4 марта народной артистке России Ларисе Лужиной исполняется 85
Окончание. Начало здесь https://dzen.ru/a/ZciDqTioHwztX-KL. Фотографии из семейного архива Ларисы Лужиной.
- Лариса Анатольевна, из-за чего на кинофестивале в Каннах разразился скандал, когда вас хотели сделать невыездной «на веки вечные» и вообще поставить жирный крест на карьере?
- (Смеется.) Вышло так, что я «опорочила высокое звание советской актрисы»!
- ?!
- Наша делегация была очень представительная – режиссеры Герасимов, Райзман, Ростоцкий, Чухрай, Кулиджанов, а из молодых – актрисы Инна Гулая и я. По случаю нашего приезда в советском посольстве был торжественный прием, где один американский журналист попросил меня станцевать твист. На столе! Я ответила, что, во-первых, твист не танцую, а на столе – тем более. Хотя умела, потому что в нашей вгиковской общаге было полно иностранцев, которые прекрасно его танцевали и меня втихаря научили.
В Америке и Европе твист только-только вошел в моду, а у нас считался вульгарным и непристойным как «тлетворное влияние Запада» и, по сути, был запрещен. Но этот журналист пристал: идем танцевать и все. Я - ни в какую. Тогда Сергей Аполлинарьевич говорит: «Ты же хозяйка этого вечера! Не позорь меня, иди». Мы станцевали. А через день фотография с подписью «Сладкая жизнь советской студентки», на которой изображена я, отплясывающая твист, появилась на обложке журнала Paris Match. Этот журнал тут же оказался на столе министра культуры Екатерины Алексеевны Фурцевой, и из состава следующей делегации - на фестиваль в Карловых Варах - она меня вычеркнула красным карандашом. Если бы Герасимов не взял всю «вину» на себя, сказав, что это по его просьбе я «спасала честь родной страны», думаю, больше меня не выпустили бы никуда.
ПОД ОХРАНОЙ АВТОМАТЧИКОВ
- Из поездок на международные фестивали что больше всего запомнилось?
- Тогда же проводились не только фестивали, но и «Недели советского кино» по всему миру. Помню, прилетаем с Тамарой Макаровой и Герасимовым на такую «Неделю» в Иран, и на роскошном балу у иранского шаха узнаем об убийстве президента США Кеннеди. Все газеты мира сразу начали трубить: «Это «рука Москвы»!»
А тут еще как на грех наш военный самолет «вторгся в воздушное пространство Ирана», и на этой почве разразился крупный международный конфликт... Ужас! Ситуация была настолько напряженная, что во время показов советских фильмов местные кинотеатры были оцеплены автоматчиками – «вооруженные до зубов» военные стояли даже в проходах. Нас предупредили, что из отелей на улицу лучше не выходить - могут быть провокации. Но, к счастью, все обошлось. И зрители принимали наши фильмы очень тепло - на «ура».
- Перед выездом инструктаж был традиционный – «по одному не ходить», «достижениями запада вслух не восхищаться»?
- Особенно жестким был инструктаж перед поездкой в Ирландию, в город Корк. «В дискуссии ни с кем не вступать», «на просмотры не ходить», «соблюдать этикет, три раза в день переодевать туалеты». Это было нелепо: откуда у студентки столько туалетов?! Помню, нас со Станиславом Ростоцким пригласили на просмотр документального фильма «От царя до Сталина», снятого западными немцами. Весь город был обклеен афишами, на которых были крупно изображены Николай Второй и Иосиф Сталин - на фоне обмотанных колючей проволокой, окровавленных людей. И мы не знали, как себя вести – идти или не идти. Ближайшее советское представительство только в Лондоне, посоветоваться не с кем, поэтому Ростоцкий из своего номера стал звонить в Москву, в союз кинематографистов: что нам делать? В результате никуда мы не дозвонились и на свой страх и риск на показ пошли.
Так что вы думаете? На следующий день утренние газеты вышли с заголовками, смысл которых был в том, что советская делегация ежедневно звонит за разрешением «чихнуть» чуть ли не в ЦК КПСС. То есть инструктировали нас не зря - все наши телефонные разговоры прослушивались. Самое смешное, что все остальные делегации в знак солидарности с СССР этот показ проигнорировали, а мы с Ростоцким сидели в зале как две белые вороны.
