15 февраля ушёл из жизни доктор физико-математических наук, профессор Виктор Ухоботов — математик, который оставил столичную жизнь ради первого университета на Южном Урале — нашего Челябинского государственного университета. Сегодня мы публикуем его интервью, которое он дал для издания «Лица ЧелГУ».
- Виктор Иванович, расскажите о своём детстве.
Я родился и рос в деревне Русские Полянки в Мордовии. Мои родители работали в колхозе, начиная с четвёртого класса я им помогал на сенокосе. Женщины складывали сено в копны, из которых мужчины формировали стога. Чтобы эти копны подвозить, был организован целый процесс. Маленькие мальчишки, в том числе и я, сидели на лошади, постарше парни подцепляли к ней копны, а девочки следом подгребали остатки. Так два месяца лета мы помогали родителям.
Школа, в которой я учился, находилась в Краснослободском районном центре рядом с нашей деревней. Школа и учителя были замечательные. Из нашего класса практически все поступили в хорошие вузы: Московский авиационный институт, Московское высшее техническое училище имени Н. Э. Баумана, Мордовский государственный университет, МГУ. Я выбрал последний.
- Как парень из деревни смог поступить в МГУ?
Был у меня приятель, он через олимпиады поступил в Колмогоровский интернат при МГУ. Когда он приехал зимой к нам, а я тогда учился в десятом классе, привёз вступительные задачки, которые дают в МГУ, Бауманке. Я эти задачи решал каждый день, они сильно отличались от школьной программы и очень помогли. Кроме того, школу я окончил с серебряной медалью.
Потом мы почти всем классом поехали поступать: кто в железнодорожный институт, кто в авиационный и так далее. В МГУ был большой конкурс, человек двенадцать на место, приезжали со всего Союза. Но, благодаря самостоятельной подготовке и вкладу учителей, я прошёл на механико-математический факультет.
- Вы учились в МГУ во времена ректорства И. Г. Петровского. Это время считают «золотым» для московского вуза. Расскажите, каким было студенчество?
Да, Иван Георгиевич был ещё и заведующим кафедрой дифференциальных уравнений. Помню, что он раз в год встречался со студентами. Однажды ему задали вопрос, почему он запрещает играть в общежитии в карты. Он говорит: «Ребята, вы пришли сюда заниматься математикой, голова устаёт. Поэтому, свободное время есть — берите мяч, идите играйте в футбол, а зимой катайтесь на лыжах». «Золотое» время было потому, что ценились физики, математики, они имели престиж, хорошо устраивались на работу, в них была потребность. Сейчас такого нет, на мой взгляд. Выпускник-математик идёт в вуз ассистентом на небольшую зарплату. Хотя перспективу я вижу. Например, научный сотрудник кафедры теории управления и оптимизации доцент Игорь Вячеславович Изместьев смог с помощью программы для молодых учёных, добавив собственные средства, купить квартиру. Ну а так сложно начинающему специалисту закрепиться, конечно.
- Как вы оказались в Челябинске?
После мехмата меня оставили в аспирантуре с условием, что, если защищу диссертацию, после распределения выделят квартиру. Так и было. Меня и ещё трех выпускников МГУ: Сергея Матвеева, Вячеслава Быкова, Вячеслава Краснова — распределили в Челябинский политехнический институт имени Ленинского комсомола. Краснов, правда, уехал потом в Ярославский университет.
После защиты диссертации весной 1974 года я уехал в отпуск, а вернувшись в августе, увидел на столе открытку, в которой говорилось, что меня утвердили. Я пошёл к заведующему кафедрой теоретической механики Александру Тимофеевичу Полецкому спрашивать про ту самую квартиру, он меня отправил к ректору Виталию Васильевичу Мельникову. И в ноябре у меня появилось жильё в Челябинске.
Помню, как покупал мебель туда, чтобы перевезти жену и сына. Пришёл в бухгалтерию, они дали мне расчётку о зарплате. Купил детскую кроватку, стол, диван, кухонный гарнитур, стулья, шторы. Начал обживаться. Потом эту сумму вычитали из заработной платы, но это было даже незаметно.
