Рейс первый
Часть вторая
(жизнь судового механика)
Глава первая
Утром Леонид проснулся от приятного женского голоса. Сквозь сон он услышал мелодичное:
— Четвёртый механик, просыпайтесь! Я приглашаю Вас на завтрак.
Леонид почувствовал себя больше, чем ошарашенным! Такого подъёма у него ещё никогда в жизни не было. Никто его так никогда не будил, кроме мамы, которая всегда мягко целовала в щечку и обнимала нежной рукой со словами:
— Лёнечка… Пора вставать, солнышко моё… Смотри, какое утро начинается… — ворковала она над ушком своего старшего сыночка.
А он, потягиваясь, обвивал её шею и отдавался столь любимым ласковым и мягким рукам.
Леонид проходил практику на трех судах, но, чтобы буфетчица вот так обходила каюты комсостава и будила… А особенно четвёртого механика… Он такого ещё не видел и не слышал. Но на этом судне так было заведено.
Леонид больше привык к подъёму под крик дневального по роте:
— Рота!!!! Подъём!!!! На зарядку!!!! Выходи!!!!
Или, когда его поднимали мотористы на вахту или на работу:
— Харѐ дрыхнуть… Подъём! — и вдобавок кто-нибудь подшучивал: — Сэр, Вас ждут великие дела…
А от такого мелодичного голоса, Леонид непроизвольно подскочил, отодвинул занавеску на кровати и непонимающими глазами смотрел на милое создание, которое доброжелательно улыбнулось и ещё раз повторило:
— Доброе утро! Вставайте, пожалуйста! Я приглашаю Вас на завтрак.
Оставалось только помотать головой, в ответ на столь лестное предложение:
— Да-да, хорошо, сейчас, — и буфетчица исчезла в двери, а Леониду пришлось вставать.
Что ж ложиться уже? Тем более, что у него сегодня первый рабочий день.
Да! Его первый рабочий день в новой должности. Одеться требовалось поприличнее, чтобы показаться в кают-компании.
Раньше Леонид допускался только в столовую команды. В кают-компанию путь ему был заказан. Она ведь только для командиров. А теперь и ему можно присутствовать в ней.
Но особых одежд Леонида не имел. После курсантства у него оставалось два костюма: один свадебный, а на другой папа с мамой выделили ему в своё время семьдесят рублей и он сшил его в ателье. Костюм сшили точно по его фигуре. Пиджак с отложным воротничком и красивыми расклешенными брюками сшили по моде 1974 года в доме моделей города Владивостока.
Но не оденет же он его в кают-компанию. Ведь требовалось только позавтракать, переодеться в рабочую одежду и спуститься в ЦПУ на приём первой вахты.
Но у Леонида были другие стильные брюки. Они напоминали матрасовку, так как сшили их так же в ателье из полосатой ткани. Когда Леонид первый раз пришёл в них на танцы в Большой парк, то все обалдели от их расцветки.
Вскоре в таких «шедеврах» Леонид видел несколько ребят, выгуливающихся по Ленинской.
И он решил надеть эти супермодные штаны. Надев цветную рубашку на выпуск, тоже сшитую на заказ в ателье, он спустился в кают-компанию.
В кают-компании стояло два длинных стола, накрытые белоснежными скатертями и установленными по диаметрали судна.
Возле каждой тарелки лежали ножи и вилки, а перед ними стояли стаканы для чая в мельхиоровых подстаканниках.
Вокруг столов стояли красивые, оббитые бежевой габардиновой тканью стулья, притянутые к палубе никелированными изящными талрепами.
Во главе первого стола, слева от входа, сидел капитан, а за вторым — стармех.
Рядом со стармехом сидел толстый дядька в возрасте далеко за пятьдесят, а около капитана — симпатичный, поджарый, одетый в аккуратный костюм мужчина.
Как только Леонид вошёл, у всех сразу чуть ли не попадали вилки из рук.
Толстый дядька изумленно выдавил из себя возглас изумления:
— Эт-то что такое?
