IV Часть
Было утро. Аракел позавтракал и вышел из дома, Мовсес ждал его на крыльце. Дорогой доктор, ты пришел? - он обрадовался, - начальник велел отвезти тебя к нему...
- Мосо, не собираемся ли мы снова есть хаш, - пошутил он.
- Нет, дорогой доктор, мы едем в президентский…», - сказал он. Они сели в машину и поехали, - вчера у начальника были важные встречи, поэтому мы отложили вашу встречу.
- Да, мы с Вазгеном вчера поздно вечером разговаривали по телефону, он сказал, что у него какие-то встречи... Но он сказал, что подробно расскажет сегодня.
- Доктор, дорогой, вчера у шефа были важные встречи с писателями и интеллигенцией, может быть, он сегодня об этом расскажет...
- Мосо, ты присутствовал на той встрече? - наивным претворился он.
- Да! Как же без меня, - сказал он гордо.
- Ну, в двух словах, позволь мне узнать, что произошло...
- Дорогой доктор, то, что ты сказал начальнику не торопиться, потому что он должен быть готов до того, как утихнет мутная вода, о которой ты сказал,
- И что решил начальник, - пошутил он.
- Он решил назначить Кочаряна президентом, пока он не поработает над собой, мы вчера встречались со стилистами, так что после этого ему придется работать над собой. Стилисты рассказали, что одежда и внешний вид изменятся на 150 градусов, а сегодня придет портной, чтобы заказывать костюм. Дорогой Доктор, «Шеф» очень занят, у нас тысяча дел.
- Мосо, разве стилисты не сказали ничего другого, кроме внешности, которую следует изменить... Мовсес начал смеяться. - Дорогой доктор, вы, кажется, лучше меня знаете, что говорили, - пошутил он, - Вазгену посоветовали почаще принять ванну, а то от него всегда пахнет неприятным потом... Аракел начал смеяться над его наивностью.
- Мосо, а что еще они говорили, кроме купания...
- Доктор, если ты знаешь, почему меня спрашиваешь? – он обиделся.
- Дорогой Мосо, не расстраивайся, я не знаю, я просто делаю выводы, поэтому хочу узнать у тебя.
- Ну ладно, я скажу, - согласился он, - стилисты сказали, что ему надо поработать над языком, он должен всегда говорить вдумчиво в выражениях, короче, сказали, что, может быть, есть необходимость в «Логопедре», и сегодня вечером придут специалисты по литературе и языку, чтобы дать свои советы...
- Дорогой Мосо, не «Логопедр», а логопед, - поправил он, - я не понимаю, при чем тут логопед...
- Да, дорогой доктор, я сам не понимаю, чтобы сказать тебе, зачем шефу, как ты говоришь – логопед, что я услышал, то и говорю тебе…
- Мосо, знаешь? - не завидую того лингвиста, который будет работать с Вазгеном, - пошутил доктор.
- Знаешь, «Шеф» сказал то же самое: не завидую тому лингвисту, доктор, вы читаете мои мысли?
- Дорогой Мосо, я тебе как-то говорил, что я не читаю мысли, это более чем ясно, Вазгену будет очень сложно начать все с нуля...
- Знаешь, стилисты говорили то же самое, что все надо начинать с нуля, - удивился Моисей, - но у Вазгена характер осла, он очень упрямый, из него трудно будет сделать человека. ..
- Видишь? - ты того же мнения.
Они подъехали к президентской резиденции, ворота открылись и въехала машина. Вазген встретил ожидаемого гостя у входа.
- Здравствуй, дорогой доктор, - радостно поздоровался он, - ну как вы, смогли отдохнуть?
- Ничего, слава богу...
- Дорогой доктор, извините, что не даю вам отдохнуть, так как у нас тысяча дел.
- Да, понимаю Вазген,
- Ладно, пойдем в отдельную комнату, там тихо поболтаем, - предложил он.
- Они прошли по широкому коридору, вошли в приемную Вазгена, а оттуда в его кабинет.
- Шеф, что мне принести выпить? - спросил Мовсес.
