека, Сократ предполагает подумать о том, что было бы хорошо для города, который устроен схожим образом. Какие общественные структуры могут помочь нам понять внутреннюю структуру человека?
Он предлагает аналогию с городом-государством, в котором можно проследить три части души. Граждане города — аппетит. Они выполняют повседневную работу в городе и черпают радость из телесных удовольствий. Также есть воины, защищающие город — ими движет честь (дух). Кроме того, есть философы — те, кто живет жизнью разума.
Для понимания четырех греческих добродетелей платоновский Сократ предлагает рассмотреть их в контексте города-государства. Четыре добродетели обеспечивают правильные отношения между гражданами и отражают гармонию города: мудрость в части разума, мужество в духовной части, и взаимосвязанные добродетели умеренности и справедливости.
Эта точка зрения высказана в ответ на вызов Главкона: она подчеркивает связь между упорядоченным городом и отдельным человеком, делая акцент на гармонии и добродетели.
Во вступлении второй книги «Государства» мы знакомимся с тройной классификацией вещей: те, которые имеют внутреннюю ценность; те, что имеют инструментальную ценность за предлагаемые ими блага, такие как деньги; и те, что имеют как внутреннюю, так и инструментальную ценность.
Далее следуют аргументы Главкона: во-первых, он подчеркивает важность репутации при разговорах о справедливости; во-вторых, говорит о преимуществе несправедливого поведения, когда оно не замечено; и, в-третьих, что даже если справедливость приведет к плохой репутации, выбор несправедливости ради ее положительного репутационного результата будет предпочтительнее. Согласно Главкону, справедливость, подобно деньгам, облегчает доступ к вещам, имеющим внутреннюю ценность.
Сократ же аргументирует, что справедливость — это нечто, обладающее как внутренней ценностью, так и инструментальной. Но он не отрицает другие аргументы о том, как различные восприятия справедливости могут быть полезными для нас. Кроме того, он утверждает, что существует некая внутренняя ценность, связанная с тем, что душа человека устроена так, как устроена душа праведника.
Для того, чтобы быть справедливым по отношению к Главкону и Адейманту, профессор Тамар Гендлер отмечает, что здесь есть небольшой обман. Они оперируют менее развитым понятием справедливости, рассматривая ее как следование общественным предписаниям, считающимся достойными похвалы. По сути, быть справедливым, по их мнению, означает подчиняться законам. Сократ, напротив, предлагает более сложный взгляд на справедливость.
Однако если эти два описания являются комплексными эквивалентами, то получается, что Сократ не использует тактику обмана. Комплексные эквиваленты обозначают один и тот же набор действий или идей, но имеют разное описание.
Он утверждает, что следование общественным предписанием, таким как честность и отказ от убийства, является одновременно и требованием закона, и характеристикой справедливой души, иллюстрируя двойное понимание справедливости — «обычную» справедливость, и справедливость в тонком смысле.
Сократовская трактовка справедливости совпадает с пониманием Главкона и Адейманта, что позволяет Сократу представить два аргумента, подтверждающих внутреннюю ценность справедливости.
В первом аргументе, приведенном в конце IV книги, Сократ сравнивает справедливость со здоровьем — она отражает отношения между здоровьем и телом. Здоровое тело функционирует оптимально, каждая его часть выполняет отведенную ей роль. Точно так же справедливость, подобно здоровью души, имеет как внутреннюю, так и инструментальную ценность для людей как физических, так и духовных существ.
Первый аргумент основывается на предположении Аристотеля о существовании врожденного способа правильного функционирования вещей. Платон утверждает, что, подобно слаженной работе здорового тела, аналогия с городом-государством иллюстрирует устройство, которое должна иметь справедливая душа для своего благополучия.
Вторая пара аргументов встречается в IX книге и касается вопроса о счастье. Человек, развивший в себе способность к саморегуляции и самоуправлению, испытывает все виды удовольствий. В каком-то смысле это схоже с идеями З. Фрейда — мы начинаем как клубок желаний и берем то, что хотим, не задумываясь о долгосрочных последствиях. С течением какого-то времени мы приводим этот нерегулируемый клубок желаний в определенный порядок. Изначально он регулируется через похвалу и порицание, но в дальнейшем самоанализ и самопонимание перенимают эту роль. Получается, что человек с высокоорганизованной душой оказывается в прекрасном положении, так как они испытали весь спектр удовольствий.
Во втором аргументе Платон обращается к аллегории пещеры и говорит о том, что земные удовольствия — это лишь приближение к реальности. Эта идея заключается в том, что удовольствия, полученные от взаимодействия с физическими объектами, являются формой нереального удовольствия. Реальность заключается не во взаимодействии с объектами материального мира, а в абстрактных, идеальных формах.
Аналогичным образом Платон утверждает, что подлинная мудрость заключается не в мудрости, проявляемой отдельными людьми, а в абстрактной концепции мудрости, отдельные примеры которой являются лишь ее имитацией.
Так же и с любым другим удовольствием, которое мы получаем. Есть земные удовольствия, а есть область вещей, с которыми мы взаимодействуем и которые лежат за пределами земного царства.
В фильмах «Нарния», «Начало», «Матрица» повторяется тема, соответствующая платоновской точке зрения. Каждый фильм говорит о том, что воспринимаемая реальность — земное царство или текущий опыт — является лишь тенью более глубокой истины, находящейся за его пределами.
