Жил-был человек в достатке и с научной степенью, и с красивой женой. Днем работал – вечером отдыхал. Временами выдавалась плохая погода, и перепады давления, и дорожные пробки, которые не решались омрачить его благосостояния. Он был в молодых годах и со зрелым внешним видом, в меру читал и подписывал чеки, не омрачался философскими заблуждениями. К благу особо не стремился – оно как-то само находило его местоположение. Местоположение его, кстати сказать, было комфортное: с неприступными окнами и дверьми, с удобствами для тела и возможностями для духа.
Человек в достатке не обладал недостатками. Трудно поверить, но впечатление складывалось. Характером был покладист, люди не избегали его общества, а некоторые, которых он искренне называл друзьями, искали его и разделяли с ним не занятое важным время. К материальным вещам он относился как к средству, не пренебрегая их новизной и эстетическими качествами. В политической жизни воспринимал и принимал действительность, предусмотрительно не увлекаясь и не впадая в крайности и аполитичную браваду, допуская оппозицию и посещая выборные мероприятия. В вопросах веры был терпим, но стоек и последователен в научном мировоззрении. Спортом занимался три раза в неделю. В отношениях с алкоголем был умерен, образован, предпочитал дорогие сорта. Не курил, но мог стерпеть.
Среди классов был средним, среди средних был выше, чем низшие. Амбициями не отягощен, но направление движения выбирал правильно: выходные – на природе, отпуск – у воды. И вот, как-то в один из дней пришлось ему задуматься дольше, чем на пять минут. Случилось это случайно, в транспорте, когда иссяк заряд батарейки у средств коммуникации, но еще не истек предустановленный путь. Чего-то не хватало, и размышлением невозможно было это конкретизировать. Автомобиль, на котором не стыдно, ремонт в квартире, достойный серьезного разговора, Париж, Венеция – было. И домашние животные с родословной, и дети с игрушками, и жена в литературе – есть. А будет?..
Не привнести ли в мир идею своего имени, ибо героем быть непрактично на базисе рыночной экономики – скорее всего, есть какая-то служба, которая сделает это быстрее и лучше. Написать на заборе? – но все уже сказано, приведено к абсолютной простоте, идее, гармони тройственности. Написать на бумаге? – но все уже исписано, и нет непотрепанных истин. Назвать собой астероид в поясе Койпитера? – не стоит распыляться, отождествлять себя с неудачливым периферическим мусором, недостойным планеты.
Уж все впадины и пики покорены. Осталось несколько медуз в морских толщах, но нерационально рассматривать то, что побуждаемо детской неудовлетворенностью, трудоемко и, в конечном счете, зависит от удачи. Вот наука, но наука давно уже не делается одиночками, а делиться с кем-то значит дробить своё Я. Отбойный молоток – довольно неприятная штука. Да и что может зрелый офисный служащий? Возможна ли антиматерия для класса потребителей?
Власть? Вера? Война? Для власти я знаю слишком мало, для веры – слишком много, для войны – ничего. Остается либо чистая, не отяжеленная приложением математика – но я бываю внутренне противоречив, либо дремучая философия, за которую не любят женщины. Зачем мучиться, если не ради полового доминирования?
Так думал человек в достатке. В пролетевшем дворе скучала цепная собака. Слепой дом отражал прибойные волны света, оставаясь темным внутри себя. Рваный забор без труда укоренялся в трех измерениях, обнажая четвертое. Стирались непосмотренные пейзажи, растворялся бунт дорожной пыли; мусор занимал несвойственное ему положение в пространстве природы. Вообще, окружающему чего-то не хватало, какой-то законченности, целостности, абсолютной красоты.