- Мосо, только скажи Наире, пусть принесет три чашки кофе и три бакала коньяка ... Дорогой доктор, у меня есть коньяк столетней выдержки, сейчас попробуем...
Мовсес присоединился к ним после того, как отдал приказ секретарше.
- Сейчас принесет дорогой «шеф».
- Дорогой доктор, я хорошо усвоил то, что ты сказал, хорошо подумал, так что ты прав, сейчас народ недоволен и сбит с толку, вряд ли он сможет переварить второе потрясение, я решил, как ты сказал, назначу Роберта Кочаряна президентом, пока ситуация не прояснится, иначе теперь, когда они услышали, что я хочу стать президентом, обязательно начнется гражданская война. Знаешь, как много у нас желающих, и Дашнакцутюн, и Независимые, словом, им нужен повод. Я назначу Кочаряна президентом, и буду делать свою работу медленно.
- Это хорошо, дорогой Вазген, это правильно сейчас...
- И вчера, как я уже сказал вам, у меня были встречи с писателями, учеными и деятелями культуры, - продолжил Вазген. Гранту Матевосяну я пообещал выделить несколько приусадебных участков в Советашене для Союза писателей. Я сказал, что если они будут хорошо работать, я отдам им эти участки. Я сказал ему, что чем больше и лучше обо мне напишут, тем выше будет гонорар. Он с радостью принял мое предложение, заверил, что с сегодняшнего дня будет работать над этим, даже пообещал написать обо мне книгу, а я пообещал, что мы возьмем на себя расходы по изданию этой книги. - Вазген, как я вижу, ты уже сделал первые шаги, - пошутил доктор.
- А сегодня утром Грант Игнатич зашел ко мне и оставил вот это, - он достал из папки на столе листок бумаги и протянул доктору, - вот, смотрите, это его оригинал обо мне.
Глаза Вазгена сияли от радости. Аракел взял бумагу, напечатанную на машинке, и начал читать вслух,
- «Вазген Саргсян, кажется, восстановил омраченную славу армянских царей, он тот человек, в жилах которого течет кровь Армянского царя Аршака. В лице Вазгена отечественная литература посылала новую реальность Родины в области политики, дипломатии, государственного и армейского строительства, войны и мира, лучшее, что могла, тот, кто предстал чистым человеком, тот, кто родился полным радости победы и веселья, тот, кто противостоял духовной ржавчине, жаловался, всегда с видом обвинителя, обвинял других и себя, тот, кто излучал радость победы и радость, когда ему удавалось чтобы избежать даже разгромного поражения на поле. Как-нибудь спастись...» Грант Матевосян, президент Союза писателей Республики Армения, 10-10-1996 год, Ереван», - закончил он характеристику и передал бумагу Вазгену.
- Ну как? - радостно спросил Вазген.
- Вазген, честно говоря, Матевосян сильно преувеличил, например, цитата "Королей" была не нужна, потому что народ ее не правильно поймет, и тогда дату надо изменить, потому что после этих сентябрьских расстрелов она будет бессмысленно.
- Действительно, вы правы, дорогой доктор, - согласился он, - ну, «момент» тех «Королей» мы удалим, а остальных оставим. Честно говоря, мне очень понравилось эта характеристика Матевосяна.
Матевосян сообщил, что вчера начал писать свой документальный роман "Спарапет", так что подождем и посмотрим, когда он его закончит.
- Дорогой доктор, начальник приказал отнести Серо Ханзадяну пару кубометров дров, - перебил Гегангулян, - иначе пенсии бедняку не хватит на покупку дров.
- Да, доктор, я решил помочь некоторым интеллигентам, а то вы знаете, пенсий бедных «харифов»(беспомощный) не хватит, чтобы купить дрова или масло.
- Начальник, скажи то, что хочешь, чтобы о тебе сняли фильм, - снова вмешался Мовсес.
- Да, я думаю, что фильм восполнит пробелы в книге Матевосяна, - подтвердил он.
Доктор слушал их, не отводя глаз, как будто не успевая протрезветь, последовала еще одна шокирующая новость.