Не обратив внимания на его вопрос, Леонид вежливо поздоровался:
— Доброе утро! Здравствуйте! Я новый четвёртый механик.
Капитан, очень вежливый и интеллигентный человек, как потом оказалось, осмотрел Леонида с ног до головы и скомандовал:
— Четвёртый механик! Кругом! И приобретите вид настоящего командира, — и уже мягче добавил, — а не шута горохового с балаганной фабрики!
— Есть! — вырвалось по привычке у Леонида и он, чётко развернувшись через левое плечо, рванул в каюту переодеваться с одной только мыслью:
«Чем же им мои штаны не понравились? Всем нравились. А тут на тебе — не нравятся…»
Вернувшись в каюту, он нашёл свои серые, простые затасканные брюки, надел их и вернулся в кают-компанию.
Дневальная вчера вечером предупреждала Леонида, когда он ужинал в столовой команды:
— Уж очень строгий у нас пароход. Перед тем как в кают-компанию заходить, надо постучаться и обязательно спросить разрешения у капитана.
После переодевания Леонид вновь спустился к двери в кают-компанию, открыл дверь и, предварительно постучавшись, спросил, обращаясь к капитану:
— Разрешите войти? — и встал в ожидании разрешения у порога.
Капитан осмотрел его с ног до головы:
— Ну вот, — удовлетворенно хмыкнул он, — пожалуйста, проходите, садитесь.
Толстый дядька, который сидел около стармеха, показал Леониду место напротив себя:
— Вот это будет твоё место.
Леонид сел на указанное место и буфетчица тут же поставила передо ним яичницу с куском обжаренной колбасы. На столе на отдельном блюде лежал белый, нарезанный тонкими ломтиками хлеб, выпеченный, скорее всего, на судне, масло, чай и сахар.
Леонид быстро уничтожил завтрак и, не обращая внимания на прерванную беседу начальников, спросил разрешения у капитана:
— Разрешите выйти?
Капитан доброжелательно кивнул головой:
— Да. Пожалуйста, идите! — продолжая разговор со стармехом.
Леонид осторожно поднялся из-за стола и вышел из кают-компании под любопытными взглядами окружающих.
Только тогда он понял, что что-то съел. А то, в присутствии четырёх старших командиров, он так быстро закидал в себя завтрак, что даже не заметил, что же ел.
Придя в каюту и переодевшись в рабочую одежду, он пошёл в машинное отделение, вход в которое находился почти напротив его каюты.
В машинном отделении все уже собирались в ЦПУ на разводку.
Когда Леонид вошёл в ЦПУ, то ему сразу бросился в глаза второй механик, который вальяжно развалился в кресле и курил. Рядом с ним на втором кресле сидел толстый дядька, сидевший в кают-компании напротив него.
Как потом оказалось, что электромеханика звали Владимир Петрович Черенков.
***
Потом уже через несколько месяцев, когда Леонид освоился на судне, он с электромехаником очень сдружился. Владимир Петрович жил от Леонида через переборку.
Иной раз, когда в Петропавловске он устраивал ночные гулянки, Леонид стучал ему в переборку или заходил в каюту и умолял:
— Владимир Петрович… Ну дайте поспать… Ведь завтра ведь на работу!
— Ничего, мой юный друг, терпите. Не у каждого у нас бывает вторая молодость. У молодых людей, вообще-то должен быть крепкий сон. Ну а если его нет, то покрепче держитесь за кардан, — на что ему всегда отвечал старый одессит, — и пожалуйста, отдыхай себе на здоровье и не обращай на нас внимания, — похлопывал он по плечам (и не только по ним) своих веселых спутниц.
Леониду приходилось возвращаться, поворачиваться ногами к переборке каюты электромеханика, накрывать голову подушкой и пытаться заснуть, а то и уходить к третьему механику поспать у того на диванчике, или к мотористу Саше Ермакову, с которым он как-то сразу сдружился.
Саша Ермаков очень дружил с обладательницей столь прелестного голоса, буфетчицей Зинкой.
