Меня почти месяц не было в школе и я основательно отстал в учёбе. Но, тем не менее, материалы были не такие уж трудные и постепенно по всем предметам я вошёл в колею. Учился я посредственно. Не хватало самодисциплины. Дома готовил только письменные работы. К устным урокам вообще не готовился – выезжал только за счёт памяти, то, что услышал на уроке, то и отвечал.
Роль родителей в этот период очень важна, важно не только занудно брюзжать, как это делал отец, что будешь плохо учиться - станешь пастухом. Нужна просто родительская заинтересованность, что там происходит с ребёнком в школе. Но, к сожалению, этого не было. То ли они были несколько стары, то ли прошли такие жизненные передряги, что им было просто не до нас.
Да и вообще домашняя обстановка не способствовала учебе. Комната 11 квадратных метров. Нас было семь человек. Отец и мать, я и Таня, Нина с мужем, и ещё в феврале 1954 г. родилась их дочь Надя. В общем было «очень весело». Вспоминаю, как я качаю детскую кроватку, где лежит Надя, и читаю какой-то учебник по математике. Конечно на родителей и обстоятельства «неча пенять», коль сам лентяй. Татьяна же росла в такой же обстановке, а училась отлично.
Нужно отметить, что ходил я в школу с удовольствием. Во-первых усваивал знания без труда, видно постоянное чтение разнообразных книг, расширяло кругозор и память. Во-вторых атмосфера в классе была дружелюбная. У учителя не было любимчиков, ко всем она относилась с теплотой и сердечностью. И соседка по парте мне нравилась. То книжку какую-то принесёт, то игрушку притащит.
Кто-то из родственников Татьяны, бабушка или мать, работали в Музее изобразительных искусств им. Пушкина на Волхонке. Там в это время проходила выставка картин Дрезденской галереи. Все эти картины наше правительство должно было передать в ГДР (Германскую демократическую республику), то есть мы их уже больше никогда не увидим. За границу тогда почти никто не мог выехать. Попасть на выставку было почти не возможно. Татьяна принесла в школу каталог картин этой выставки. Когда мы его листали, подошла учительница, взяла каталог и спросила Таню, сможет ли её родственница достать билеты в музей. Татьяна обещала. Как я понял, впоследствии, она обещание выполнила.
Почти все ученики нашего класса были пионерами. Я и ещё несколько ребят пионерами не были, и нас решили в день рождения Ленина – 22 апреля принять в пионерскую организацию. У меня к этому мероприятию было отношение двоякое - с одной стороны мне хотелось быть пионером, быть как все. Например: все пионеры должны остаться после уроков - будет пионерское собрание, а все не пионеры могут идти домой, и это как–то обижало. Но с другой стороны – дают какие-то дополнительные задания: нужно написать заметку в стенгазету, убраться во дворе школы, ещё какие-то задания. Терять время на это не хотелось.
Но тем не менее – решение принято надо выполнять. Взял двойной лист бумаги из тетради. Нарисовал на первом листе пионерский значок – звезда и на её фоне костёр. В середине листа написана «Клятва юного пионера». Мама купила пионерский галстук. Он был шёлковый, алого цвета. Наступил торжественный день – 22 апреля. В огромном школьном коридоре собрались ученики всех трёх четвёртых классов. Мы группа ребят, которых будут принимать в пионеры стояли в стороне. Председатель Пионерской дружины вызывал по три человека к знамени и мы должны были чётко и громко произнести клятву. «Я юный пионер Советского Союза, перед лицом своих товарищей, торжественно клянусь....» Нам повязывали красный галстук, и мы поднимали руку в пионерском приветствии.
И вот первое задание: мы с моей соседкой по парте должны быть дежурными по первому этажу школы. Задание не сложное. Надо было следить за порядком в коридоре во время перемены, перед уроком обеспечить наличие мела и тряпки у доски, открывать фрамуги в классе во время перемены. Утром, в день дежурства нужно прийти в школку к 8-ми часам и быть на линейке, которую принимает директор школы.
Я пришёл в школу задолго до 8-ми часов. В коридоре на первом этаже, на котором должна быть линейка, уже было много народа. От каждого класса по два человека. Мальчик и девочка. Моей одноклассницы всё не было. Вот появился директор. Все выстроились в линейку слева направо от третьего класса до десятого. Татьяны всё не было. Директор начал со старших классов. Два человека выходили из строя и докладывали, что дежурные такого-то класса к дежурству готовы и становились в строй. Директор уже подошёл к дежурным соседнего класса. Ну, думаю, всё пропало, скажу, что она заболела. И вдруг несётся моя одноклассница и становится в строй. Как раз вовремя. Мы бодро выходим из строя и докладываем, что к дежурству готовы.