- Я вижу, вы проделали большую работу за эти два дня,
- Доктор, вчера я встречался со стилистами, - продолжил Вазген, - с сегодняшнего дня я заказал новую одежду, мы пригласили специалиста по языку и литературе, чтобы я поработал с ним…
- Это очень хорошо... Отлично..!
- Доктор, ты увидишь, что я изменюсь, мне нужно избавиться от вредных привычек, я докажу, что могу... Я знаю, что люди меня не любят, они мне не верят... Меня знают только самые близкие люди вокруг меня, остальные знают меня с бородой, они знают меня злой, они знают меня потной. Я не спокоен, делаю ходы, мне нужна точная подача, я не зациклен на поиске врагов не на месте, это пустая трата времени, но все равно через несколько лет люди все это забудут, у меня есть сделать все возможное, чтобы ничего не запомнить, даже такие случаи... Я уже поручил библиотекам собрать в архиве страницы прессы, написанные за эти месяцы, это большая, черная метка в моей биографии. Но ничего страшного, я уверен, что вместе мы преодолеем и это, ведь мы и еще хуже преодолели.
- Вазген, ты сказал, что назначишь Кочаряна президентом, а он согласен занять этот пост - попытался он отвлечься от неприятной темы.
- Дорогой доктор, почему он не должен согласиться? - удивился он, - если получить хорошие деньги, и потом мы дадим ему немного денег в добавок… Помощь из диаспоры - его удел, сколько он соберет - его честь…
- Ну, если он согласен, это хорошо...
- Нет, дорогой доктор, я еще не разговаривал с ним, - засмеялся он, - но я твердо уверен, что уговорю, если я уговорил привезти его из Карабаха в Армению, значит, это легче будет...
- Что ж, хорошо, что ты уверен, - сказал он.
- Доктор, вчера я ездил в Эчмиадзин, - сказал Вазген, - встречался с Гарегином А, старик был недоволен, даже не хотел меня принимать, но я заставил. Он сказал мне в лицо все что захотел, он говорил, что, стреляя в людей, я не могу заставить их повиноваться, словом, старик сошел с ума, как я понимаю, уже пришло время поменять его...
- Но Вазген, смена Католикоса не входит в твои полномочия, католикосов назначает церковный совет, и то пожизненно.
- Доктор, есть способы, способы! - радостно сказал он, - Мосо, разве я не прав..?
- А как же, мой начальник, - радостно подтвердил он, - хочешь, я сейчас позвоню Манвелу, он выстрелит.
- Нет, не надо, зачем? - в ужасе сказал доктор.
- Нет, я шучу, дорогой доктор, - успокоил Мовсес, - я просто говорю, что Манвел и Шмайс – точно выстрелят...
- Доктор, я предупреждал католикоса, чтобы он держал язык за зубами, иначе.., - продолжал Вазген, - я думаю, он понял, он нас не побеспокоит... И знаешь, то, что я внес большой вклад в строительство армянской армии, достаточно, чтобы мне сказали "Спарапет"(генерал), и даже Католикос должен поклониться, что я все еще считаю их людьми.
