Байден провел пресс-конференцию, на которой отвечал на вопросы СМИ относительно своего психического здоровья. На ней он перепутал президента Египта Абдель Фатха Ас-Сиси с «президентом Мексики».
Байден закончил рассказывать, что именно он чувствовал после того, как с него сняли все обвинения в преднамеренных неправомерных действиях в отношении хранения им секретных документов на протяжении почти 40 лет.
Критическим недостатком того, что могло бы стать позитивным событием, было то, что его сочли пожилым человеком с «благонамеренными намерениями» и «проблемами с памятью». Байден вскоре обнаружил, что пресса, получив возможность задавать вопросы, пошла прямо за ним.
Байден уже продемонстрировал потерю спокойствия во время своей речи, когда прокомментировал кончину своего сына и тот факт, что этот вопрос поднимался в ходе расследования, поскольку было высказано предположение, что он забыл точную дату этого.
На самом деле его реакция на изложение этого факта была действительно убедительной и заставляла воспринимать его как вызывающего сочувствие. Даже после того, как шквал вопросов, поднятых прессой, наводил на мысль, что у него действительно серьезные когнитивные проблемы, Байден, казалось, занял видимую позицию связности и готовности к выполнению задачи, за которую взялся; но всё это развалилось из-за его готовности ответить на вопрос, когда он уже собрался уходить.
Байдену не нужно было останавливаться, но, похоже, он хотел показать, насколько он отличается от своего заклятого врага Дональда Трампа.
При этом он не смог быстро сформулировать ответ на вопрос об Израиле, который ведет переговоры об оставшихся заложниках. Байден выдержал довольно долгую паузу, прежде чем приступить к ответу на вопрос, а затем заявил, что ему нужно найти способ ответить на вопрос, не раскрывая больше, чем необходимо, известной ему конфиденциальной информации.
Было ясно, что дело приняло знакомый поворот, поскольку вскоре Байден перепутал президента Мексики с президентом Египта Ас-Сиси. Невероятно, но он не поправил себя, а продолжил утверждать, что добивался прекращения огня, чтобы граница Газы была открыта с обеих сторон и позволяла беспрепятственно доставлять гуманитарную помощь. По иронии судьбы, само отрицание наличия проблем с памятью было проиллюстрировано еще раз.