В начале 70-х мы жили коммуналке возле Проспекта мира в длинном панельном доме, утопающем в зелени. Деревья тогда казались огромными, деревянная горка высоченной... Или, может, просто я была маленькой?
Нашими соседями были высокопоставленный военный политработник, жена-красавица и единственный ненаглядный сынок, с которого буквально пылинки сдували.
— Давай после обеда в войнушку поиграем, — предложила я за столом белобрысому соседскому мальчишке.
— Никакой войнушки! — сразу парировала бдительная мама Игорька, эффектная брюнетка в ярком обтягивающем кримплене.
Мне было лет пять, соседу немного меньше. Рос он очень худеньким, болезненным мальчиком. Поэтому родители после приема пищи всегда заставляли его полежать, чтоб завязался жирок. Но тот что-то упорно не хотел завязываться. Я, как боевая подруга, всегда просила разрешения посидеть с ним рядом на стульчике, так как Игоряша все еще спал в детской деревянной кроватке со снятой передней решеткой и там было не присесть. Мы болтали о всяких пустяках и рассматривали картинки в детском календаре "Звездочка", похожем на большой альбом в твердой обложке. Еще я любила поиграть с его завидной коллекцией пластиковых коробок из-под подарков с Кремлевской елки: в трубу, фотоаппарат и т. д. "Наверное, его с самого рождения на эти елки водили", — недоумевала я.
После "лежательной" процедуры мы спешили разобрать оружие: каждому доставалось по черному металлическому пистолету с пистонами, по "гранате" (резиновой хоккейной шайбе), Игорьку — красная пластиковая сабля, мне — красный автомат. Вооружившись до зубов, носились по квартире:
— Ура!!! За Родину!
— Пуф-пуф-пуф! — стреляли "солдаты" без передышки.
Мы до дыр изучили книжку по мульт-сказке "Сказ о Чапаеве", поэтому Игорек был Чапаевым (у него же сабля), мне оставалась роль Петьки.
Устав, переходили на лежачую игру в акулу: "акула" забиралась под днище корабля-дивана и пыталась из-под него сбежать, а на "корабле" лежал "гарпунер" и старался успеть ранить (осалить) высовывавшегося хищника.
Еще любили прятаться. Игра в прятки невольно тайное делало явным. Пока Игорек считал до десяти, я металась по квартире в поисках убежища: "Может, в шкаф?" Открыла дверцу в его комнате — на меня таращатся черно-бурые лисицы, с лапками и хвостами — тут-же закрыла обратно, пока не покусали. Залезла под кроватку, вижу — свисает привязанный крестильный крестик. Меня аж в жар бросило: у такого папы... и крестик? Решила никому об этом не рассказывать.
Мне, конечно, повезло, что товарищ для игр был всегда в шаговой доступности. Но, к сожалению, этот товарищ постоянно болел ангиной.
Когда собирались на улицу, сосед всегда старался побыстрее одеться и выбежать во двор пораньше меня. Я старалась не отставать:
— Ой, ты чего в шубе и тапочках? — спросили девчонки на улице. Посмотрела вниз — точно, в тапочках. Пошла переобуваться, вернулась — нет моего подопечного:
— Игорек! И-го-рек! — не отзывается, пришлось идти искать. "Куда он подевался?" — думала я.
— Ах, вот ты где! — стоял за горкой, в руках огромная, с него ростом, сосулька, которую с наслаждением облизывал.
— Опять заболеть хочешь?! Брось сейчас же! — и вырвала богатырский "леденец" из его рук. На этот раз успела вовремя.
Но за таким шустрым парнишкой уследить было непросто. Когда все-таки его настигала надоедливая ангина, то лечили новомодными ингаляциями: прибором таким с разными стеклянными трубочками, все там булькало и ароматно пахло. А по вечерам накидывали на шкаф белую простыню, доставали проектор, выключали свет и нам показывали диафильмы со сказками. Так, конечно, можно поболеть. "Может, он просто в садик не хочет ходить?", — закрадывались у меня сомнения.
А с шишками да фингалами что было делать? Игорек умудрялся постоянно их набивать:
— Тебя ж гулять не будут пускать! Зачем ты стукаешься? — недоумевала я.
— Это просто у меня голова такая некрепкая, — оправдывался Игоряша.
— Я тебе покажу, как с шишками приходить! В другой раз возьму и отвезу к доктору! — пригрозила его мама.
Но от таланта падать или стукаться на ровном месте так просто не избавиться. И вскоре шишка опять нашла своего героя, родители повезли Игорька к врачу. Вернулся хмурый, но без шишки:
— Укол сделали, — пояснил он мне.
Пришлось водить его на прогулку за руку, жалко ведь товарища.
Через какое-то время семье Игорька дали квартиру и мы разъехались. Как-то мы собрались и приехали посмотреть, как они устроились на новом месте. Хозяева похвастались новым импортным гарнитуром "Кармен", обставленной кухней с подполом (квартира была на первом этаже). Надушенная мамаша щебетала о поездке за границу и показывала кучу привезенных украшений.
Мой дружок подрос немного, но был такой же худой и с неизменным шарфом на шее. После долгой разлуки мы немного посмущались, не знали о чем говорить. Я размышляла, что наверное Игорек уже не Игорек вовсе, а Игорь... Чтоб разрядить обстановку, родители дали нам по рублю и отправили развлекаться в кино — показывали новую серию "Ну, погоди!". Билет стоил 10 копеек, поэтому решили на сдачу поиграть в скачки на игральном автомате.
— Когда вырасту, то стану жокеем! Я уже учусь на лошади ездить, — похвастался Игорь.
Я по-другому, оценивающе посмотрела на своего собеседника. "По-моему, привирает!"— подумала я, ведь моя игровая лошадь лучше преодолела все препятствия.
— Ну как, Игорек, твоя ангина? — спросила я.
— Как-как, а не как! Гланды вырезали.
— И ?
— Побежали есть мороженое! Пока родители не видят.
Спустя несколько лет мы как-то пересеклись с бывшими соседями. Они сделали вид, что нас не узнали. Загранкомандировки и партработа ставила людей на ступень выше, делала их высокомерными. Слышала, Игорька пристроили в ВУЗ, потом на престижную работу, несколько раз женился-развелся...
05.02.2024