- Вы пришли в ЧелГУ в год его открытия. Как это было?
Проработав на кафедре теоретической механики ЧПИ три года, весной 1976 года в одной из областных газет я увидел новость, что в Челябинске открылся государственный университет и его корпуса раскинутся на живописном берегу реки Миасс, напротив городского бора. В политехе нам было не особо интересно, мы были обычными математиками. Поэтому я пошёл к своим приятелям Быкову и Краснову и позвал их сходить в ЧелГУ, поскольку в объявлении говорилось, что университет ждёт на работу преподавателей. В сегодняшнем третьем корпусе был кабинет, где проректор Александр Арсентьевич Голиков вёл приём новых кадров. Помню, он только спросил в шутку, много ли я ставлю двоек, — и принял меня на работу. Позже познакомился с первым ректором — Семёном Егоровичем Матушкиным.
Тогда многие преподаватели приезжали из других городов: Москвы, Омска, Томска, Новосибирска, Уфы, и этому есть причина. Обком КПСС принял решение об открытии университета и обязал каждое предприятие помочь университету кадрами, техникой, методической литературой и так далее. Люди направлялись централизованно. Так в ЧелГУ приехали Геннадий Борисович Зданович, Юрий Сергеевич Кирьяков, Сергей Георгиевич Иванов. Это было очень хорошо, потому что не должен университет комплектоваться только из своих выпускников: через них бурьяном расцветают все недостатки, которые имеют преподаватели.
- Ректор ЧПИ не обиделся на ваш уход?
Виталий Васильевич – нет, он обеспечивал выполнение постановления, по которому ЧПИ должен был направить семь своих преподавателей в новый университет, а вот заведующий кафедрой даже написал письмо на имя ректора, что он против моего увольнения.
- Не боялись возглавить новый факультет?
Я пришёл в ЧелГУ в 1976 году на физико-математический факультет. Через два года факультеты разделились. Тогда было всё с нуля, тяжело, я каждый месяц писал Семёну Егоровичу заявление, чтобы меня освободили от должности. Было большое давление и много работы, которая мешала заниматься научной деятельностью: субботники, митинги, демонстрации, картошка, морковка.
Потом почти подряд случились две страшные трагедии. Студентка третьего курса, звёздочка университета, в перерыве между лекциями пошла в общежитие и спрыгнула с седьмого этажа, вроде как, из-за несчастной любви, потом она скончалась. Меня вызывали, спрашивали: «Почему? где воспитательная работа?» А через год, в конце августа, когда студенты приехали с каникул, наши девчонки пошли в гости в общежитие к филологам. И одна выпрыгнула из окна девятого этажа, тоже насмерть. Это сильно сказалось на нервах, написал заявление об увольнении, но Семён Егорович его не подписал.
- Как искали преподавателей для молодого матфака?
Когда меня назначили деканом, кафедры были уже укомплектованы. А когда подходило время читать новые курсы, Александр Арсентьевич Голиков говорил: «Идите берите технарей из ЧПИ».
Но я был за другой подход, этим должны заниматься специалисты. Убеждал Семёна Егоровича, чтобы брать кадры из других городов. Так и поступали. Потом был первый выпуск, это были прекрасные студенты. Мы уговорили ректора отправить несколько человек на стажировку в Свердловск и Новосибирск.
Потом некоторые пошли в аспирантуру, защитились и вернулись к нам в университет. За время своей работы на должности декана я старался, чтобы кафедры не были разрозненны. Нам в помощь были партийные собрания, общие мероприятия. Сейчас этого не хватает, многие стали обособленны.
- Многие считают, что научно-педагогическая школа — ядро университета. Так ли это?
Конечно, если преподаватель не занимается наукой, не пишет новые пособия, не ведёт исследования, то это путь не самый лучший. Должны быть научные связи, чтобы тебя знали, признавали в научной сфере, иначе университет будет неузнаваем. Я это испытывал, когда был деканом, тогда университет был очень молод, его не знали.