Эта тема перекликается с различными религиозными традициями, подчеркивающими различие между обыденным миром и трансцендентной областью, предлагающей несравненные духовные блага. Платоновский Сократ, утверждая о созерцании форм высокоорганизованной душой, перекликается с религиозными верованиями, подчеркивающими стремление к духовно-ценностным аспектам для достижения несравненного расцвета.
В логических рассуждениях, представленных ранее, Платон вводит аналогию для иллюстрации своей мысли: «Принесет ли кому-нибудь пользу обладание золотом, полученным несправедливым путем?». Если вспомнить три части души, представленные в форме снеговика, то эта аналогия уподобляет верхнюю часть снеговика его основанию.
«Или если за золото человек отдаст сына или дочь в рабство, да еще людям злым и диким, этим он ничего не выгадает, даже если получит за это очень много». Действительно ли подобный компромисс — жертвование семьей ради богатства — соответствует моральным принципам человека?
Воровство, убийство, или подобные действия, позволяющие низшей части души преобладать над высшей, сравнимы с нечестно приобретенной выгодой. Подобно тому, как продажа ребенка в рабство является недопустимым способом приобретения богатства, точно так же нежелательно извлекать выгоду, продавая высшую часть своей души в рабство своим страстям и аппетитам.
Идея о принятии некоторых установленных представлениях о природе счастья, но признании того, что они отражают лишь часть истины, является одной из тем работы Джонатана Хайдта.
Как мы уже ранее выяснили, Платон утверждает, что процветание человека проистекает из размышлений и мудрости, а не из материального богатства. Аналогичным образом, Джонатан Хайдт стремится выявить частичные истины в общепринятых представлениях о счастье, используя стратегию более глубокого анализа этих представлений.
Хайдт вводит принцип прогресса, подчеркивая удовольствие, получаемое от процесса достижения целей, а не от только самого достижения. Он также повторяет идею о том, что увеличение имущества не всегда приводит к большему счастью, подчеркивая нашу чувствительность к изменениям в благах, а не к их абсолютному уровню.
Это приводит к тому, что иногда называют гедонистической беговой дорожкой. Гедонистическая беговая дорожка — это идея о том, что для поддержания определенного уровня счастья, основанного на материальных благах, нам приходится бегать, чтобы оставаться на одном и том же месте.
Как мы знаем, Аристотель был учеником Платона. По мнению Тамар Гендлер, «Никомахова этика» Аристотеля является одной из самых глубоких работ по психологии, написанных за последние 2500 лет. Однако её чрезвычайно трудно читать — частично из-за того, что это конспекты лекций Аристотеля, и что часть информации со временем была утеряна.
Первая книга начинается с аргумента в пользу высшего блага. Это аргумент, который можно назвать аргументом регресса, похожий на аргумент о внутренней ценности, который мы слышали у Платона.
Его суть заключается в том, что любое благо, преследуется либо ради самого себя, либо ради чего-то другого. И если оно преследуется ради чего-то другого, то оно должно иметь дно или вершину. Получается, что изучение людей как социальных существ сводится к изучению того, что является высшим благом для человека — эвдемонии, или же процветания.
И встает вопрос: за чем все гонятся? Ответ на него прост: все ищут счастья, процветания, эвдемонии.
Следующий вопрос: что такое счастье? Что мы имеем в виду, когда отправляемся на поиски счастья? Здесь Аристотель пробегает по списку ответов, которые были предложены.
Это удовольствия удовлетворения? То есть те удовольствия, которые Платон назвал бы удовольствиями аппетита? «Нет», — отвечает Аристотель, приводя несколько доводов в пользу этого.
Это удовольствия чести? То, что Платон назвал бы удовольствиями духа? «Нет», — говорит Аристотель, также приводя несколько доводов в пользу этого.
Тогда, может быть, это удовольствия размышлений? То, что проистекает из разума? Аристотель соглашается. И теперь он приводит доводы в пользу этого. Так как Аристотель отвергает платоновскую идею о формах, он обращается к внутреннему миру для защиты своей точки зрения.
Итак, вопрос: «Что же тогда делает разум таким хорошим?». Вот аргумент Аристотеля: каждый предмет в мире имеет свою функцию. Когда у чего-то есть функция, хорошая характеристика этой вещи проявляет в себе то, что позволяет этому предмету выполнять свою функцию особенно хорошо.
А какова функция человеческих существ? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны выяснить, что особенного в человеке? Что отличает нас от растений, которые получают питание, и от животных, которые способны передвигаться и чувствовать ощущения? От этих существ нас отличает разум. Как пишет Аристотель: «Разум — это особая функция человеческого существа». В чем же тогда заключается человеческое благо?
Но что делает кого-то лучшим среди других людей? Его организация души, позволяющая выполнять человеческие дела. Хороший человек — это тот, кто лучше всех справляется с человеческими делами, а в их основе лежат рассуждения и поступки в соответствии с добродетелью.
Итак, вопрос, к которому мы обратимся в начале следующей лекции: «Как выглядит добродетель, которая делает нас в высшей степени человечными, и как ее культивировать?»
Перевод подготовлен в рамках совместного проекта с Университетом науки и технологий МИСИС.
Переводчик: Алёна Абрамова
Редактор: Иракли Ментешашвили
Руководитель проекта: Евгения Горн