Сделаем теоретическую передышку и поговорим о чем-нибудь интересном. Сегодня хочу предложить Вам узнать о том, что такое закон Тубона и как он повлиял на французское общество. Всем любителям французского языка посвящается.
Французы - очень нарциссическая нация, даже, я бы сказала, страдающая манией величия. Они очень любят свою культуру и достаточно грамотно вписывают ее в повседневную массовую, сохраняя при этом французский шарм и обаяние. Этому у них стоило бы поучиться, поскольку несмотря на то, что глобализация не щадит никого, французы, возможно, единственная нация,(по крайней мере в Европе) кто пытается потом и кровью отбить право на свое культурное существование. Здесь, конечно, стоит уточнить один важный момент, что не всей глобализации французы сопротивляются, коробит их вполне от конкретного аспекта этого процесса, а именно от американизации.
А началось все с языка. Французский язык для французов - это основа основ культуры, это святая святых, чем ни в коем случае нельзя пренебрегать. Примерно в 16-м веке французский язык стал вытеснять латинский, который был языком европейских писателей и мыслителей. Через два века французский язык окончательно утверждается в Европе как язык науки, философии и дипломатии. Вспомните хотя бы Льва Толстого с его романом "Война и мир", где первые страницы на 90% состоят из французских диалогов. При имперском дворе не знать французского - mauvais ton. Франция буквально диктовала моду и, конечно, французы очень любят вспоминать о былом величии.
В 1635 году кардиналом Ришельё была основана Французская Академия. Ее функция была однозначной - развитие французского языка во всех аспектах. Французская Революция Академию уничтожила в 1793 году, правда через два года была восстановлена как часть Французского института.
После Второй мировой войны все крайне резко поменялось: США на правах победителя и "помощника" вторглись на европейский рынок, не столько предлагая, сколько навязывая свои товары и концепцию "американской мечты". Естественно, английский язык получает подкрепление в виде распространения вывесок, товарных названий, дублированных фильмов, песен, литературы...французский неизбежно размывается и оказывается выброшен на задворки истории. Но французов такой расклад совершенно не устраивал. Ладно еще уступить мировое лидерство Соединённым Штатам, тут противопоставить уже нечего, но пошатнуть статус французского языка, а вместе с тем и французской идентичности на собственной территории - недопустимо.
На самом деле след французского языка и в мире не утрачен совсем. Начнем с того, что французский исторически развивался не только во Франции, в Европе на нем говорят и в Бельгии, и Люксембурге, в Монако, Швейцарии. Он остаётся официальным языком многих бывших французских и бельгийских колоний. Не забываем, что французский язык является рабочим языком в рамках некоторых организаций: Организация Объединенных Наций (ООН), Европейский Союз (ЕС), Международный олимпийский комитет (МОК). Наконец, это просто довольно популярный язык для изучения. Стоит сказать, что немало в этом направлении делает организация Франкофонии (основана в 1970 году). Помимо поддержки связей с франкоязычными странами, Франция активно поощряет продвижение французского языка и в другие страны через культурное взаимодействие.
В общем, на международной арене статус языка закрепили как могли, вернёмся опять во Францию. В 1992 году французский Парламент внес поправку к Конституции, в которой указывается, что единственным официальным языком в стране является французский. Вроде все логично, однако загвоздка в том, что на территории Франции ходит не только французский. Существует ещё с десяток региональных языков типа бретонского и эльзасского, носители которых сильно не поняли поправку к Конституции, хоть и не против них это все вводилось.
На тот момент уже действовал закон Ба-Лориола (1975), который преследовал сразу две цели: сохранение французского языка как единого языка для Франции и защита потребителей. С этого момента использовать французский было обязательно в инструкциях к товарам, в устной и письменной рекламе, официальных документах. В 1973 году в состав ЕС вошла Великобритания и Франция опасалась, что вступление англоязычной соседки станет очередным ударом в сердце культуры. Надо понимать, что закон критиковали как проявление языкового национализма, хотя применение его было весьма условным. Однако в 80-х годах осознание проблемы становилось лишь яснее, поэтому создавались специальные институты, которые должны были предлагать меры по защите языка, сохранению его чистоты и борьбе против англицизмов.
