Начало
— А ты почему тут учишься, Тонь? Ты же могла бы с родителями остаться. Они вроде тоже у тебя в Москве живут.
— Живут-то живут, да с бабушкой мне больше нравится. Она всегда дома. Готовит — закачаешься. Варенье клюквенное варит и оладушки печет. А мать все время на работе, и отец постоянно занят. Он из дома работает — сидит за компьютером, стучит, пишет, на меня внимания не обращает. Мать вечером приходит, посидит посмотрит телевизор и спать ляжет. Устает она очень.
— А что отец семью не содержит?
— Папа больше мамы получает вообще-то. Мама могла б не работать. Но у них мечта накопить на какую-то недвижимость. Вот мама и подключилась. Странно мне всё это.
— А хозяйство кто тогда ведет? Так я же вела. Сейчас уехала, уже два года с бабушкой живу, а раньше всё я — и полы помыть, и суп сварить, и котлет наготовить, и школа еще. Я умаялась, Лёш. С бабушкой легко.
— Сердишься на родителей?
— Да не то чтобы. Я их понимаю. Они и для меня тоже стараются, хотят вырваться из нищеты. Просто не у всех получается. Вот почитаешь в интернете, так у каждого второго бизнес. Тот завод открыл, этот писателем популярным стал, у третьего любое дело спорится, как будто у всех золотые антилопы.
Леша рассмеялся:
— Золотая антилопа — это как в мультике?
— Ты меня совсем за двоечницу держишь? Не из мультика, а из сказки.
— Мультик хороший. Я не очень люблю те, которые сейчас показывают. Наверное, это влияние бабушки. Она у меня от всего современного плюется, говорит, раньше лучше было.
— А для них с дедом точно раньше всё лучше было! Знаешь, когда молод, жизнь ярче. Так дед говорит. Он тоже все время вспоминает время, когда ему было пятнадцать. Как мне почти, чуть постарше. А если подумать, учебник истории почитать, жуткое же время было. Тяжело, голодно, но все равно нравится. Правда у каждого своя.
Лёша с Тоней сидели и разговаривали на кухне вечером. На столе стояло крыжовенное варенье, чай дымился.
Лёша все-таки пошел в деревенскую школу. И хотя все ждали, что местные ребята станут на него нападать, ничего такого не случилось. Но почему-то они прониклись уважением к пареньку, который переехал к ним из столицы.
Так они его и стали звать — Москвич. Видимо, им польстило, что парень выбрал их маленькую деревню и ради нее бросил столицу. Такого они не могли и представить.
Много с ним общались, расспрашивали. Он как будто надежду им всем подарил. Если из столицы сюда едут, значит, не совсем пропащее место. Значит, и тут можно что-то делать.
Лёша отвечал:
— Конечно, можно. Самый простой путь — снимать что-то, выкладывать. Да, вы сами всё знаете.
— Ладно, не стой как неродной. Сегодня вечером давай посидим.
— Домашку же задали, — сказал Лёша.
— А ты весь такой правильный, да? Как хочешь. Мы и не к такому привыкали. Значит, будешь делать домашку.
— Да не, это не домашка. Про неё я просто ляпнул. Встречаюсь я кое с кем.
Вот как раз тем вечером и засиделись они с Тоней.
Леша сказал:
— У меня вопрос есть. Но он неловкий.
— Давай, — улыбнулась Тоня, — свой неловкий вопрос.
— Ничего такого, не подумай. Это про бабушку твою. Что у неё с моим дедом? Они так странно друг на друга смотрят.
Тоня рассмеялась:
— Зыркают друг на друга, будь здоров. Я уже второй год за этим наблюдаю. В общем, у них не сложился роман.
— Даже так? — удивился Леша. — Вот уж не могу представить деда в роли ухажера.
— Это ты сейчас так говоришь. А раньше, судя по фотографиям, он был очень привлекательный, дед твой. Он же один живет. Давно уже. И на бабушку мою глаз положил. Я тогда и не родилась ещё. Получается, лет пятнадцать назад она ему запала. Бабушка тут всегда жила, а дед твой на отпуск приезжал. И что-то там у них не заладилось. У бабушки тогда жених был.
