Петух
От крыльца нашего дома до дверей сарая было где-то метров десять, которые предстояло преодолеть бегом, как можно быстрее. В сарае лежали игрушки: красная заводная машинка, кораблики, выстроганные из сосновой коры, и чёрный железный пистолет с пистонами к нему. Но меня на этом пути поджидала серьёзная опасность – за поленницей дров скрывался мой лютый враг – петух, и не обычный красавец, который царил во дворе до этого, а тощий и злобный – инкубаторский, его, как и копошащихся тут же в песке кур, бабуся ранней весной принесла ещё цыплятами из инкубатора.
Нашего домашнего Петю, высидела курица-наседка, и по характеру он был спокойным, важным и гордым петухом, с красивым, слегка склонившимся набок малиновым гребешком, разноцветным пышным оперением, широкой грудью и мощными лапами с остро торчащими шпорами. Он никогда не суетился, но, если заходила какая-то свара с соседскими петухами, пытавшимися похозяйничать на его территории, - давал такой мощный отпор, что от захватчиков оставались на земле только пух и перья, а сами они трусливо прятались по подворотням.
Когда заболел отец, - у него открылась давнишняя, ещё с войны, язва желудка, - потребовалось усиленное диетическое питание и потому решили начать с Пети… Наваристый суп из домашней лапши с золотистым бульоном, - я есть не стал – меня подташнивало, когда я смотрел на кусочки белого мяса… Эх, Петя, петушок…
Инкубаторские петухи, так говорила бабуся, всегда бывают злыми и агрессивными, как этот, что вырос из захудалого цыплёнка в разнузданного разбойника, всегда готового к драке и, к тому же, быстро бегающего.
И вот я на старте – посмотрев по сторонам, срываюсь с места и бегу к сараю. Надо успеть. Мне года три или четыре, но бегаю я не менее шустро. Когда до дверей сарая остаётся несколько метров, я слышу за спиной какой-то шум, - оглянувшись, вижу, как вытянув вперёд шею, с открытым страшным клювом, на меня несётся инкубаторский петух. Я рванулся, что было сил, но разбойник, догнав в два прыжка, клюнул меня сзади сначала в одну, а потом в другую ногу, больно ущипнув при этом. Я завопил: «Бабуся! Он кусается!». Добежав до сарая, дёрнул ручку двери, - она открылась, и я ввалился в спасительный полумрак – петух дальше бежать не рискнул – захлопав крыльями, он несколько раз подскочил на своих тощих ногах и победно прокукарекал своим резким скрипучим дискантом.
У меня саднили укусы на ногах, по лицу текли слёзы, а сердечко колотилось так, что казалось – ещё миг – и оно выскочит из груди наружу и будет безжалостно заклёвано страшным петухом.
Это нападение было уже не первым, и почему он выбрал меня – оставалось загадкой. Правда, на взрослых он не нападал, а поскольку из всей семьи только я мог стать лёгкой добычей – маленький, тощенький мальчик, от горшка два вершка и, как шутила мама, когда мы приходили на прием в больницу, обращаясь к врачу: «Подставляйте мешок – сейчас кости посыпятся…» - это когда я снимал с себя рубашку перед осмотром.
Так или иначе, но я стал для петуха лёгкой добычей и противником, которого он всегда догонял и больно шпынял своими клевками во все части тела – куда успевал дотянуться. И у меня в то время было только одно заветное желание – наказать обидчика и побольнее. Хотелось, к примеру, запустить в него камнем – а вдруг убью?! И тогда, как говорит бабуся, куры не принесут нам яиц, а я любил по утрам поесть поджаренную, с маслом, на сковородке, яичницу со свежей хрустящей хлебной корочкой. Или, думал я, взять палку и дать со всей силы по ненавистной его башке – а вдруг он кинется и выклюет мне глаз?! В общем, положение становилось незавидным – хоть никуда не выходи из дома. Родители весь день на работе, бабуся нянчилась с маленьким братишкой и варила обед, - всем не до меня. И тогда я решил, что единственным выходом, позволяющим покончить с этим петушиным беспределом, остаётся только – не бояться и не бегать от петуха, а наоборот – напасть на него первым.
На следующий день, не без дрожи в коленках, я спустился с крыльца, и, стараясь идти как можно спокойнее, двинулся по двору к поленнице, за которой увидел копошащегося в земле моего врага. Я шёл прямо на него – петух, заметив меня, сначала перестал копаться, а затем, наклонив голову с раскрытым клювом, двинулся было в мою сторону, но я первым побежал прямо на него. И тут, петух испугался – присев на месте, он резко развернулся и драпанул от меня к сараям, ускоряя ход. Я бежал за ним, хлопая в ладоши и что-то победное крича до тех пор, пока мой враг где-то не спрятался. Это была полная победа!
С тех пор, он уже больше ни разу даже не пытался нападать. А позже его постигла участь моего любимца Пети – быть сваренным в супе, есть который я также не стал – стало противно и почему-то немного жалко этого разбойника, научившего меня преодолевать свой страх.
Вячеслав Архангельский
