Преподобный Исаак Сирин:
"Целомудрен тот, кто не только (лишь] в знаки борьбы [с грехом] препятствует в себе срамным помыслам, но искренно- стью своего сердца очищает умственный взор, кто с храбростью 4 это не задерживается умом на непотребных помыслах. Тогда целомудрие совести явится в его благоговейно хранимых зеницах. Стыд же будет как завеса, распростертая пред сокровенным вместилищем его помыслов. И, как цело- мудренная дева, чистота его будет надежно сберегаться для Христа.
Для удаления из души блудных помыслов и подавления воспоминаний, огнем бушующих во плоти, нет ничего полезнее, чем ревностная любовь к учению и путешествия в поискахх смыслов слов Писания.
Когда движения души погружаются во ус- лаждение премудростью словес Писания при помощи [той] силы, которая из них вбирает в себя понимание, она оставляет позади себя все плотское и забывает вселенную и все, что в ней. И тогда человек изгоняет вон из души все воспоминания, которые создают овеществляющие мир образы. И сколь часто он воздерживается даже от обычных помыслов, посещающих человеческое естество, по причине (той] новизны, которая показывается в ней (человеческой природе) из моря тайн [Писания].
Если ум плавает по глади вод, его отдельные способности не могут нырнуть в самую глубину, чтобы увидеть сокровища, [таящиеся] в ней. Исследование же [Писания) силою своей любви может в достаточной мере крепко связать помышления единой мыслию [духовного] восторга. Это воспрепятствует им стремиться к естеству телесному, как сказал один из [отцов,] облекшихся в Бога. «Оттого, что сердце немощно, оно не может вынести озлоблений, встречающихся при внешних и внутренних бранях. И вы знаете, что дурной помысел тягостен. Если сердце не занято [духовным] учением, оно не может перенести бури телесного нападения».
Как тяжесть [гири], полагаемая на чашу [весов], препятствует быстрому колебанию весов от порыва ветра, так уклонению ума [препятствуют] стыд и страх. А чем менее страха и стыда, тем более правит умом (абсолютная) свобода. Как в одном случае уменьшение веса [гири] легко вызовет колебание [весов], так и увеличение свободы через отъятие страха от души заставляет равновесие ума легко качаться из стороны в сторону. По этой причине подвижность ума есть последствие свободы, а непостоянство в уме заблуждения. последствие
Умудрись, дабы положить начало своему путешествию по пути Божию, и в несколько дней ты беспрепятственно предстанешь пред вратами Царствия.
Не исследуй как еще следующий за учителем поверхностный смысл словес, предназначенных для возвышения твоих нравов, ибо душа твоя возрастает [уже] от [самой] возвышенности содержимых ими (словесами) учений.
Выделяй (особый) знак Слова во всех рассуждениях, которые ты находишь в Писаниях, дабы погрузить душу во глубины великих умозрений, сущих во владении людей просветленных.
Люди, путеводимые благодатью к просветлению, всегда ощущают, что словно некий духовный луч перемещается среди слов [Писания) и помогает разуму отличать обычные слова от сказанных возвышенно ради душевного просветления.
Если человек простоумно читает великие словеса, то и сердце его тем более опрощается и охладевает,[теряя] святую силу, доставляющую сердцу сладостный вкус смыслов, который приводит душу в восторг.
Всякая вещь стремится быть ближе к сродному ей". И душа, имеющая в себе часть от Духа, когда услышит нечто [сказанное), заключающее в себе духовную силу, пламенно впитывает содержание такового, даже если не всех людей приводит в восхищение повествование, изрекаемое духовно и содержащее в себе великую силу.
Слово о добродетели требует сердца, отор- ванного от земли и забот земных.
В человеке, ум которого занят заботой о вещах преходящих, рассуждения о добродетели не пробуждают намерения" возлюбить стремление к обладанию таковой.
Когда движения души погружаются во услаждение премудростью словес Писания при помощи [той] силы, которая из них вбирает в себя понимание, она оставляет позади себя все плотское и забывает все- ленную и все, что в ней. И тогда человек изгоняет вон из души все воспоминания, которые создают овеществляющие мир образы. И сколь часто он воздерживается даже от обычных помыслов, посещающих человеческое естество, по причине [той] новизны, которая показывается в ней (человеческой природе) из моря тайн [Писания]".