Всем привет! 10 февраля была очередная годовщина гибели нашего величайшего поэта, про которого критик В.Г.Белинский сказал: ".. С легкой руки Пушкина Кавказ сделался для русских заветною страною не только широкой, раздольной воли, но и неисчерпаемой поэзии, страною кипучей жизни и смелых мечтаний!" Поделюсь с вами выдержками из книги литературоведа Л.А.Черейского о пребывании А.С. на Кавказе.
Жизнь Пушкина и его творчество тесно связаны с Северным Кавказом. Первым в русской поэзии А.С. открыл кавказскую тему не по книгам и чужим рассказам, а по собственным впечатлениям от посещения этих мест. Началось знакомство с первой "южной" ссылки, после распространения стихотворения "Вольность". Пушкину грозила ссылка в Сибирь или Соловецкий монастырь, и лишь благодаря заступничеству влиятельных друзей высылка из Петербурга была заменена "служебным переводом" в Екатеринослав (ныне Днепропетровск), где в это время находилась канцелярия главного попечителя и председателя Комитета об иностранных поселенцах Южного края России И.Н.Инзова. Здесь, купаясь в Днепре, Пушкин сильно простудился. "Больного в бреду" его разыскали знакомые по Петербургу герой Отечественной войны 1812 года генерал Н.Н.Раевский и его сын Николай. С разрешения Инзова они взяли Пушкина с собой на КМВ. Путешественники выехали из Екатеринослава утром 28 мая 1820 года.
Проехали через Мариуполь, Таганрог (здесь сохранился дом, где они останавливались и где в 1825 умер Александр I), Ростов-на-Дону, Аксай, Новочеркасск, Старый Черкасск, множество небольших селений. 4 июня приехали в Ставрополь, бывший тогда уездным городом. Впереди по пути до Георгиевска около 170 верст и до места назначения (Горячие Воды) еще 40. При подъеме к станице Александровской показался наконец Бештау, которому позже поэт посвятил строки поэмы "Кавказский пленник":
...Во дни печальные разлуки
Мои задумчивые звуки
Напоминали мне Кавказ,
Где пасмурный Бешту, пустынник величавый,
Аулов и полей властитель пятиглавый,
Был новый для меня Парнас.
Забуду ли его кремнистые вершины,
Гремучие ключи, увядшие равнины,
Пустыни знойные...
6 июня 1820 года Пушкин и Раевские прибыли на Горячие Воды. Здесь их встретил старший сын генерала Раевского Александр, который снял для путников дом в Константиногорской крепости, что в трех верстах от Горячих Вод. Отсюда совершались ежедневные переходы к горячим серным источникам, устроенным, по словам Пушкина, "в лачужках, наскоро построенных. Источники, по большей частию в первобытном своем виде, били, дымились и стекали с гор по разным направлениям, оставляя по себе белые и красноватые следы".
Путешественники также побывали в колонии Каррас (ныне - Иноземцево), а 3 июля 1820 переехали на Железные Воды. Генерал Раевский в письме дочери писал: "Вот четвёртый день как мы здесь… Купаемся немного, пьём воду. Здесь мы в лагере, как цыгане, на половине высокой горы. Десять калмыцких кибиток, 30 солдат, 30 казаков, генерал Марков, сенатор Волконский и 3 гвардейских офицера составляют колонию. Места так мало, что 100 шагов сделать негде – или лезть в пропасть, или на стену. Но картину перед собой имеем прекрасную, т.е. гору Бештовую". Позже, 26 сентября, поэт написал эпилог к поэме "Руслан и Людмила" под впечатлением от Вод:
...Забытый светом и молвою,
Далече от брегов Невы,
Теперь я вижу пред собою
Кавказа гордые главы.
Над их вершинами крутыми,
На скате каменных стремнин,
Питаюсь чувствами немыми
И чудной прелестью картин
Природы дикой и угрюмой...
