1. Текст.
ПОДЛОСТЬ НЕМЕЦКИХ ПРОФЕССОРОВ
Кёльн, 29 ноября. Лакейская природа немецких профессоров нашла своё идеальное выражение в лице учёных господ из Берлина и Галле. Такого холопского образа мыслей устыдился бы даже русский крепостной. Благочестивый буддист, набожно проглатывающий экскременты своего далай-ламы, с изумлением выслушает весть о буддистах из Берлина и Галле; их проституирование перед королевской властью «божьей милостью» покажется ему баснословным. Он поверит в истинность этого, лишь когда ему покажут адресы профессоров Берлина и Галле к прусскому королю от 24 и 21 ноября с их собственноручными подписями.
«Была уничтожена свобода обсуждения, жизнь депутатов находилась под угрозой, попраны были достоинство Собрания, честь нации, и самые благонамеренные и справедливые предложения, имевшие целью прекращение этого господства террора, разбивались о сопротивление тех, кому он был нужен».
Прибегая к подобного рода наглой лжи и уверяя в своей прирождённой собачьей преданности, 80 берлинских профессоров — и в их числе Хенгстенберг, Шёнлейн, Эренберг, Бёк, оба Гримма и др. — фабрикуют адрес королю, в котором эти ученые ослы выражают своё одобрение насильственным действиям министерства Бранденбурга.
Таково же содержание и адреса 19 профессоров из Галле, которые при этом так далеко заходят в своём комизме, что говорят о «важности своей профессии».
Суть обоих адресов — это неописуемое бешенство по поводу отказа от уплаты налогов.
Оно и понятно! Исчезнут налоги — и обанкротится привилегированная учёность. Достаточно [87 — 88] малейшей угрозы кошельку этого алчного профессорского отродья, чтобы вся паука стала метать громы и молнии. Их монополия коренится в королевской власти «божьей милостью». Они пишут королю адресы с заверениями в своей преданности — это значит, что они по гроб жизни преданы своей собственной монополии. Если народ одержит окончательную победу, то, несмотря на всю «важность их научной профессии», эти господа сумеют быстро стать на сторону столь проклинаемого ими теперь народного суверенитета. Но народ крикнет им тогда: «Слишком поздно!» — и быстро положит конец всей мерзости привилегированной учёности.
Написано 29 ноября 1848 г. Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung». № 156, 30 ноября 1848 г.
Маркс, К. Энгельс, Ф. Подлость немецких профессоров. — Маркс, К. Энгельс, Ф. Сочинения. Изд. 2. В 50 тт. Т. 6. М.: Государственное издательство политической литературы, 1957. Сс. 87 — 88.
2. Это совсем немного о профессорской подлости, собачьей преданности, питании немецких профессоров и тибетских буддистов во время революции. Конечно, и во время революции комары и мухи не изменяют свой образ жизни, летают по привычным маршрутам. Не то с революционерами и профессорами, бунтарями и буддистами…
3. Но, заметьте, Карл Генрих Маркс и Фридрих Энгельс, меча гром и молнии в профессоров, фактически выступают в качестве мракобесов. К чему привели революции 1848 года в Европе, в частности в Германии, мы все знаем. А вот как вели себя их участники — знаем не всегда...
Карл Генрих Маркс и Фридрих Энгельс записались в отряд неистовых, как Виссарион, но не просветителей, а мракобесов.
4. Говорят, когда гремят пушки, музы молчат. А тут, когда свершается революция, активно затыкают глотки профессорам, гасят светильники разума. И эти наши немецкие мракобесы тем только отличаются от наших уже российских, что немецкие профессора, будучи мозгом нации, по авторитетному суждению Карла Генриха Маркса и Фридриха Энгельса, потребляют фекалии, питаются дерьмом, а российская интеллигенция — сама уже не мозг нации, хотя и претендует на такой социальный статус, а говно, по авторитетному суждению уже Владимира Ильича Ульянова (Н. Ленина).
Правда, К. Г. Маркс и Ф. Энгельс так выражались публично, то есть печатали свои ненаучные наблюдения над профессорами в газете. А В. И. Ульянов (Н. Ленин) так высказывался в частной переписке, в одном из писем Максиму Горькому (А. М. Пешкову).
5. Кто из этих троих высказался по поводу ума изысканнее, изящнее, точнее, даже с учётом статуса документов (публичный и приватный) судить не берусь. Но их революционная мораль — вот же она, как на ладони, и совершенно анекдотична: «Что там думать! Трясти надо!!»
6. А господам профессорам Вильгельму Гримму и Якобу Гримму следует внести употреблённые К. Г. Марксом и Ф. Энгельсом выражения злобной вонючей ненависти к ним и их собратьям по уму и перу в свои словари обсценной лексики немецкого языка… Талант, даже такой духовный, должен быть отмечен.
2024.02.19.