Закон Ба-Лориола пытались пересматривать и корректировать почти два десятилетия. И вот наконец-то в 1994 году Франция ввела в действие закон, известный как «Закон Тубона» по имени тогдашнего министра культуры Жака Тубона.
Исходя из первой статьи закона, «…французский язык - является основополагающим элементом идентичности и национального достояния Франции. Французский язык является языком преподавания, трудовых отношений, торговли и государственной службы. Французский язык выступает особой связью государств, образующих сообщество Франкофонии».
Пафосно и масштабно, но зато сразу понятно, откуда сыр-бор. Закон Тубона, конечно, был воспринят неоднозначно. О чем говорить, если сами французы, насмехаясь над законом против англицизмов, увидели игру слов и прозвали меру "законом Олгуда" (фамилия Тубон созвучна с французскими словами: "tout" и "bon", дословный перевод как "все" и "хороший", что на английском будет звучать как "all" и "good", так что шутка получилась неплохая).
Чтобы контролировать исполнение закона, пришлось создать просто тьму всяких очередных институтов и департаментов, которые будут отслеживать чистоту языка и призывать к каре за употребление названий магазинов, продуктов и маркировок на английском языке.
В 1996 году, например, магазину косметики Body Shop пришлось заплатить штраф в 1000 франков за отсутствие инструкции на французском языке для десятка видов товаров, - об этом написала французская газета Libération.
Франция удивительно глубоко занялась протекционизмом языка, поскольку даже ввела квоты на радио. В определенный момент французские радиостанции должны были крутить не менее 40% песен на французском языке, причем половина из них должна была приходиться на молодых исполнителей. А французские молодые исполнители же не дураки, они-то понимают, что французские песенки переводить мало кто будет, модно петь на международном языке, коем является английский и, конечно, с ним больше шансов расширять аудиторию. Потому эти нововведения долго обсуждались и были камнем преткновения.
Самой яркой мерой, на которую отважились французы - это создание терминологических комиссий. Их задача состояла в отслеживании новых англицизмов, которые быстро набирают обороты в использовании и поиске равнозначной замены на французском языке. Ну вроде как не "селфи", а "себяшка", если приводить аналогии на русском языке. И самое забавное, что после утверждения эквивалентов, составляется словарь Journal Officiel. Не обходится без внимания и молодежный интернет-слэнг.
Все знают слово "компьютер", поскольку оно английское и в большинстве случаев вошло в языки именно оригинальным. Но не во Франции. Во Франции компьютер носит название "ordinateur".
И хотя, начиная с президентства Николя Саркози, во Франции прошла плеяда проамериканских президентов, надо сказать, что защита языка так или иначе продолжается. Квоты на радио хоть и опустили до 35%, но сама мера не уничтожена. Более того, на волне предстоящих Олимпийских игр 2024 года в Париже поднялись новые вопросы о языковой политике. Во-первых, французы ясно дали понять, что языком игр будет однозначно французский. Во-вторых, появились новые виды спорта и терминологические комиссии озадачились поиском французских эквивалентов "скейтбордингу" и "брейк дансу".
Конечно, французы признаются, что им не удается сохранить чистоту языка под натиском глобализации. Чего только стоит интернет-слэнг и молодежь, которая как губка вбирает в себя новые англицизмы. Консервативная часть французов лишь печально разводит руками: противопоставить что-либо очень сложно. Однако, как говорил бывший премьер-министр Франции Лионель Жоспен: "французский язык больше не является языком власти, но он может быть языком противодействия".
Вот такой интересный пример защиты национального языка. Другое дело, что они напрочь задвинули региональные языки, но в то же время не отказываются считать их "национальным достоянием". Но это как с газом в России - тоже "национальное" и очень "достояние". Не запретили на них разговаривать во Франции - и на том спасибо.
Хорошие меры или нет, сказать сложно, но рвение защитить свой язык - похвальное.
