— Васька-то не похожа, – шептались старухи около подъезда, исподлобья глядя на девочку тринадцати лет. Краем уха услышав слова соседок, она нахмурилась и пошла медленнее.
— Верно говоришь, Степанна, – кивнула невысокая полная старуха в круглых очках. – Игорек-то вон какой низенький, да и Линка не шибко большая, а эта вон какая огромная. Оглобля.
У Василисы округлились глаза, она не стала даже поворачиваться на соседок, лишь ускорила шаг и бросилась домой. Она закрыла дверь и облокотилась на неё.
— Вась, ты пришла? – раздался мелодичный голос матери с кухни. Ангелина Олеговна готовила что-то безумно вкусно пахнущее. – Я сделала твою любимую шарлотку. Будешь?
— Конечно, – улыбнулась девочка, зайдя на кухню. – Папа ещё не пришел?
Ангелина Олеговна покачала головой и потянулась за тарелкой для дочери. Василиса отправилась переодеваться.
— Иди ешь, а то остынет. Папу не жди, он опять задержится.
Игорь Алексеевич работал заведующим цеха на местном мебельном заводе, Ангелина Олеговна преподавала в школе искусств – учила детей музыке. Они переехали в тихий неприметный городок, когда родилась Василиса. Об их жизни “до” Василиса знала мало.
— Мам, а в кого я такая высокая? – спросила Василиса, доедая шарлотку.
— Откуда такие вопросы? – напряглась Ангелина Олеговна, не отвлекаясь от посуды.
— Да я просто задумалась… Вы с папой низкие достаточно, бабушки тоже, а я… Я какая-то не такая. Все в классе ниже меня.
— Тебя обижают? – нахмурилась женщина.
— Нет. Не волнуйся. Просто интересно.
— В дедушку. Ты высокая в дедушку. Моего отца. Он тоже был очень высоким.
— Покажешь его фотографию?
Ангелина Олеговна принесла какой-то старый потертый снимок и протянула дочери.
— У нас нет его фотографий, это единственная.
Мужчина на снимке действительно был выше остальных. Василиса тихо вздохнула про себя и попросила новую порцию шарлотки.
…— Что это? – нахмурилась Лидия Владимировна – бабушка со стороны Игоря Алексеевича – и ткнула пальцем с длинным ногтем в фото, лежавшее на полке у Василисы.
— Дедушка, не узнаешь? Мама и папа ведь были женаты, когда он умер. Ты с ним не знакома?
— Знакома, поэтому уверенно могу сказать, что это не он. Твой дед был низким, я точно это помню, хотя и видела его пару раз. А это, если я не ошибаюсь, вообще фотография моего мужа. Ах, точно. Вот его друзья с работы.
Василиса нахмурилась. После ухода бабушки она проскочила в комнату родителей и начала рыться в тумбочке. Сначала она думала, что старушки у подъезда просто сплетницы, но сейчас и сама понимала, что зеленые глаза только у неё в семье, она одна высокая и с русыми волосами. И у отца, и у матери они были темные и густые.
После недолгих поисков девочка нашла закрытую папку, которую никогда не видела. Это были документы на усыновление. Она думала, что она неродная только отцу. Но в документах было черным по белому написано, что её удочерили.
— Мама, что это? – спросила девочка, когда родители вернулись домой. – Почему вы никогда не говорили, что меня удочерили?
Ангелина Олеговна и Игорь Алексеевич переглянулись.
— Мы не совсем тебя удочерили, – тихо произнесла женщина. – Ты моя… племянница. Моя сестра Рая сидит в тюрьме и будет там ещё долго. Она родила тебя от какого-то местного хулигана, бросила тебя, а через пару месяцев её обвинили в убийстве и поджоге. У меня не было выбора.
Девочка ахнула и схватилась за стену. Она надеялась, что это всего лишь злая и глупая шутка.
— Это не шутка, милая, – тихо произнес отец и подошел к дочери, чтобы обнять. – Ты действительно не похожа на нас внешне. Ты высокая как твой настоящий отец, у тебя глаза твоей матери, а волосы… Даже не знаю. Но ты наша дочь. Мы тебя воспитали.
Девочка кивнула и уткнулась в плечо отца.