- Больно, мой хороший? Дать таблетку?
Птичкой вспорхнула из глубокого кресла. Заныли суставы. Шут с ними, лишь бы к нему, к Ванечке, побыстрее.
- Не суетись, терпимо. Лучше сядь, посиди рядышком.
Взял махонькую сухонькую ручку в свои большие костистые ладони, прикоснулся сухими синеватыми губами:
- Как быстро, Ритуль!
- Что быстро, мой хороший?
- Жизнь быстро прошла. А я ещё с тобой не наговорился. Красавица моя!
Вспыхнула земляничным румянцем. Отдернула руку в противной старческой " гречке":
- Скажешь тоже! Уж и женского ничего не осталось, всё годы съели.
- Дурочка! Моя любимая дурочка! Увидел тебя тогда на танцах. Да ни на кого больше и не смотрел.
- Ой ли? Чуть наклонила голову с аккуратной прической вбок. Манким движением, полным неуловимого очарования.
- Не хотелось, правда. Перед глазами ты стояла. Всегда.
Обняла тонкими руками. Поцеловала в колючую щеку. Оброс за ночь. Надо побрить. И попросить внука Степку, чтобы помог перестелить постель.
Спала рядом, на раскладном кресле. Чутко, на грани зыбкого сновидения и горькой реальности. Ценила каждый Ванин вдох. Он ещё здесь. Это главное. А уж она позаботится о том чтобы это " рядом" продлилось как можно дольше.
Они были классической семьёй: сильный мужчина и мягкая, женственная, слабая,
женщина.
Болезнь поменяла местами. Но и в физической немощи умудрялся поддерживать, ободрять и любить. Просил правнуков заказать скромные цветы с доставкой. Шутил, вселял уверенность,утешал. И любил. Все 60 лет - любил:
-;Открыть форточку, Ванечка? Утро чудесное, птички поют. А я сырнички с изюмом сделаю, как ты любишь. Я мигом.
Расселась карга старая, а муж без завтрака. Охая от боли в спине, встала к плите. Сырники получались ровными, золотистыми, с желтыми капельками изюма.
- Господи, смотреть не могу, это ж ад на земле, Степа!
- Это её рай, Анюта.
Уже год прошел, как дед Ваня умер. Сердце кровью обливается. Может, специалиста на дом пригласить, она же не в себе!
- Не трогай, не надо. Ей так легче. В том, другом мире, где дед Ваня живой.Пусть будет счастлива, хоть это счастье и неправда. Пусть.
Аня глухо зарыдала, уткнувшись мужу в плечо.
Маленькая старушка этого не слышала. Она тихо напевала, готовя мужу сырники.
-