— Кому вообще нужно бессмертие?
— Всем.
— Не начинай.
— Начал-то не я.
— Не тебе и заканчивать.
— Но тебе?
Ноги предательски дрожат, хотя, казалось бы, чего уже бояться. Неужели смерти?
— Ссышь? — не унимается голос за спиной.
— Проваливай! — Стараюсь не смотреть вниз.
— Хочу просить тебя о том же. Такой прекрасный вид загораживаешь. Мне нравится, как вы стремитесь вверх. Самолёты. Высотки. Поближе к небу? Землям Вечной Жизни? Раю?
— Не верю я ни в какой Рай. Уходи.
— И правильно, а то если шагнешь сейчас, то сразу по другому адресу. Хотя этот знак на твоей руке... Как ты его называешь?
— ЭДО. Тебе не понять. Моя защита от Владыки Дзигоку.
— Самовыдуманная тайнопись. Помогает?
— Скоро узнаю...
Полуденное солнце скрывается в облаках. Наконец перестаю щурится. Вот и город как на ладони. С высоты не кажется таким быстрым и безжалостным. Тихо наверху.
— Вот видишь: зависит от точки зрения, — улыбается голос.
— Ты — это тоже я! — Говорю уверенно и вслух, но на всякий случай оборачиваюсь убедиться, что на крыше больше никого нет.
— Или ты — это тоже я…
— Всë равно. Одно и то же получается.
— Получается, — снова улыбается голос, но уже печально, неуверенно.
Солнце слепит с новой силой. Хорошо, что здесь ветер сдувает испарину, да и вообще не так душно и потно, как внизу. И дышится свободнее. И думается.
— Шëл бы ты отсюда. — Голос совсем печален.
— Как раз планирую. — Заношу ногу над пропастью, но как-то неуверенно.
— Внутри здания есть менее скоростной лифт. Говорят, на нём тоже быстро. И почти стопроцентный шанс остаться и в уме, и в памяти, и в себе.
— Знаю. — Вытираю галстуком испарину. — Я на этом лифте поднимался.
Очередной поток ветра сбрасывает вниз мой пиджак. В каком таком порыве я успел его снять и бросить под ноги? Несколько тысяч йен скрываются в бездне стекла и бетона, шума и пыли.
— Жаль, — вздыхает голос. — Ты столько времени потратил на эти свои пиджаки. И на туфли. И на часы. Кому теперь всë это...
— Никому. — Щурюсь уже не от солнца. — Не знаю. Не думал. Я почему тут стою? Потому что ни-ко-му. Одни пиджаки другим пиджакам…
— Запонки запонкам… А банковский счёт?
— На похороны.
— Выходит, ты на них зарабатывал? По двенадцать часов в день, шесть дней в неделю, с семнадцати лет…
— Шестнадцати с половиной, — гордо и вслух поправляю голос в собственной голове.
— Ну да, — ухмыляется он. — Как скажешь.
Вибрирует телефон. Наверняка начальник ругает за опоздание. На весь рабочий чат. Позорище.
— Одной ногой здесь, другой там, а всë равно паришься из-за этого?
И правда, нога-то занесена, так и стою на одной. Как цапля.
— Я просто...
— Ты не просто, — вздыхает голос. — Ты сложно. И даже сейчас очень сложно. Не все, кто бежит, достигают цели. Не всë стоит того. Остальное стоит ровно столько, сколько ты за это отдашь. Путь никогда не бывает один. Способов больше, чем два. Ты выбираешь любой. Я на это смотрю.
Солнце бликует в окнах напротив. Кажется, за мной и правда кто-то стоит. Большой. На нём Вафуку. Лицо алее крови. Корона на голове.
Нервно сглатываю.
— Сам Великий Царь пришёл за мной. Не должен ли ты подталкивать к краю, а не переубеждать?
— Ты уже на краю.
Эмму в отражении улыбается. Или это я улыбаюсь сам себе?
— Решай же, что сделать со своей жизнью, бессмертная душа.
— Кому вообще нужно бессмертие?
©Элар Шевела, 2023