Продолжаю рассказ о розысках места брянской переписчицы Натальи на огромном генеалогической древе дома де де Кастро де ла Серда. С корнями вроде как разобралась, теперь постепенно перемещаюсь по ветвям.
В семье "профессора чистой математики" Сергея Валентиновича де Роберти в браке с Фелицией Карловной, урожденной баронессой фон Ламке, "дочерью дворянина Бельгии" было 14 детей. О дочерях я написала в предыдущей статье.
Сыновей в Формулярном списке почетного мирового судьи Ржевского уезда Тверской губернии С.В.де Роберти, составленном 1 апреля 1890 года, перечислено семь:
Валентин, рожденный 24 июня 1869 года,
Валерий - 20 июля 1870 года,
Евгений- 27 сентября 1872 года;
Леон - 1 марта 1877 года;
Борис - 5 февраля 1879 года;
Александр - 9 декабpя 1884 года;
Петр - 28 апреля 1889 года.
Ни о Валентине, ни о Валерии (Валериане) мне не удалось отыскать никаких упоминаний ни в обширной переписке Ксаны Бориславской, жены шлиссельбуржца, а затем академика Н.А.Морозова, с родственниками, ни в воспоминаниях Олега де Роберти. К началу 1-й Мировой войны Валентину в 1914 г.было 45 лет, Валерию 44, а Евгению - 32 года. Навряд ли они принимали участие в военных действиях, их имена отсутствуют в военно-исторических источниках. Но упоминаний о них нигде не нашлось, будто растаяли во времени...
Зато о перипетиях жизни других братьев этой семьи, столь богатой на невероятные приключения, кое-что узнать удалось.
Александр-Франсуа - таково было полное имя деда Олега де Роберти, в блоге которого размещена уникальная информация о его предках: "наша ветвь генеалогического древа семьи де Роберти де Кастро де ла Серда. Ветвь от второго брака Александра Сергеевича Де-Роберти, дяди Франтика, как звали его близкие отчасти из-за первого полученного им имени Франсуа , отчасти, как говорили , из-за его любви к элегантной одежде".
На основании двух писем Элеоноры-Елены де Роберти-Ксении Алексеевне Морозовой достаточно правдоподобно выглядит предположение о том, что молодой Франтик, как многие мужчины этой семьи, избрал военную стезю: в 1905 году ему был 21 год, это аозраст выпуска из военных училищ. Возможно, он принимал участие в русско-японской войне, был тяжело ранен, а, если была задета кость, то в доантибиотиковую эру медицины возникающий вследствие этого остеомиелит практически всегда заканчивался ампутацией. Но, повторюсь, это только моё предположение.
Елеонора де Роберти - Ксане Морозовой
Варшава 6 августа 1908 года:
с ногой Франтика как на зло - одна беда за другой. Когда уже более 3-х недель, как искусственная нога к его услугам, но образовалась фистула (или вернее, свищ) и нельзя было ему выписаться из госпиталя. В настоящее время все хорошо, сегодня одевает ногу и числа 12-13 августа выписывается в деревню.
Приезжал сюда Фоса раза два, увозил меня с собою в Граево, где пробыла около 10 дней, а затем в Брест, где видалась с Алексан. Михайловной Теминой. Вот все мои развлечения за лето!
Скучная доля выпала на меня: так долго просидеть у безпомощного брата. Ведь право могли же и другие сестры побыть с ним, а все взвалили на меня. Не можешь себ представить, какая я устала от полного безделья и госпитальной обстановки.
Слышала, что тётя Лиза уже выехала из Севастополя в Петербург .
В деревне пробуду самое большее 3 недели, а затем на всю осень уезжаю на Кавказ - в Батуми.
... В Лацердовке у нас все ещё в сборе; воображаю, какой там Содом и Гоморра!
Верно тёте Лизе у нас в Лацердовке не понравилось - да и как же может понравиться, когда в доме нет хозяйки.
Мои дела "не как сажа бела" все часто не хорошо. Писать трудно, а сказать всё хочется тебе, моей дорогой, но все оставляю до встречи.
"Тетя Лиза" - это Елизавета Валентиновна Бориславская, тетка Элеоноры и мать Ксаны. В Крыму семья владела недвижимостью: близ Севастополя, в посёлке Лозовое (до революции татарское село Эски-Орда) была дача Де Роберти, в Симферополе на улице Приютинская д.5 -двухэтажный дом, принадлежавший генерал-майору Евгению Де-Роберти и Анне Мясоедовой (но это не Евгений Валентинович, а Евгений Федорович де Роберти, двоюродный дед Элеоноры). От дачи не осталось и следа, а вот дом сохранился.
Следующее письмо отправлено Элеонорой 6 сентября 1908 года уже из Лацердовки:
Франтик приехал домой с искусственной ногой, раздражительный и нервный и видеть его одно горе и да только. Собирается уехать в Петербург, хочет поступить на бухгалтерские курсы, а затем пойти на службу. Конечно, дорогая тетя Маша [ Мария Ватсон - прим.автора] не откажет помочь Франтику поступить на курсы бесплатно. Жить будет с Петей в <неразб>.