Немного позже на судне собралась компания молодых и здоровых людей. Зинка, Саша Ермаков, Леонид и сварщик Валера Платонов. Они сдружились и частенько проводили свободное время во время стоянок в Питере то за городом, то в ресторанах. А один раз даже облетели на вертолете над Корякским вулканом, а в другой раз летали в Долину Гейзеров.
***
Ну, а тут, первый рабочий день. Что делать? Леонид понятия не имел. Он скромно стоял посередине ЦПУ напротив главной мнемосхемы и с любопытством рассматривал многочисленные приборы и мигающие лампочки.
Второй механик, видя его нерешительность, посоветовал:
— Так, четвертак… Вот тебе карандаш, ручка и бумага. И иди-ка ты с мотористом в машину и рисуй схемы. Вот тебе вахтенный моторист, — он кивнул на симпатичного рослого парня, — он тебе будет всё рассказывать и показывать.
Судно стояло в порту и грузовые операции производились только береговыми кранами.
Главный двигатель стоял, работал только один дизель-генератор, поэтому моторист оказался свободен. Он, в знак согласия со вторым механиком, кивнул головой и повёл Леонида по машинному отделению.
Леонид сразу попросил его:
— Покажи мне механизмы моего заведования. Я вчера со старым четвёртым прошёлся и уже подзабыл кое-что.
— Нет проблем, — весело отозвался моторист. — Для начала, давай познакомился, — протянул он руку, — Саша.
Вот так Леонид сразу и познакомился с Сашей Ермаковым.
Когда они спустились на нижнюю платформу, где было относительно тихо, он также дружески продолжал:
— Ну, давай! Что тебя больше всего интересует?
— Котёл и испаритель, — тут же выпалил Леонид.
Саша, махнув рукой Леониду, чтобы тот следовал за ним, поднялся палубой выше.
— Вот тебе котёл, — показал он на блистающий серебром котёл и предложил: — Давай его запустим, а потом остановим.
Леонид был не против. Потому что вчера, всё, что показывал ему старый четвёртый механик, из-за обилия информации, почти стёрлось из его памяти. А переспрашивать, Леонид постеснялся, чтобы тот не подумал, что он какой-нибудь тупарик.
Саша быстренько проманипулировал всеми кнопками. Котёл остановился, а потом сам запустился в автоматическом режиме.
Всё это он проделал так быстро, что Леонид опять ничего не запомнил. На тут он уже не постеснялся и попросил Сашу:
— А ну-ка ещё раз повтори то же самое!
Тот мило улыбнулся и повторил все операции заново с детальными объяснениями. Его советы и разъяснения Леонид сразу же записывал в приготовленный блокнот.
Вот тут Леониду уже всё стало более-менее понятно и он попросил Сашу:
— Давай-ка я сам всё это сделаю.
Под руководством Саши Леонид уже сам нажимал на кнопки. Всё получилось и котёл запустился на автомате.
Рядом с котлом стоял, выкрашенный серебрином массивный агрегат.
Саша кивнул на него головой:
— А это наш самовар.
Леонид с непониманием посмотрел на него.
Видя, что этот термин Леонида не впечатлил, Саша поправил сам себя:
— Испаритель это, — и добавил: — Это будет твой головняк! С ним нужно быть очень осторожным.
Леониду казалось, что он вчера усвоил уроки сменщика, поэтому не стал заострять на испарителе внимание:
— Понял, понял. Опреснитель. Всё ясно.
Хотя на судах, на которых он до этого проходил практику, они все находились не в рабочем состоянии. Воды, которую набирали в портах в мытьевые и питьевые танки хватало. Леонида лелеяла надежда, что и здесь опреснителем не будут пользоваться, ведь переходы между портами составляли не больше четырёх суток.
Ну, а дальше Саша начал объяснять Леониду системы трубопроводов. Пресной и забортной воды, топливной и масляной…
Они зашли в небольшое помещение, в котором оказалось намного тише, чем в основном машинном отделении и Саша со смехом пояснил:
— А так как ты у нас начальник г…на, воды и пара, то вот тебе этот гов…ый насос. Это фекальная цистерна, - похлопал он по небольшому танку, выкрашенному в белый цвет, - и вот тут ты уже сам всё должен разведать, — развел он руками, — Потому что я тут ничего не знаю и в такие дела лезть не буду. Потому что запах этот я не переношу.