Помню, в Челябинск приезжал министр высшего и среднего специального образования СССР Геннадий Алексеевич Ягодин, он выступал в ЧПИ. Его спросили, как он оценивает Челябинский государственный университет. Он ответил, что ЧелГУ — вуз в коротеньких штанишках, каким он вырастет — зависит от его научных кадров.
Семён Егорович, надо отдать ему должное, укомплектовывал кафедры молодыми кандидатами, выпускниками вузов, большинство из них стали докторами наук. Перед уходом С. Е. Матушкина обком КПСС создал комиссию, во главе которой поставили нового ректора ЧПИ Г. П. Вяткина. Он тогда говорил: «ЧелГУ — это кандидатский вуз, это кандидатская наука». Но он не сказал, что кандидаты молодые и через пять лет будут докторами, которые потом и обогащали математические и физические факультеты ЮУрГУ. Там же наши преподаватели до сих пор входят в диссертационные советы.
- Как вы сами пришли в науку?
На втором курсе МГУ я и еще пара студентов стали ходить на семинар по геометрии к известному математику Петру Константиновичу Рашевскому, он занимался группами Ли. Нам было интересно, но мы были механики, относились к другой кафедре. Пошли к заведующему отделением академику Леониду Ивановичу Седову, чтобы перевестись на другое отделение, но он не разрешил, сказал, что мы нужны на механике. Тогда мы стали искать по кафедрам человека, который уже применял группы Ли в механике, нашли профессора Александра Александровича Богоявленского. Он дал нам курсовые, но сказал, что в этой теме уже все сказано, начал рассказывать про академика, основателя уральской школы по дифференциальным играм Николая Николаевича Красовского. Александр Александрович хорошо знал этого ученого и предупредил, что он просто так этой темой заниматься не будет и чтобы я тоже присмотрелся. Так я стал заниматься этими играми. В МГУ чем бы ты ни заинтересовался, обязательно найдешь единомышленников и наставников. Я тоже нашел. После четвертого курса я написал курсовую, потом дипломную по играм, и меня позвали в аспирантуру. Определили тему, наказали писать все самому. Только уже после написания Богоявленский активно включился, стал искать оппонентов, обратился к Николаю Николаевичу Красовскому, чтобы Институт математики и механики УрО РАН, где он был директором, выступил в качестве ведущей организации. В мае я защитился, в июне меня уже утвердили.
- Ваши научные интересы претерпевали изменения?
Я продолжаю заниматься играми, но также вышел на нечеткие множества, потому что хотел расширить аппарат, который используется в дифференциальных играх.
- Какое практическое применение нашли ваши исследования?
Например, подход Вальда. Можно принять разные ситуации, но есть помехи, факторы, которые от нас не зависят. Этот подход заключается в том, что эти факторы созданы с целью тебе навредить, то есть наихудшее для тебя. Тогда ты делаешь наихудшее лучшим для себя. Такие подходы актуальны в медицине, в военном деле. Абрахам Вальд — это венгерский математик. Во время Второй мировой войны он уехал в Америку, и его стали привлекать в качестве эксперта. Во время бомбардировок американских ВВС ему надо было выяснить, какие части фюзеляжа требуют дополнительной брони. Он отмечал места попаданий и рекомендовал установить защиту там, где количество пробоин было минимальным. Логика была проста: он же прилетел, хоть и пробитый, а те, которые не прилетели, были пробиты в других местах. Во многих сферах такие игровые подходы применяются. Наша жизнь ведь игра.
- Вы продолжали активно публиковаться, несмотря на всеобщий дистант. Как вам это удавалось?