- Став известной и популярной, что ощущали? Ведь наверняка поклонники на улице вам не давали прохода, заваливали цветами, купали в шампанском…
- Нет, в шампанском точно не купали… Говорю вам искренне: звездой себя никогда не ощущала. Я умею смотреть на себя как бы со стороны. А остальное было - меня везде узнавали, письма получала со всего Советского Союза.
Кстати, одного адресанта даже запомнила навсегда. Когда фильм «Тишина» вышел на экраны, я вдруг стала получать письмо за письмом… из тюрьмы. Писал тридцатилетний мужчина, осужденный еще восемнадцатилетним за убийство. Мол, влюбился в мою героиню, «благодаря вам заново пересмотрел всю свою жизнь», посвящал мне стихи. И всегда в конце приписка: «мне осталось сидеть…» сначала триста с чем-то дней, потом двести, сто. В последнем известил: такого-то числа он приезжает в Москву, чтобы я его встречала на Белорусском вокзале.«Намерения серьезные – жениться!»
Естественно, я никуда не пошла, но адрес-то он мой знал. Вдруг звонок, открываю дверь – стоит мужик, бледный, худой. Я разу поняла, что это он. Говорит: «Мне – Ларису Лужину!» «Это я», - робко отвечаю. А сама - ни жива, ни мертва. Он так смерил меня взглядом: «Нет, это не вы!» И ушел. А я так обрадовалась, что он меня не узнал. Мало ли что могло случиться?
А из курьезных случаев, связанных с популярностью, больше запомнился такой. Еду как-то в трамвае и рядом ребята сильно подвыпившие. Один говорит, глядя на меня: «Бабу я эту знаю точно. Но где видел?» Другой присмотрелся: «А почему я ее не знаю?» Стали выходить, первый: «Вспомнил, где ее видел…» Ну, думаю, сейчас скажет «это же актриса Лариса Лужина!» А он: «Это же бригадир со второго строительного участка!»
«АКТЕРОВ ЗА МУЖИКОВ НЕ СЧИТАЮ»
- Если оглянуться назад, в тройку своих самых любимых фильмов, какие бы занесли?
- У меня таких не три, а четыре. В первую очередь – «На семи ветрах», которую считаю своей «визитной карточкой». Ведь там я сыграла практически саму себя - юную девушку, обожженную войной. «Вертикаль» - не потому, что я там что-то сделала чисто актерски, эта картина мне дорога исключительно благодаря Владимиру Семеновичу Высоцкому и его песням для этого фильма. Очень люблю «Любовь Серафима Фролова» и «Исполнение желаний» Светланы Дружининой, где у меня были очень необычные и неожиданные для меня роли. Плюс шикарные партнеры – Иннокентий Михайлович Смоктуновский, Евгений Лебедев, Коля Еременко, Наташа Бондарчук.
- С кем еще из партнеров вам комфортнее всего работалось?
- Я считаю, что у меня все партнеры были хорошие. Каждый был по-своему интересен: и Вячеслав Тихонов, и Леня Быков, и Анатолий Кузнецов, и Леня Куравлев, и Анатолий Ромашин, и Виталий Коняев... Мне повезло: была рядом с хорошими, порядочными людьми.
- Романы на съемочной площадке у вас случались?
- Единственный за все годы «служебный» роман у меня был с Сашей Фадеевым на съемках картины «Вертикаль», да и то по фильму он не был моим партнером.
- А Вячеслав Тихонов? На днях показывали «На семи ветрах», так в ваших глазах там такая обоюдная страсть. Миллионы женщин Советского Союза того времени, окажись они на вашем месте…
- Конечно, в него все были влюблены, особенно женщины. Но в том-то и дело, что он - не в моем вкусе. А я и не пыталась Тихонова окрутить. По сценарию мы даже не целовались. У нас были нормальные - ровные, рабочие отношения. К тому же это он на экране играет обаятельных, общительных людей, а в жизни он другой – всегда мне казался чересчур высокомерным, всех держал на дистанции. Словом, человек, достаточно сложный для общения. Хотя как партнер – прекрасный!
Если честно, актеров я вообще за мужиков не считаю. (Смеется.) Они еще хуже женщин! А если - не дай Бог - ты еще и знаменита... Господи, они становятся такими ревнивыми к твоей славе! Нет, артисты меня никогда не привлекали. Мне всегда нравились операторы - загадочные, молчаливые, мужественные. Два моих мужа были операторами.
