Получил с «зоны» очередное письмо от автора Евгения Д., в него было вложено два рисунка, выполненных карандашом. И если ранее присланные произведения я расценил как просто – хорошие, то портрет священника Леонида Сафронова был выполнен просто мастерски, настоящим профессионалом, пожалуй, оттенки личности отца Леонида отображены на картине даже более полно, нежели на фотографии. И глубину эту, философичность углядел уже мастер сего произведения. Да, для тех, кто не в курсе, батюшка наш – великий русский поэт, лауреат Бунинской и многих других премий.
Его поэзия не высокопарна, она, если можно так сказать, "приземлена", о высоком он говорит простым, почти детским языком, однако стихи его проникают до глубины души, до самого ее донышка:
Возьми коробку из-под торта,
На ниточку ее подвесь
И всыпь зерна любого сорта,
Чтоб было птицам что поесть.
Ведь это сделать очень просто,
Хоть взрослым будь, хоть малышом;
И тут же "галочку" для роста
В сенях отметь карандашом.
Замри на время не дыша...
Ты слышишь, как растет душа?"
ДЕД КОРНЕЙ
Вот и умер дед Корней –
Золотые руки.
И остались без корней
Сыновья и внуки.
Никаких особых дел
И не делал вроде:
На завалинке сидел,
Думал о природе.
Но однажды умер дед,
Сидя, на ходу ли –
Будто в душах белый свет
С краюшка задули.
Как часто, одолеваемые заботами, забываем мы о близких нам людях старых и больных, прибегаем на пару минут навестить их, поговорим о чем-то несущественном, словно боясь или стесняясь излить на них все тепло своей засуетленной души, и спохватываемся, увы, зачастую слишком поздно, когда родного тебе человека уже никогда не будет рядом, и ты навсегда останешься с болью в душе от чего-то несделанного, недосказанного твоему самому близкому и родному человеку.
Впервые я увидел отца Леонида в 2004 году в Великорецком крестном ходе. я был так очарован его необычной статью, какой-то особенной одухотворенностью, присущей только глубоко верующему человеку, что даже не посмел к нему подойти, чтобы взять интервью. Тогда он показался мне огромным былинным богатырем, одетым в простое рубище - длинную до пят рясу, выцветшую от долгой носки в крестных ходах. Его колоритная внешность запомнилась сразу и на всю жизнь.
В дальнейшем судьба не раз сводила нас на дорогах и тропинках Великорецкого крестного хода.
На привалах я просто стоял в сторонке и слушал, как он разговаривал с людьми, отвечая на их вопросы. Во время длительных переходов молча шел рядом, чуть поотстав, молился вместе с ним и его спутниками, коих всегда было много. Причем всегда это были разные люди. Он как гигантский магнит притягивает к себе паломников, те же, напитавшись исходившей от него благодатью, отходят в сторону, словно давая место другим. Ни разу не услышал я, чтобы он повысил голос, общаясь с очередным крестноходцем. Ровно и уважительно говорит он и со старушкой, и с безусым юнцом, случайно прибившимся к крестному ходу. Для каждого он находит именно те слова, которые проникают в самые сокровенные уголки человеческой души.