Работали вместе с Игорем Изместьевым. У нас были гранты, нужно было писать. Даже когда я был деканом и времени на науку было меньше, я старался публиковать каждый год статьи в ведущих журналах, поставил эту планку и не хотел ее нарушать. Весной 1997 года ушел с поста проректора, а уже осенью принес ректору Валентину Дмитриевичу Батухтину докторскую. Я всегда боялся остановиться. Когда писал кандидатскую, возникало состояние, при котором не мог сесть за стол и написать суть. Мог крутиться вокруг стола минут тридцать. Не мог понять, что это — внутренняя лень или перенасыщение, шли только фразы «так как» и «ввиду того что». И с докторской так же, я переживал, что затяну. Поэтому старался взять себя в руки. Если решаешь задачу, то в голове она только и крутится, ни о чем другом думать не можешь.
- О вас говорят как об отличном методисте и лекторе. В чём особенность вашего подхода к обучению студентов?
Я много преподавал в разных по статусу вузах. Везде надо было подстраиваться под студентов. Это помогало. Где-то надо было вести себя строже, где-то — мягче, но всегда стараться быть понятным. Я видел, что студенты относились с уважением. Иногда приходишь в банк, например, сидит девчонка и говорит: «Ой, вы у нас читали, читали». «Ну и как?», — спрашиваю. А оказывается, что она из всех предметов сопутствующих только мой запомнила. У вас очень много наград. Какую из них вы считаете самой ценной? Самая ценная та, которую под писал президент, — звание «Заслуженный работник высшей школы РФ», остальные были министерские. Помню, что радовался первой награде — знаку Министерства высшего образования СССР «За от личные успехи в области высшего образования СССР». Она была первой, поэтому отрадной. Отметил бы ещё знак «Ударник одиннадцатой пятилетки». Он тоже был значимый, потому что одиннадцатая пятилетка была последней, потом началась перестройка.
- Какие достижения математического факультета ЧелГУ вы отметили бы за его историю?
Когда меня назначили деканом факультета, я приехал на свою кафедру мехмата МГУ. В это время в разных городах страны открывались новые университеты. Мой научный руководитель Александр Александрович спросил: «Расскажи, как хоть университет открывается?» Я рассказал, что дали здание школы, набрали нас семь человек на факультет, так он и получился. «Вот когда ты будешь читать лекции в амфитеатре, когда у вас на факультете откроют докторский совет и когда ты сможешь защитить там докторскую, вот тогда ты можешь сказать, что факультет стал». Одно время у нас это все было. Коллектив сложился, конечно, во многом из наших выпускников, и большинство из них добились хороших результатов. Доктор физико-математических наук, профессор Владимир Евгеньевич Федоров — наш проректор по учебной работе, доктор физико-математических наук, профессор Леонид Борисович Соколинский — проректор по информатизации в ЮУрГУ. Деканы в ЧелГУ и в ЮУрГУ тоже наши выпускники. Я считаю, что, подготовив сотни талантливых кадров для многих вузов страны, мы рассчитались сполна с ЧПИ, который направил в ЧелГУ при открытии семь преподавателей.
Беседовала Нина Басова
Виктор Иванович Ухоботов, доктор физико-математических наук, профессор. Область научных интересов связана с вопросами моделирования гарантированного результата в задачах управления динамическими системами при наличии воздействия на них со стороны неконтролируемых помех. В 1970 году окончил механико-математический факультет МГУ, в 1973 — аспирантуру МГУ. С 1976 года работает в ЧелГУ. В 1978 – 1995 годах — доцент кафедры высшей математики, декан математического факультета, в 1995 – 1996 годах — проректор по учебной работе, с марта 1995 года — заведующий кафедрой теории управления и оптимизации. Руководил грантами РФФИ и РГНФ. Участвовал в работе Международного конгресса математиков, а также ряда других международных конференций. В. И. Ухоботов является членом диссертационного совета по защите докторских диссертаций, входит в состав редколлегий трех научных журналов. Почетный работник высшего образования России, заслуженный работник высшей школы РФ, почетный профессор ЧелГУ. Награжден нагрудным знаком «За заслуги перед Челябинским государственным университетом». Ушел из жизни 15 февраля 2024 года, похоронен в Москве.