В том городке уже не оставалось уголков, не окутанных темнотой, когда зашёл последний прихожанин. Пастор Эндрю давно привык к тихим вечерам в стенах церкви святого Илариона. Окна с витражами лишь еле выделялись благодаря свету уличных фонарей.
В ту ночь, как и всегда, Эндрю провёл вечернюю мессу. Когда эхо последних молитв затихло, он уединился в приходской кабинете, чтобы изучать древние тексты. Мрачный свет лампы, освещавший страницы, не достигал дальних углов комнаты, где казалось, что тьма вибрирует, словно живое существо.
Вдруг тихий стук в дверь разрушил монотонную тишину. "В такую позднюю пору?" - подумал Эндрю. Отложив тяжёлую книгу, он направился к двери.
Перед ним стояла девушка. Её лицо было бледным, а взгляд пустым. Волосы растрепаны, как будто бежала целую вечность.
"Может ли Отец помочь?" - спросил Эндрю.
Девушка открыла рот, но вместо слов раздался непонятный шепот. Эндрю охватил холод. Шёпот быстро перешёл в неведомое говорение, мычание и скрежет. Язык, на котором она говорила, был ему не знаком, но звучал жутко, словно соткан из самой ночи.
Вдруг, все свечи в церкви вспыхнули одновременно. Эндрю почувствовал неприятное мурашко в затылке. Воздух вокруг девушки искривился, как от жара летнего дня, а затем собрался в точку и исчез.
Остался лишь Эндрю, застывший в пустоте старой церкви. В голове его кружились слова молитв, но с каждым словом он чувствовал всё нарастающее присутствие. Существо, которое явилось вместе с девушкой, было невидимо, но его энергия витала в воздухе, тяжёлой и опасной.
Он знал его имя, имя, что не следует называть вслух — Азазел, древний дух пустыни, призывающий в себе само существо страха.
"Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, я запрещаю тебе находиться в доме Господнем," — уверенно начал Эндрю, но его слова поглотила бездна мрака, поглощавшего церковь.
Из глубин тьмы раздался голос, не принадлежащий девушке, ни ещё какому-либо человеку. Это был шепот, слишком мягкий и жестокий одновременно.
"Ты не можешь изгнать меня, священник, ибо я старше слов твоих молитв. Я — начало и конец всех страхов."
Как только голос затих, девушка вновь появилась из ничего, улыбаясь извращённой улыбкой. Затем, в миг, она исчезла, оставив за собой лишь зловещее послание Азазела, что витал в воздухе.
Эндрю понял, что борьба только начинается и она будет долгой и изнурительной. Он почувствовал себя одиноким пастырем среди зловещих волн тьмы, но готовым бороться до последней своей молитвы.