В помещении и в самом деле стоял какой-то удушающий «аромат».
В общем, до вечера Леонид не выходил из машинного отделения, зарисовывая и записывая в блокнот всё увиденное.
Вахтенные мотористы менялись, а он ходил, осматривал механизмы, залезая в дебри трубопроводов, периодически донимая мотористов вопросами.
Когда он поднялся на обед, то ему очень не хотелось переодеваться и он попросил буфетчицу:
— Зина, можешь ты мне накрыть тут, в столовой команды? — и, показав на свою робу, пояснил: — Переодеваться мне неохота.
Во время практик Леонид видел, как механики обедали и ужинали, не переодеваясь в столовой команды.
Зинка с иронией посмотрела на Леонида:
— Что, не хочешь попадаться деду на глаза?
На её слова Леонид пожал плечами, но она, улыбаясь, продолжила:
— А всё равно придётся. Никуда ты от этого не денешься.
Но постелила газетку на стул в столовой команды:
— Садись сюда, — и, указав Леониду на место, где бы он мог сесть, принесла тарелку, вилку с ложкой и поставила предо ним керамическую супницу.
Леонид налил ароматного вкусного борща и с аппетитом поел.
После обеда можно было и отдохнуть часок, но ему не терпелось продолжить изучение машины и он вернулся туда.
Для Леонида такое изучение оказалось, словно наркотик. Чем больше он вникал в сложности машинного отделения, тем ему становилось интереснее и хотелось всё больше и больше узнать.
Второй механик несколько раз встречал его в машинном отделении.
Он только окидывал Леонида взглядом и удовлетворительно кивал, но при одной из встреч поинтересовался:
— Помощь нужна? — но получив отрицательный ответ, ушёл в ЦПУ.
Конечно, он контролировал Леонида. Наверное, и переживал, чтобы тот что-нибудь по незнанию не накрутил или не запустил.
В пять часов вечера происходил ужин. Но Леонид опять не пошёл в кают-компанию, а быстренько, не переодеваясь, перехватил в столовой команды и вернулся в машину.
До восьми часов вечера он ходил по машине и записывал всё новое для себя в блокнот.
А так как его вахта была с восьми до двенадцати утром и вечером с двадцати до нуля часов, то в двадцать часов он заступил на вахту с мотористом Максимовым.
С Максимовым он ещё раз подробно обошёл всю машину. Тот показывал и рассказывал Леониду о работе механизмов в машинном отделении. Это был его третий или четвертый «рассказчик».
Но, зато Леонид чувствовал, что знания, которые он подчерпнул сегодня, прочно уложились в его голове.
Второй механик пришёл на вахту без десяти двенадцать.
Он, как всегда, удобно устроился в кресле, закурил и с любопытством уставился на Леонида:
— Ну, и как первый рабочий день? Всё выучил?
Леонид пожал плечами:
— Всё выучить сразу невозможно. А вот основное — здесь, — и показал Бородкину на голову, а потом на распухший блокнот.
— Если что не понятно, то ты спрашивай. Не стесняйся. Никто тебя за вопросы не убьет. А вот за поломки — получишь по полной программе, — добавил второй усмехаясь.
— Ну, ладно, — завершил он свой допрос, — Иди. Отдыхай. Наверное, вымотался за сегодня? — это он говорил уже сочувственно.
Леонид вышел из ЦПУ и, уставший, вернулся в каюту. Снял с себя пропотевшую робу и пошёл в душ.
Душ находился в коридоре. Он долго мылся, а вернувшись в каюту в бессилии плюхнулся на диван и даже не заметил, как его сразу же унесло в страну Морфея.
Молодой, здоровый сон моментально сразил Леонида.
Конец первой главы
Рассказ «Рейс первый» опубликован в книге «Ромас»: https://ridero.ru/books/romas/