«ОНА БЫЛА В ПАРИЖЕ»
- Лариса Анатольевна, а как вы попали в «Вертикаль»?
- Пригласили режиссеры Станислав Говорухин с Борей Дуровым. Собрали актерскую команду – Саша Фадеев, Гена Воропаев, Лида Кошелева, Высоцкий, я. Проб не было, мы сразу поехали в горы сниматься.
- Пришлось взбираться на вершины Кавказа? Или только делали вид?
- У Говорухина же был разряд по альпинизму, поэтому он и всех нас приобщил к горам основательно. Так что два самостоятельно взятых двухтысячника в активе у нас есть. Название одного из них - Вулей – я запомнила. Потому что именно там, когда мы дошли и увидели всю эту неземную красотищу, как будто бриллиантами усыпанные снегами горы, Володя написал строчки: «Весь мир на ладони, ты счастлив и нем, и только немного завидуешь тем, другим, у которых вершина еще впереди».
Это был 1967 год, и Высоцкий тогда уже был запрещенный. Я хорошо помню, как художественный совет Одесской киностудии категорически не хотел его утверждать на роль, но Говорухин отстоял, обещал, что песен Высоцкий петь не будет. Но естественно, без песен не обошлось…
Теперь-то всем ясно: если бы не песни Володи, кто бы этот фильм знал сегодня? Все они были написаны на наших глазах. Например, «Если друг оказался вдруг» появилась после трагедии, когда рядом попала под камнепад группа из четырех человек. Один альпинист погиб, двое были ранены и Говорухин с Дуровым и Высоцким помогали их спускать вниз.
- После «Вертикали» о вас заговорили как о единственной женщине, не ответившей взаимностью на чувства Высоцкого. Признайтесь, что помешало? Уж его-то в актерской ревности и немужских качествах трудно заподозрить.
- Я была замужем, но наш брак в то время был уже на грани разрыва. К тому же как раз там, в горах, я влюбилась в Сашу Фадеева, приемного сына писателя Александра Фадеева, который играл одного из альпинистов. Высокий, красивый парень, у нас был очень бурный «горный» роман.
А Володя? Володя относился ко мне как к звезде, пытался ухаживать. Но вовсе не был влюблен, это миф. Он был очень хороший человек, очень открытый, душа компании, коллектива, застолья, хотя в то время совсем не пил. Когда он пел, конечно, можно было в него влюбиться, но не более того. К тому же он был жутко влюбчивый - за всеми ухаживал.
- Но не всем же он посвящал свои песни, как вам?
- Думаю, просто так совпало. Я ему рассказывала о своих заграничных приключениях – о поездках в Париж, Осло, Варшаву, ведь я была единственной в нашей съемочной группе, которая побывала за границей. А он взял и написал. Помню, приехал откуда-то, сказал мне; «Я тебе песню посвятил». И спел всем нам: «Но что ей до меня? Она была в Париже. И сам Марсель Марсо ей что-то говорил».
- Многие годы эта песня считалась посвященной Марине Влади. Хотя, когда снималась «Вертикаль», они еще даже не были знакомы.
- А я и не опровергала! Мне песня сразу очень не понравилась, я даже обиделась на него. Вывел меня какой-то легкомысленной дурочкой, финтифлюшкой, которой «глубоко плевать, какие там цветы» на нейтральной полосе. И последние слова мне были особенно обидны: «Пусть пробуют они, я лучше подожду».
Правда, сейчас время все расставило на свои места, я очень благодарна Володе: он обо мне оставил память. И через много лет кто-то скажет: «Лужина? А-а, это актриса, которой Высоцкий песню посвятил!»
«Я НИКОГДА НЕ НАВЯЛИВАЛАСЬ РЕЖИССЕРАМ»
- Еще какие-нибудь невероятные мифы о себе слышали?
- Самый невероятный – то, что якобы я была любовницей Брежнева. Причем, до сих пор понятия не имею, с чего взяли? Ладно, сказали бы, что у меня роман с лидером ГДР Вальтером Ульбрехтом – все-таки газеты опубликовали фото, где он меня целует, вручая главную немецкую кинонаграду – Национальную премию ГДР.
