Февралень обуял, обездвижил, окутал,
И заботливо под ноги шлет гололед.
День чуть-чуть просыпается раньше как будто,
Что-то вызреет, выстрелит, произойдет.
По гусиной тропе семенящим конвоем,
Мы торопимся, чтобы тропа привела,
В те дома, где в итоге останутся двое,
Для которых февраль не имеет числа.
И в оконных эскизах седой февралени,
И в метелях стирающих город с лица,
Им мерещатся майские ветки сирени,
И они посылают друг другу сердца.
Я тебе нарисую его на картонке,
Чтобы ты осторожно его понесла.
Пусть все видят и знают, что это девчонка,
Для которой февраль не имеет числа.