Лёша прыснул:
— Погоди, погоди. Жених у твоей бабушки?
— Ну да, а что? Ей тогда лет пятьдесят всего было. Вот он твоему деду морду набил и велел от его Людочки отваливать. Твой дед и отвалил.
Леша не смог сдержать хохот:
— Мыльная опера!
— Правда, жених у бабушки оказался ненадежный. Поматросил и бросил.
— Какие тут истории происходят! Нам, москвичам, и не снилось.
— Нам, москвичам, тоже, — передразнила его Тоня.
— Точно, всё время забываю, что ты тоже оттуда. Интересно так, согласись. Могли бы в городе встретиться. А встретились тут, варенье крыжовниковое едим.
— Крыжовенное. Москвич тоже нашёлся. Грамотей, — Тоня помолчала. — А давай их ещё раз сведём.
— Глупости какие. Я что, девчонка, что ли? Не буду свахой.
— Тебе всё равно тут делать нечего. Ремонт вы доделали.
— Мать меня, представляешь, изначально сюда привезла и сказала, что это ради ремонта. Но я сразу все понял.
— А мать, кстати, как? Не хочет, чтобы ты вернулся?
— Да нет уже, кажется, она сама сюда переехать хочет. Говорит, в Москве ей выть волком хочется. Тяжело ей там.
— Скучаешь? Конечно, скучаю. Мать же. Но я думаю, она сюда приедет. Мне только надо на ноги встать, зарабатывать начать, чтобы я всех содержать мог: и деда, и маму, и жену.
— Ах, и жену? Вот ты какой, уже жениться вздумал?
Леша серьезно посмотрел на свою подругу:
— Я к всему подхожу серьезно. Как приехал сюда, так по-другому стал думать. Раньше все ржал над браком, над свадьбами. А сейчас я думаю, неправильно это. В восемнадцать женюсь. Ну, или в двадцать точно. Детей хочу, жену с короткой стрижкой.
— А короткая стрижка — это обязательно? — спросила Тоня, проведя рукой по своим коротким волосам.
— Обязательно. Мне девчонки с короткой стрижкой нравятся.
Время шло. Ксюша, мать Лёши, освоила профессию, которая позволяет зарабатывать из дома. Стала то ли маркетологом, то ли рекламщиком и переехала в деревню к отцу и сыну.
Как Пётр Васильевич радовался! Словами не описать! Все теперь в сборе: и он, и дочка, и внук. Леша окончил школу и, разумеется, женился на Тоне.
В институт не стал поступать, занялся бизнесом, начал одежду покупать и продавать. Первые деньги уже в семнадцать заработал.
С Тоней был сложный момент. Она в какой-то момент решила, что будет в МГУ поступать. Всё детство университет был перед глазами, высился как мечта. Хотя она очень любила жить с бабушкой в деревне, сейчас, когда она всё больше думала о взрослой жизни, ей захотелось серьезную профессию, хорошее образование. Лёша её не отговаривал, но понимал, что сам он останется в деревне с родными. А если Тоня уедет учиться в Москву на пять лет, то ни о каких отношениях пока речь не идет. Какая свадьба? Тогда свадьбу отменять надо.
А потом Тони передумала. Сказала, мол, с тобой останусь, будем тут жить. Мечту об образовании отложила. Сыграли свадьбу.
Тоня в том же году родила двойню и погрузилась в домашнее хозяйство. Все помогали ей с детьми, потому что двойня — это на самом деле очень тяжело. Справились.
Пётр Васильевич и Людмила Архиповна сошлись и стали жить вместе. Странновато немного было — две семьи как матрешка. Но что тут поделаешь, если на долю такая любовь выпала…
Стоит эта деревенька в двухстах километрах от Москвы. А где, автор не скажет, но она похожа на все другие деревни необъятной страны. И в каждом из сел, в каждом из городков происходят удивительные истории, теплые и трогающие за душу.
Только один вопрос меня мучает.