ЭПИЛОГ (ЗАКЛЮЧЕНИЕ)
Врач покинул президентскую резиденцию потрясенный, нет слов, чтобы описать его состояние, он даже отказался, чтобы Мовсес сопровождал его, ему хотелось побыть наедине со своими мыслями. Он молча и тревожно шел по улице, желтые осенние листья шелестели под его ногами, как бы крича о надвигающейся опасности. Он дошел до «Парка влюбленных», вошел и сел на одну из скамеек. Воздух был холодным. Вот и на его глазах был разрушен некогда прекрасный город влюбленных. Этот парк теперь превратился в рощу обезглавленных деревьев, чьи срезанные стволы торчат, как пни, и напоминают о прошлых днях. В этом парке всегда было полно влюбленных пар во всех месяцах и в любое время года, даже на скамейках негде было присесть. Город не имел аналогов по вкусу и запаху в мире. Шум стариков, ежедневные чемпионаты по нардам и шахматам, веселый и игривый смех детей, громкие голоса. И вот теперь только пустота, пустота, созданная людьми, которые были далеки от человечности и морали. Они уничтожили человечество, о котором сами никогда не могли мечтать, невидимки вылезли из своих дыр и упали на тело общества, чтобы загрязнить и обесценить все: культуру и историю, любовь и мудрость, они измерили все в своем аршине, хотя Боша (алчный) из мещан никогда не знал меру аршина... Самые добрые и умные люди мира были проглочены стаей ненасытных и жадных гиен. Народ, который раньше творил, теперь стал рабом. Не ценя того, что имел раньше, потерял основательно. Человек, который не знает ценности чего-либо, будет продолжать проигрывать, будет проигрывать до тех пор, пока оно не закончится. Через несколько лет новое поколение даже не вспомнит, что Ереван был самым добрым, розовым городом в мире, который с тысячами фонтанов и источников с холодной водой не имел ничего подобного на планете, а теперь превратился в большую кучу мусора. Единственный выход – снова найти себя, избавиться от суеверий и поверить в свои силы. Только полагаясь на свои силы, можно найти путь истинной жизни. Еще не все потеряно, поскольку борцы за свободу, несущие благородные идеалы нации, еще могут объединиться и спасти страну от разрушения. Подобно хирургу, необходимо удалить из тела нагноившуюся язву, иначе она разрастется и испортит все тело. И пока есть выход, есть способ, есть еще один путь... Но сможет ли нация выбрать правильное направление и пойти по пути истины... Все зависит от народа. Борец за свободу бессилен, если не было желания народа, потому что они должны действовать вместе, если нет, то они будут обречены во веки веков... Страна с мощной диаспорой должна была процветать и развиваться, однако этого не произошло, потому что Родина и диаспора не объединились вокруг одной идеи, армяне диаспоры своей бессмысленной борьбой за геноцид, а жители Армении – эмигрируя. Миллионы, присланные из диаспоры, не принесли пользы народу, разбогатели только предатели нации, они не только разграбили Армению, но и ограбили диаспору, поскольку эти деньги собирались по настоянию укоренившихся в них партий и фальшивых священнослужителей. Никто не поднимал голос о том, что банды АОД грабят страну, даже эти партии усердно приватизировали детские сады и учебные заведения, чтобы потом их разграбить. Победа этих Предателей в том, что они слились с криминальным миром и продолжают сосать кровь народа. В то время как есть способ борьбы с ними, они не хотят прислушиваться к голосу мудрых. В народе уже укоренилась мысль, что это невозможно изменить, потому что так было и так будет... Однако это проявление суеверия. Суеверие сделало людей рабами. Это и было причиной неверия в свои силы. Именно борцы за свободу были полны веры и идей, наделены высшими человеческими ценностями, поэтому и выиграли войну. Они поверили в свои силы, положились на свою идею и победили врага, а народ предал их, умолчав о преступлениях шакалов, кинжал предателя ударил борца за свободу в спину, убив его. И руками этого коварного преступника поколение лишилось письменности и литературы, направив их в сексуальное и сектантское болото. А наши священники и священнослужители, как всегда, остались верны своей извечной идее подчинения и порабощения народа, вместо того, чтобы стать знаменосцами Божьей свободы. Увеличив содержание своего кармана, они предали Бога и народ, встали на сторону богохульных и злодейских богачей.
«Новый город я увидел – любитель монастырей
Жители армяне, около двадцати тысяч:
У них нет еды, чтобы жить.
Но построили пять монастырей, наберитесь мудрости!».
