Однажды Тигр поплыл рыбачить, но не за простой рыбой, а за особенной — лососевой летающей сельдью, которая водилась в дальних океанских водах очень редко и в определенный период. Из этой рыбы Ежик делал вкуснейший салат, ни с одной рыбой такого сделать не получалось.
Ежик не смог сопровождать Тигра, потому что на Шиншиллячьем острове началась вспышка вульгарного лямблиозного микрозопулуса, и все шиншиллы, даже Шина и Шила, которые соблюдали гигиену больше, чем остальные, слегли в поносе и тошноте. Ежик, замотав лицо чистой повязкой, ходил между домиками, поил больных целебными отварами и утешал. Он знал, что эта болезнь пройдет буквально через несколько дней.
Звери договорились, что ни к чему присутствие их обоих на ловле рыбы или на Шиншиллячьем острове. И что они будут друг другу сообщать о том, что происходит, с помощью почтовых птичек.
Тигр приплыл в место ловли, закинул ловушки и начал ждать. Он надеялся, что лососевая летающая сельдь быстренько поймается, и он помчится помочь с лечебными делами Ежику, а потом они вместе поедут домой.
Тигр посасывал вареную кукурузу и смотрел на воду, когда внезапно на палубу шлепнулась оранжевая тряпка.
- Кто? Что? Где? – грозно закричал Тигр и вскочил, распушив хвост.
Оранжевой тряпкой оказалась птичка, высланная ранее с острова за воровство земляничной моркови. Она подняла клюв и из последних сил прошептала:
- У нас эпидемия! Птичедемия! Все скоро умрут! И я тоже!
Тигр сразу вспомнил первые правила при эпидемии, бросился на камбуз, намотал на лицо фартук, поджег лавровый лист и окурил все вокруг себя. Потом он взял кружку с водой и побежал к птичке, влил ей в клюв глоток. Она отдышалась и продолжила:
- Несколько дней назад птички почувствовали, что их крылья ослабели, а боль в горле не позволяет чирикать, мы пытались жевать полезные травки, но это не помогло. И поскольку я меньше всего заболела, меня отправили за тобой и Ежиком.
Тигр понял, что у него нет времени плыть за Ежиком, а потом обратно, сделал больной птичке компресс и взял курс на их морковный остров.
В это время Ежик понял, что успешно извел лямблиозный микрозопулус и отправил Тигру птичкоссообщение, что все в порядке. Птичка улетела с донесением, но к тому времени, когда она прибыла к месту рыбной ловли, там уже никого не было, кроме микробов, которые оставила птичка с морковного острова. Птичка покрутилась, посмотрела во все стороны и полетела обратно к Ежику.
Тигр пришвартовал корабль к острову, запалил еще пару лавровых листов, обвязал лицо не только фартуком, но и парой полотенец, и, держа больную птичку в лапе, пошел к очагу птичедемии.
Птички лежали вверх лапами, бессильно распластав крылья и раскрыв клювы. За время, которое прошло с момента их высылки за воровство земляничной моркови, они порядочно расплодились. И несмотря на то, что покрашены в оранжевый цвет были только семь первых птичек, их потомки тоже были оранжевыми.
Тигр заметался по острову, раскладывая всех больных в ряд. В первую очередь, он им всем накапал чистой воды в клювы, окурил тлеющим лавровым листом и сделал компрессы из жеваной мяты. Он сразу понял, что без Ежика тут не обойтись. Но как его вызвать или хотя бы узнать способ лечения? Если Тигр приблизится к почтовым птичкам в трюме, они могут заразиться и не долетят.
Полосатый принял решение. Он развел костер на берегу, неподалеку от корабля. Когда пламя стало очень мощным, Тигр подошел как можно ближе и начал поворачиваться всеми боками. Усы тут же свились колечками, брови опалило, кончики ушей и хвоста тоже прихватило огнем. Но зато Тигр понял, что микробов тоже выжгло, и метнулся в трюм.
Он выпустил всех птичек, сказал им, что именно они должны передать Ежику, и строго-настрого запретил возвращаться с ответом. Птички кивнули и улетели.
В это время птичка, которую отправлял Ежик, вернулась на Шиншиллячий остров совсем больной, сообщила, что Тигра там не нашла, и упала без сил вялой тряпкой на песок. Ежик сразу понял, что что-то не так. Он осмотрел ее и вспомнил, что раньше уже видел подобное. Это был страшный птичеллез, от которого птицы умирали за две недели, если не лечить. Ежик порадовался, что успел разобраться с больными шиншиллами, и прямо на берегу начал варить микстуру от птичеллеза. К вечеру микстура была готова. Ежик влил ее в птичкин клюв и плотно его закрыл. Та билась в судорогах, но была вынуждена проглотить лекарство. К утру ей стало легче.
Отправленные Тигром почтовые птички прилетели на Шиншиллячий остров как раз в то время, когда Ежик радовался, что смог вылечить их заболевшую сестру.
- На морковном острове птичедемия! Тигру нужна помощь! Не приезжай. Там все заразно. Нас нужно поместить в карантин, - четко прочирикали птички издали, предусмотрительно держась подальше.
- Как же это, – нужна помощь и не приезжай? – подумал Ежик. – Да это же птичеллез! – Вдруг схватился за иголочки он. Потом взял себя в лапы и отправил птичек в карантин – на одинокую пальму, к которой никто обычно не приближался.
Тигр метался между умирающими птичками, менял им компрессы и понимал, что пока ничего не может сделать. И везти на остров он их не может, а вдруг там все умрут? А вдруг и он заразный? А вдруг птички, которых он отправил, уже умерли, упали в океан, их съели рыбы и разнесли заразу по всему миру?
В это время Ежик, протоптавший траншею себе по шею, бродя по берегу, понял, что нужно делать. Это же так просто! Ведь он знал, где находится Морковный остров!
Ежик притащил из шиншилловых домиков много-много тазиков, наварил в них микстуры от птичеллеза и отправил почтовую птичку за Бабайкой и Туманом.
Прошло двое суток, в течение которых Тигр почти не ел, не спал и не пил, потому что ходил между бредящих в беспамятстве птичек и старался облегчить их участь. Внезапно на его макушку упала мокрая теплая капля. Тигр поднял глаза и увидел Бабайку и Тумана, которые приняли форму узких полосок, нависли над разложенными вверх клювами птичками и запустили микстурный ливень.
- Ура! – закричал Тигр и отбежал подальше от целебных капель.
На следующий день птички пришли в себя и не давали Тигру покоя, благодаря за то, что он их спас.
- Когда вы болели, было гораздо тише, - ворчал Тигр. Но не выкидывал из хвоста цветы, вплетенные туда благодарными птичками.
А еще через день к острову пришвартовался корабль, с которого сошел Ежик.
