Как известно, с нового учебного года в российские школы возвращаются уроки труда. Соответствующие изменения в закон «Об образовании в РФ» от 13 декабря 2023 года стали инфоповодом для ведущих новостных СМИ. Многие читатели расценили их как сигнал к возврату системы трудового воспитания позднесоветского образца, когда из школы выходили молодые люди не только со средним образованием, но и с одной из массовых рабочих профессий. Есть ли основания для таких ожиданий?
Минпросвещения РФ разъяснило, что новый предмет будет включать 5 основных образовательных модулей – «Производство и технологии», «Технологии обработки материалов и пищевых продуктов», «Компьютерная графика. Черчение», «Робототехника», «3D-моделирование, прототипирование, макетирование». Однако все эти модули «Форпост» обнаружил в действующей федеральной рабочей программе по предмету «Технология».
Тем не менее, декабрьские законодательные правки возникли не на пустом месте. Они последовали за августовскими, которые расширили содержание понятия «воспитание». Оно теперь подразумевает «формирование у обучающихся трудолюбия, ответственного отношения к труду и его результатам».
Вопрос – как именно формировать это правильное отношение? И он достоин знаменитой фразы Генриха Гейне: «Брось свои иносказанья и гипотезы пустые! На проклятые вопросы дай ответы нам прямые». Затронута важнейшая тема, о которой в России остро и безуспешно спорят уже как минимум с 1917 года.
Автором первой попытки развёрнутого ответа назовём, пожалуй, наркома просвещения Анатолия Луначарского с его положением «О единой трудовой школе в РСФСР». В 1918 году он писал:
«Когда у нас рабочий стоит за станком и увеличивает свою продукцию, он участвует в великой борьбе тьмы и света, он кладет свою гирьку на чашу весов победы этого света»
Не только знакомство с теми или иными трудовыми навыками, но и приобщение детей к полноценному производству материальных благ стало одной из основных составляющих его школьной реформы. Ученики взяли в руки серп и молот в буквальном смысле.
Уже через год после старта у реформы нашелся весьма влиятельный оппонент – Надежда Крупская, общественный деятель и жена главы советского государства Владимира Ленина:
«Школу сплошь и рядом превращали в какую-то мастерскую, где неумеющие учителя обучали детей строгать, лепить, кроить. Недавно мне один знакомый матрос сказал: «У нас в школе перестали учить читать и писать, а все только горшки лепят <…>Было бы ошибкой думать, что школа может научить производительному труду, она учит только тому труду, который помогает в школе изучать настоящий труд (клейка, столярничество, лепка, рисование, элементарное шитье и пр.). Настоящему труду научит только жизнь».
Воззрения Крупской на содержание трудового воспитания очень похожи на концепцию сегодняшнего школьного предмета «Технология». Постепенно её позиция набирала всё больше сторонников и становилась всё более радикальной. В конце концов, в 1937 году по всей стране преподавание труда как самостоятельного школьного предмета было отменено с мотивировкой, что «детская психика более стремится к получению новых знаний, а не к созиданию (пусть и важному) материальных ценностей».
К началу 1960-х организаторы образования окончательно пришли к выводу, что труд в школах всё-таки остро необходим. Но после полёта Гагарина, детвора поголовно стремилась уже не к станкам, а в космонавты. Дошло до того, что о ценности простого физического труда в 1967 году напомнил отнюдь не пролетарский поэт Иосиф Бродский:
«К нам не плывёт золотая рыбка
Маркс в производстве не вяжет лыка
Труд не является товаром рынка.
Так говорить — оскорблять рабочих.
Труд – это цель бытия и форма.
Деньги – как бы его платформа.
Нечто помимо путей прокорма.
Размотаем клубочек»
Спор о трудовом воспитании, как и вся мировая история, развивается по спирали. Очередной виток произошел в рамках последней советской школьной реформы в 1984 году. В школы вернулись производственные мастерские со станками, преподавателями – профессионалами из рабочей среды.
Заводы с удовольствием отправляли в подшефные школы устаревшие, но ещё вполне производительные станки. Старшеклассники в основном рады были временно сменить умственный труд на физический. На сдвоенном уроке один раз в неделю кто-то вытачивал, например, вполне конкурентоспособные болты и гайки, которые использовались потом в настоящем производстве. Другие получали полноценные водительские права на грузовик и легковой автомобиль.
Вместе с навыками, достойными 2-3 рабочего разряда школьники получали глубокое понимание тонкостей и издержек рабочих профессий: дрожь в ногах от вибрации станка, занозы от металлической стружки, внимание к технике безопасности – работать так, чтобы рукав рабочего халата не закрутило на шпиндель.