Нужно отметить, что в мы в начальных классах школа довольно часто организовывала походы в театры, кино, на выставки. В четвёртом классе запомнился спектакль в Центральном детском театре, который находился на пл. Свердлова. Билеты были дорогие - 3 рубля. Для сравнения билет в кино на утренний сеанс стоил 10 коп. Я сначала отказался, родители такие деньги не дадут. Мой приятель Саша Соколов и другие начали уговаривать, да и мне очень захотелось пойти. И вот на большой перемене вместе с Сашей бросились бегом ко мне домой уговаривать родителей дать деньги на билет. Дома мамы не было, и рискнул взять деньги без спроса. Очень переживал по этому поводу, но как ни странно и отец и мать отнеслись к моему походу в театр благосклонно и даже не ругали за то, что я самовольное взял деньги. Видно, я очень восторженно и убедительно рассказывал о предстоящем зрелище.
Спектакль был действительно великолепен. Древняя легенда о борьбе народов Средней Азии за независимость. Конечно и чудеса и волшебство и любовь и смерть. Декорации очень яркие и живописные. Сам театр очень красив.
Нам, конечно, повезло: кругом было много и театров и кинозалов и музеев. Часто ходили в Театр кукол. Находился он на пл.Маяковского. Потом, под роуководством создателя этого театра Образцова, было построено на Садово - Кудринской новое здание. Говорят, это новое здание превзошло старое по всем параметрам, но в нём мне уже не пришлось побывать. В пяти минутах от Волоцких домов находился ещё один театр Юного зрителя в Мамоновском переулке. В этот театр ходили очень часто.
Практически каждее воскресенье гурьбой с ребятами из нашего двора ходили в кино. Кинотеатр «Москва» на Маяковской, «Центальный» на Пушкинской кинотеатр «Повторного фильма» на площади Никитских ворот, кинотеатр «Новости дня» на Тверском бульваре, «Аквариум» в одноимённом саду на Маяковской. «Аквариум» отличался от всех других тем, что билеты стоили очень дёшево от 10 до 25 коп., но места там не писали. Касса была в отдельной маленькой каменной будочке. Вход в зал прямо с улицы, и всегда была давка, так как все хотели сесть в середину и поближе. Я в середину не лез, там отовсюду было хорошо видно. Зал был огромный. Там, даже иногда устраивали цирковые представления. Запомнился аттракцион, когда мотоциклист, разгоняясь по специальным рельсам делал «мёртвую петлю», как лётчик Нестеров.
А какие фильмы мы там смотрели: «Георгий Саакадзе», «Багдадский вор», «Подвиг разведчика», «Белоснежка и семь гномов», «Зигмунд Колосовский» и множество других! Некоторые ребята смотрели фильмы по нескольку раз, потом их пересказывали, хотя все и так знали их содержание. Но все слушали и наперебой добавляли какие-то эпизоды, если рассказчик их пропускал.
В конце мая 1955 года заканчивалась наша учёба в четвёртом классе. Впервые мы должны были сдавать выпускной экзамен. Это был экзамен по математике. Все пришли в выглаженной форме, девочки в белых фартучках. Все какие-то притихшие и серьёзные. Даже моя соседка по парте, обычно егоза и проказница, была необычайно строга и серьёзна. На столе у учительницы было множество букетов цветов. Всем раздали билеты с примерами, которые нужно было решить. Примеры были не трудные. Экзамены все сдали и в наших дневниках появилась запись «Переведён в пятый класс», подписи директора, учительницы и печать. Впереди отдых и приятное ничего неделанье. Но мы ещё не знали, что с большинством соучеников мы расстаёмся навсегда. На Большом Козихенском была построена новая школа и нас ребят из Волоцких домов зачислили в эту школу. Но это будет потом, а сейчас три месяца каникул.
И вот тут и возникли проблемы. Ехать в деревню было невозможно. Нина окончательно разошлась с Михаилом. Официально они развелись лишь в 1960 году. Следуя «очень мудрым» советам отца (ни войны, ни мира), «ты не живи с ним, но и не разводись», Нина и не разводилась. Нина, кончив соответствующие курсы, работала в библиотеке на Большой Садовой. Воспитание и уход за Надей, дочерью Нины, взяла на себя наша мать. К дяде Коле, тёти Надиному сыну, ехать было неудобно. Родственников в деревне у нас больше не было. Нам с Таней предстояло это лето провести в Москве.