26 июля Пушкин и Раевские переехали в Кисловодск, оставаясь здесь до 5 или 6 августа.
Им предстоял обратный дальний путь: Ставрополь, Екатеринодар (Краснодар), Тамань, Крым. Уже после возвращения к месту ссылки 24 сентября 1820 года поэт писал брату Льву: "Два месяца жил я на Кавказе; воды мне были очень нужны и черезвычайно помогли, особенно серные горячие. Впрочем, купался в теплых кисло-серных, в железных и в кислых холодных. Все эти целебные ключи находятся не в дальном расстоянье друг от друга, в последних отраслях Кавказских гор. Жалею, мой друг, что ты со мною вместе не видел великолепную цепь этих гор; ледяные их вершины, которые издали, на ясной заре, кажутся странными облаками, разноцветными и недвижными; жалею, что не всходил со мною на острый верх пятихолмного Бешту, Машука, Железной горы, Каменной и Змеиной. Кавказский край, знойная граница Азии, любопытен во всех отношениях".
Второй раз Пушкин побывал на КМВ в 1829 году, по дороге в Арзрум. Свернув с прямого пути на Владикавказ, поэт на один день заехал на Горячие Воды, написав позже в своих путевых заметках: "Здесь нашел я большую перемену: ...нынче выстроены великолепные ванны и дома. Бульвар, обсаженный липками, проведен по склонению Машука. Везде чистенькие дорожки, зеленые лавочки, правильные цветники, мостики, павильоны. Ключи обделаны, выложены камнем; на стенах ванн прибиты предписания от полиции; везде порядок, чистота, красивость...Признаюсь: Кавказские воды представляют ныне более удобностей; но мне было жаль их прежнего дикого состояния; мне было жаль крутых каменных тропинок, кустарников и неогороженных пропастей, над которыми, бывало, я карабкался. С грустью оставил я воды и отправился обратно в Георгиевск".
На обратном пути из действующей армии, которую он покинул в двадцатых числах июля 1829 года, поэт опять решил заехать на Воды, около 20 августа посетив Кисловодск. Здесь поэт принял 19 ванн, за которые уплатил 19 рублей. Останавливался он в доме А.Ф.Реброва, а обедал в ресторации (к сожалению, эти здания не сохранились). 8 сентября Пушкин заявил в комендантском управлении Горячих Вод свою подорожную и в тот же день уехал, прибыв в Москву 20 сентября 1829 года.
Значение Кавказа для творчества Пушкина огромно. Об этом еще при жизни поэта писал Н.В.Гоголь: "Судьба как нарочно забросила его туда, где границы России отличаются резкою, величавою характерностью; где гладкая неизмеримость России перерывается подоблачными горами и обвевается югом. Исполинский, покрытый вечным снегом Кавказ, среди знойных долин, поразил его; он, можно сказать, вызвал силу души его и разорвал последние цепи, которые еще тяготели на свободных мыслях. Его пленила вольная поэтическая жизнь дерзких горцев, их схватки, их быстрые, неотразимые набеги; и с этих пор кисть его приобрела тот широкий размах, ту быстроту и смелость, которая так дивила и поражала только что начинавшую читать Россию. Рисует ли он боевую схватку чеченца с козаком — слог его молния; он так же блещет, как сверкающие сабли, и летит быстрее самой битвы. Он один только певец Кавказа: он влюблен в него всею душою и чувствами.."
А от себя добавлю, что поэт задумывал еще множество произведений, связанных с Кавказом, например, "Роман на Кавказских Минеральных Водах". А в одной из редакций "Евгения Онегина" есть строки:
Во время оное былое!..
В те дни ты знал меня, Кавказ,
В свое святилище глухое
Ты призывал меня не раз.
В тебя влюблен я был безумно.
Меня приветствовал ты шумно
Могучим гласом бурь своих.
Я слышал рев ручьев твоих,
И снеговых обвалов грохот...