А с Брежневым я ведь виделась всего один раз в жизни - в Тегеране, когда мы вместе были в гостях на балу у шейха иранского. Причем, он там был со своей женой. Нас просто познакомили, и все. Когда я услышала эту байку, долго смеялась: «Если бы Брежнев был мой любовник, я бы не жила в двухкомнатной квартире на улице Удальцова!»
Самое смешное было, когда мы с моим четырехлетним сыном Павликом пошли в кино. Там перед детским сеансом показали киножурнал, где выступал Леонид Ильич Брежнев. Сын его увидел и как закричит: «Мама, мама! Смотри – это же наша бабушка!» «Все, - думаю, - сейчас нас арестуют!» Но все стали смеяться и обошлось. Кстати, моя мама в ту пору внешне действительно была чем-то отдаленно похожа на Брежнева…
Еще меня неоднократно «выдавали замуж» за немецкого актера Отто Мелиса (зрители могут его помнить по роли солдата Хельмута из «Семнадцати мгновений весны», ценой своей жизни спасшего «радистку Кэт», - авт.) и считали немецкой эмигранткой, потому что он был моим партнером во всех шести немецких картинах, где я снималась на киностудии «Дефа». Нас даже называли почему-то так: «влюбленная пара Средней Германии». На самом деле мы были в прекрасных дружеских отношениях - с ним и его женой Луизой.
- С высоты прожитых лет, вы довольны своей карьерой?
- Вообще-то мне грех жаловаться! Выжила в блокаду, училась у прекрасных мастеров, объездила весь мир… Сколько вокруг людей более талантливых, но оставшихся за бортом, хотя, может быть, они в тысячу раз талантливее многих из нас. А у меня все слава Богу - снимаюсь, меня часто приглашают на фестивали, творческие встречи - и узнают, и аплодируют, и дарят цветы.
Другое дело, что как актриса, по большому счету, я не реализована. Ведь, положа руку на сердце, такого шедевра, как «Летят журавли», в моей жизни все-таки не случилось. Почему? Наверное, я сама в этом виновата - видно нет во мне такого таланта, чтобы режиссерам хотелось ставить фильмы на меня. Вот если бы нашелся режиссер, который всерьез занимался мной, пытался где-то раскрепостить, раскрутить, найти какие-то мои другие качества, не только лирической или драматической героини, а может, комедийной, все могло сложиться иначе.
- Жалеете, что не нашли такого?
- А я и не искала. Актеры – люди в основном зависимые, это нас ищут. И потом у меня не тот характер, чтобы пойти к режиссеру и сказать: «Это моя роль – я должна ее сыграть», я никогда, как у Шукшина есть такое словечко, «не навяливалась». Рассуждала: если нужна, найдут. А надо было быть более пробивной, что ли…Если бы Элина Быстрицкая сама не позвонила Герасимову, Аксинью сыграла бы другая актриса. Или Люся Зайцева… Она тоже пришла к Ростоцкому, когда он собирался снимать «А зори здесь тихие…», и сказала, что хочет сыграть командира отряда, видит именно себя в этой роли. И сыграла. И правильно сделала!
- Друзей у вас много?
- Приятелей тьма, а друзей... Многие годы я дружила с Аллой Ларионовой, Любовью Соколовой. Обе были потрясающие подруги, готовые прийти на помощь в любой момент. Но вот и Аллы, и Любови уже давно нет... Мы тесно общаемся с замечательной актрисой Татьяной Георгиевной Конюховой, с которой живем по соседству.
- У вашего сына трое детей. Есть шанс, что кто-нибудь продолжит актерскую династию?
- Сын у меня звукорежиссер, закончил Ленинградский институт киноинженеров, работает на «Мосфильме». А вот внуки все с математическими, физическими, историческими наклонностями. С актерскими - никого.
- И последний вопрос. Сколько лет вас знаю, поражаюсь вашей преданности профессии, позитивному отношению к жизни, способности ловить кайф буквально от мелочей. В чем секрет?
- Секрет в том, что я люблю сцену, люблю сниматься в кино. Пока ноги ходят, пока дышишь, еще что-то можешь сыграть, – лучше работать. Работа держит в тонусе. И потом там всегда любопытные события, новые люди. Интересно же пообщаться!