Кто-то сказал родителям, что в нашем доме организуется городской пионерский лагерь. Располагаться он будет во дворе дома No 14 по Трёхпрудному пер. Там в одноэтажном доме будет организован клуб, где будет кинозал и всякие настольные игры. Во дворе будет спортивная площадка. Так же будет ежедневный бесплатный обед в столовой школы No 122. Плата за всё какая-то чисто символическая. Нас с Таней записали в этот лагерь. Первый день мне там понравилось. Было ещё мало ребят, видно, не все слышали об этом лагере. День был пасмурный и холодный. Мы, человек 5 – 7, сидели во дворе этого дома в беседке. К нам пришла пожилая женщина, кто-то из персонала лагеря, и стала читать сказки братьев Гримм. Потом пришло время обедать и нас повели в 122 школу. Обед приличный: салат, сосиски с картошкой и компот. После этого нас отпустили домой.
На следующий день к 9 часам утра мы были в лагере. Народу уже было гораздо больше. Нас построили в линейку, пересчитали и записали в журнал. Все ребята мне были не знакомы. Из Волоцких домов 2-3 человека и те из девятого двора, с которыми мы не дружили. Ребята оттуда отличались какой-то агрессивностью и дурью. Многие впоследствии сели в тюрьму. Все остальные были с Мамоновского и Благовещенского переулка. После линейки все разошлись, каждый был предоставлен самому себе. Все разбились по группкам. Я попытался к кому- нибудь примкнуть, но не получилось: то ли в силу моей стеснительности, то ли чужаков не очень жалуют. Наверное, и то и другое. Так я и слонялся по двору до обеда. После обеда многие уходили домой. Я тоже ушёл. Так продолжалось в течение нескольких дней. Потом люди попривыкли друг к другу, но всё равно атмосферы задушевности и радости общения не было. Надо отдать должное руководителям этого лагеря. Было организовано много экскурсий. Посещение концертов, в частности раза три в Колонный зал Дома Союзов. Несколько раз были на ВДНХ (Выставка достижений народного хозяйства). Я впервые на неё попал. Поразили здания павильонов – РСФСР, Узбекской ССР, павильон Машиностроения, впоследствии «Космос», фонтан «Дружба народов». Мне казалось вот такими должны быть города будущего.
Но, тем не менее, ходил я в этот пионерский лагерь с большой неохотой. Мне нужен был какой-то предлог чтобы туда не ходить. И тут подвернулся такой случай. Как-то ко мне пришли ребята из нашего дома, которые не были записаны в лагерь. Это были Саша Соколов, Витя Баранов и ещё кто-то. Мы прошли в полисадник на углу Трёхпрудного и Мамоновского. К нам присоединился парень с Мамоновского, не помню как его звали. Он был нас старше года на три. Физически крепкий, высокого роста. Стал показывать приёмы борьбы на мне. Я в это время был самый малорослый. Он вертел меня и так и сяк, и, наконец, перевернул меня головой вниз. Я подумал: «Вот сейчас, если он меня уронит, то опять будет сотрясение мозга». Но, правда, он меня не уронил. Вечером я рассказал родителям этот случай, надеясь на то, что скажут – «ну, и не ходи». Конечно, они хотели, чтобы я ходил в лагерь – во- первых занят, во-вторых кормят бесплатно обедом.
На следующий день отец пошёл к начальнику этого лагеря и пожаловался на этого парня. Начальник обещал, что конфликт будет улажен и парень больше приставать не будет, а ещё и извинится. Ситуация усугублялась, чувствовал я себя прескверно. Во-первых наябедничал, а во-вторых он ко мне и не приставал. Но, чтобы не потерять лица, пришлось опять идти в лагерь. Дня через два, это было в саду «Аквариум», после просмотра какого- то фильма, этот парень подошёл ко мне и довольно дружелюбно сказал «Ты уж прости, ведь я не знал, что у тебя было сотрясение». И мы потом долго говорили о фильмах, о книгах, а в конце он сказал: «Ты если что, ко мне обращайся, я помогу, меня тут все знают».
До середины июля я ещё походил в городской лагерь, и на этом мои лагерные приключения закончились. Многие вернулись с мест отдыха и наш двор вновь наполнился ребятами.