Наконец, достигнут прогресс в лечении заболевания, от которого страдает одна женщина из десяти.
В 1690 году немецкий врач Даниэль Шрен описал пациентку с «язвами» по всей брюшине, мочевому пузырю, кишечнику, матке и шейке матки. Долгое время считалось, что это первое задокументированное появление в медицинской литературе эндометриоза, болезненного и изнурительного гинекологического заболевания, от которого сегодня страдают около 190 миллионов женщин во всем мире.
Матка выстлана эндометрием — слоем ткани, который утолщается во время менструального цикла. Если оплодотворенная яйцеклетка не имплантируется, слизистая оболочка истончается и отторгается по мере менструации. Однако если ткань эндометрия аномально разрастается за пределами матки, это может вызвать хаос. В крайних случаях эндометриоза спайки могут «связать» вместе органы женщины — от яичников до мочевого пузыря и кишечника — и заморозить их на месте. Более легкие случаи сопровождаются сильной болью, обильными менструациями, воспалением и образованием рубцов, вызванных внутренним кровотечением, усталостью и бесплодием. Не существует известного лечения, и лечение направлено на контроль симптомов, обычно с помощью комбинации гормональных контрацептивов, обезболивания или хирургического вмешательства.
По оценкам Всемирной организации здравоохранения, эндометриоз поражает примерно одну из десяти женщин в течение жизни — примерно столько же, сколько население мира, страдающее диабетом. Но в то время как врачи понимают, почему возникает диабет и как его лечить, их понимание эндометриоза отстает на «30-40 лет», по словам Эндрю Хорна, профессора гинекологии и репродуктивных наук в Эдинбургском университете и избранного президента Всемирное общество эндометриоза. Он винит в этом недостаток исследований и осведомленности, вызванный нехваткой финансирования.
Ситуация начинает меняться. Клинические испытания первого негормонального, нехирургического лечения эндометриоза, начатые в 2023 году в Шотландии, показывают многообещающие результаты. Доктор Хорн говорит, что исследование, соруководителем которого он является, стало результатом более тщательного изучения того, как формируются очаги эндометриоза. Взяв образцы у пациентов во время диагностической лапароскопии, его команда обнаружила, что у пациентов с перитонеальным эндометриозом (то есть заболеванием слизистой оболочки тазовой полости, что составляет около 80% случаев) в тазу наблюдались значительно более высокие уровни химического вещества, называемого лактатом, чем у пациентов с эндометриозом брюшины. без.
Лактат вырабатывается, когда организм расщепляет глюкозу (а также является причиной неприятных швов, которые могут внезапно поразить бегунов). По мнению исследователей, его повышенное присутствие указывает на участие в развитии поражений эндометриоза, возможно, аналогично роли лактата, способствующей пролиферации раковых клеток. Затем ученые начали искать препарат, который уже был протестирован на больных раком, и в конечном итоге остановились на дихлорацетате ( dca ). Его также применяют для лечения редких видов метаболических нарушений у детей, при которых в крови накапливается избыток молочной кислоты.
Веди меня к своей двери
Небольшая группа пациентов, которых лечили dca , сообщила об уменьшении боли и улучшении качества жизни. Следующее испытание с участием более крупной когорты плюс группа плацебо. Если препарат будет одобрен, что может стать возможным в течение следующих пяти-семи лет, dca станет первым новым методом лечения эндометриоза, открытым за четыре десятилетия.
«Все еще существует проблема — и мне неприятно это говорить — с проблемами, которые затрагивают только женщин», — говорит доктор Хорн. Это наблюдение подтверждается и в другом месте. В отчете, опубликованном в прошлом месяце консалтинговой компанией McKinsey, сделан вывод, что «систематическое отсутствие понимания болезней» приводит к потере 40–45 миллионов лет жизни с поправкой на инвалидность для женщин ежегодно, что составляет четыре потерянных дня «здоровой жизни» в год. женщина во всем мире.
Что касается эндометриоза, отсутствие медицинских знаний затрудняет диагностику, а также лечение. В исследовании, проведенном учеными Манчестерского столичного университета и опубликованном в январе в журнале Journal of Health Communication, были опрошены британские женщины на разных этапах получения диагноза, что в среднем занимает десять лет. Многие респонденты заявили, что их симптомы изначально (а иногда и неоднократно) игнорировались как обычные менструальные боли, результат таких факторов образа жизни, как избыточный вес, или как психологические. Одна из причин того, что диагностика эндометриоза является таким затяжным и изнурительным процессом, заключается в том, что он почти всегда требует хирургического вмешательства: большинство поражений можно обнаружить только с помощью камеры (хотя те, которые вызывают кисты, обычно обнаруживаются при сканировании). Поэтому, чтобы ускорить процесс, ученые начали искать «биомаркеры» — признаки белков или процессов, связанных с заболеванием, которые обнаруживаются в местах, которые легко проверить, например, в крови или моче пациента.
Французская фармацевтическая фирма Ziwig утверждает, что нашла такое решение проблемы эндометриоза. Его тест ищет специфические микроРНК — крошечные нити генетического материала — которые, как показывает одно исследование, появляются в слюне женщин с существующим диагнозом эндометриоза. В январе органы здравоохранения Франции одобрили пилотную схему оценки эффективности «Эндотеста» Зивига перед возможным внедрением. В 2022 году президент страны Эммануэль Макрон объявил эндометриоз «проблемой общества» и сделал улучшение лечения национальным приоритетом.
Эти разработки не означают, что проблема диагностики решена, предупреждает доктор Хорн, который считает, что необходимы дополнительные исследования, чтобы проверить, как биомаркеры эндометриоза проявляются в более крупных и разрозненных популяциях. Но после нескольких лет относительного бездействия он теперь наконец-то рассматривает исследования эндометриоза как «быстро развивающуюся область». «Думаю, я чувствую себя уверенно», — говорит он.