— Эй, привет! Просыпайся, медвежонок ты мой, доморощенный, — Солнышко заглянуло в лицо Натальи Борисовны, брызнуло лучиками прямо в глаза.
— Ну, привет, — пробурчала Натали под нос и попробовала спрятать этот самый нос поглубже в воротник пуховика. — Проснешься тут с вами, как же! Холодно, сыро. Ты во только светишь и нисколько не греешь.
— Ну, прости. Сама же понимаешь, я еще не в полной силе. Да и озорники тут всякие хулиганничают. Но весна-то уже на носу! — Солнышко разулыбалось и щелкнуло, любя, Борисовну лучиком по тому самому носу, на который весна наступала.
— Это оно на меня что ли намекало, — легкий, но резкий и холодный ветерок облетел вокруг Натальи Борисовны.
Проник под капюшон девушки, прильнул к уху и заговорщицки прошептал:
— Меня хулиганом опять обзывает?
Он нагло-нежно чмокнул Наталью в щеку и выпорхнул из-под капюшона.
Наталья Борисовна поежилась от нежного, но сырого и холодного поцелуя зимнего ветра:
— Тебя, тебя, кого же еще? Кто еще озорничать так может.
— Это я сейчас для вас хулиган. Да, сырой я еще, зимний. И ты меня недолюбливаешь. А вот посмотрю я на тебя в июле, в самую жару. Ну, кто будет приговаривать: "Ну, хоть бы легкий ветерок пробежался". Так что, ты меня далеко-то не гони, я еще пригожусь, — и, чмокнув еще раз девушку в щеку, ветерок помчался по гребню ближайшего сугроба.
Он, наивный, надеялся закружить подружек-снежинок в легком вальсе. Но не тут-то было. Снег уже подтаял. Солнышко, хоть и не вошло еще в полную свою силу, но уже пригревало. От его тепла сугробы оседали и делались плотными.
И в первый раз за это утро Наталья Борисовна улыбнулась.
— Чирик, — окликнул ее воробей с ветки ближайшего дерева.
—Тью-тью-тьюти, — вторила воробью незнакомая Наталье птаха.
— Весна же, весна на носу, чирики-чик, — перекрикивались ворбьишки всей стаей.
Наталья Борисовна наконец-то решилась высунуть нос из воротника пуховика и оглянуться вокруг:
— А ведь и правда, весна-то уже на носу. Хоть и пока только календарная, — пробормотала она, — Зима, конечно, так просто не сдастся, еще будет отвоевывать свои права. Она же каждый год так делает. Но да все равно уступит. Как каждый год. Эх! Наконец-то, почти дождалась весну.
От переполнивших ее чувств Натали раскинула руки и покружилась вокруг себя:
— Солнышко, спасибо! — и она помахала Солнцу рукой. — Я проснулась! Весна же на носу!