Да, слова Ашуга Дживана, похоже, применимы и к нашим дням, алчные олигархи делают свои черные дела по благословению и покровительству священников. Нет разницы между олигархом и султаном, милиционером и аскяром, все они живут за счет народной крови, у всех нет Бога и святости. Наша боль в том, что лишенный образования подросток не знает, что в мире есть идеи свободы и справедливости, не знает, что под этим солнцем у них равные права, что он не должен служить олигарху-султану и его толстокожим и тупым потомкам. В их подсознании сформируется идея свободы, вера в свои силы, и тогда они смогут восстать, бороться против тиранов с оружием в руках за свое будущее, свободу своих сыновей. Если человек, не служивший в армии, является крестным отцом и основателем армейского строительства, то от этой армии нельзя ожидать ничего хорошего. Поскольку эта армия станет колыбелью преступлений, солдат станет преступником, а не защитником Родины. Привив обычаи криминального мира в душу молодого солдата, они сделают его таким же хищником, как и они. Врагу не нужно будет сражаться против нашей армии, поскольку они сами будут убивать себя, пытать и уничтожать друг друга. И все это от руки тупого идиота, который провозгласил себя генералом. Вот это и есть наша боль, которую мы видим и молчим, не даем увидеть, стараемся не вмешиваться в политику, ни во что не вмешиваться, ибо так и должно было быть, потому что по воле Божьей они, дураки, стали нашими правителями. В страхе мы молчим и смиряемся, потому что задаемся вопросом, почему я ..? Пусть он это сделает, никто не хочет быть первым, а раз так, мы оставляем его одного перед стаей шакалов. Мы не умеем ценить преданного, но мы трусливо терпим тирана.
«Сила порождает право», - Гарегин Нжде.
«Единство порождает силу», - Монте.
Вот урок от воинов идей, которые полагались на свою идею и силу. Победа приходит не после десятилетий непрерывной борьбы, а сразу, одним ударом. Остатки феодалов должны быть уничтожены за одну ночь, как это произошло в «Варфоломеевскую ночь». Если это кровь, то нам следует устраивать пир не нашей кровью, а кровью врага, и не давать им утолять свою жажду нашей кровью. Как говорил Раффи: «Убить врага Родины – не грех», «Око за око, зуб за зуб». Однако, прежде чем убивать, вы должны быть уверены, является ли человек перед тобой врагом или нет... Так как для предателей будет великой честью быть убитыми, их следует судить вместе с собственными потомками, если простить, тогда то же самое повторится, через какое-то время они поднимутся из грязной воды и начнут продолжать то, что их предательский предок оставил незавершенным. «Простить врагу одно преступление - значит даровать новые». Об этом заявил военачальник Гарегин Нжде, один из пионеров Национальной идеологии. Недаром испанский писатель Сервантес говорит: «Предатели никогда не станут патриотами»... «Против нас никто не сможет»… Какие убогие слова, может ли патриотический человек произнести такое выражение, эти слова вы услышите только из уст мещанских выскочек. Боша (аморальный человек), которая не может даже измениться со временем, аморальный человек не может думать об обществе и людях. Булгаковские «Шариковы» способны функционировать в обществе потому, что народ позволяет это, тиран не виноват в том, что он тиран, народ виноват в том, что терпит власть тирана. Не зря Великий Хоренаци писал и кричал об предательских отбросах в своих летописях: «Потому что нами управляют жестокосердные и злые цари, которые несут тяжкое бремя, дают невыносимые приказания, правители не соблюдают порядка, беспощадны, преданы близкие, укрепляются враги, тратится вера на эту суетную жизнь. Бандиты приходят со всех сторон, дома разграблены, имущество разворовано, важные люди сажаются, знаменитые люди сажаются в тюрьмы, дворяне ссылаются в зарубежные страны, народ терпит бесчисленные лишения, города взяты, замки разрушены, деревни разрушены, и возгораются пожары в зданиях, бесконечный голод и болезни и различные эпидемии. Благочестие забыто, и есть ожидание ада. Ныне войны внутри, пагуба извне, пагуба от язычников и войны от раскольников, и нет советника, который бы наставлял и готовил к войне». Раффи не зря сказал: «Книга и распространение чтения среди людей есть одно из спасительных средств, которое освободит их от многих новых заблуждений. Но когда истина увенчивается обманом и справедливое право раздавлено ногой завоеваний и насилия, тогда человек вынужден использовать свою физическую силу - свой меч для продвижения своего права». К сожалению, прогресс нашей страны, Армении, возможен только после применения «Национальной идеологии». «Больной, несчастный народ, имевший до сих пор две морали: приписывать свои несчастья внешним причинам и надеяться на спасение от внешних сил», - Гарегин Нжде
26-12-2014 год