Петя экзамены держит и кажется выдерживает.... Вообще не хочется говорить о доме, о том семейном хаосе, что творится здесь.
Тяжёлая травма или ранение, приведшее к потере ноги и инвалидности, возможный уход жены (ведь, как мы помним, у Александра-Франсуа было два брака; но известны только потомки от второго) - все это могло привести к "семейному хаосу" в этот период.
Еще один брат, Пётр Сергеевич де Роберти родился 28 апреля 1889 г., крещен 1июля того же года в приходской церкви села Шутова. Очевидно, он закончил военное училище, скорее всего Тверское кавалерийское, поскольку на 1914 год числился в составе 12-го гусарского Ахтырского полка.
В 1-ю Мировую ахтырцы прославились во время Галицийской битвы. Кавалерийская атака всего четырех эскадронов ахтырских гусар смогла переломить ход сражения. После сражения произошел такой эпизод.«На одном из переходов к генералу Каледину подъехал генерал Л.Корнилов и сказал: "Славные Ахтырцы спасли мою дивизию от разгрома, а меня от позора, я никогда не забуду атаки Ахтырскнх гусар", и передал генералу Каледину сигнальную трубу убитого гусара-трубача.»
В составе этого же полка воевал в 1-й Мировой войне корнет Петр Де-Роберти, и воевал храбро: 21 апреля 1916 года Высочайшим приказом он награжден орденом св. Анны 4-й степени с надписью "за храбрость", а уже через два месяца следует второе награждение - Орден Св. Станислава III-й степени с мечами и бантом (ВП 1916-06-25).
В начале осени 1917 года Петр, уже поручик того же полка, мелькнул в Москве: в Иоанно-Предтечевской церкви у Варварских ворот города Москвы Китайского сорока 4 сентября был на венчании поручителем по жениху.
Чем он занимался в бурные годы революции и гражданской войны неизвестно, но можно утверждать, что, если он и не встал под знамёна Красной армии, то точно не воевал на стороне белых, поскольку в 1923 году подаёт заявление в собес города Ржева:
Заявление заведывающему пенсионным подотделом Ржевского отдела соцобеспечения от Петра Сергеевича Де-Роберти , жительствующего по 1-й Рождественской улице в доме Павловского.
... прошу предоставить мне должность учителя в школе 1 ступ. Имея на своих руках престарелого отца 80-летнего возраста, проживающего в с. Лацердовка Глебовской волости и по своему ухудшевшемуся в последнее время состоянию нуждающемся в моем присутствии, - прошу назначить меня в школу деревни Плотникова Глебовской волости
Зная практически французский и теоретически в размере программ классических гимназий , немецкий и латинский языки, изъявляю свое согласие на преподавание таковых .
Очевидно, он получил работу, и какое-то время учительствовал в сельской школе, а затем перебрался в Москву, где также работал преподавателем. В Большом Кисловском жила его сестра Лидия, в замужестве Добрынина. Жили ли они в одной квартире или по соседству, неясно, но последний адрес, где настиг Петра де Роберти Большой террор 1937 года - Кисловский переулок, дом 1, квартира 8....
Брат Борис, на десять лет старше Петра, родился 5 февраля 1879г в Лацердовке , крещен 6 июля в той же приходской Покровской церкви села Шутово, воспреемниками были тверской губернский предводитель дворянства князь Борис Васильевич Мещерский и "личная почетная вдова" Анна Дмитриевна Роберти, бабушка новорождённого.
Князь Мещерский был не только "соратником" отца своего крестника, Сергея Валентиновича де Роберти, по работе в Тверской Думе, но и соседом - его поместье Лотошино располагалось неподалёку. Примечательно и то, что один из его отдаленных родственников (а род Можай - Можайских был древний и разветвленный) Каллиник Игнатьевич Можай-Можаровский (1855 г.р.) был женат на вдове генерал-майора Марии Владимировне Бориславской. А за одного из Бориславских вышла замуж сестра С.В. де Роберти, Елизавета. Поистине, российское дворянство было теснейшим образом связано и переплетено - и вширь, и вглубь - семейным родством и свойством.
Борис получил домашнее воспитание, поскольку отец, Сергей Валентинович, хоть и был земцем и почетным мировым судьей, отдавать детей в казенные учебные заведёния "министерства народного помрачения", как он выражался, категорически отказывался. В октябре 1900 года Борис стал юнкером, или, как витиевато выражались в ту пору, "поступил на службу вольноопределяющимся 2-го разряда в Тверское кавалерийское училище".
С большой вероятностью можно утверждать, что какое-то время он провел на военной службе; возможно, принимал участие в русско-японской войне. Во всяком случае, 17 октября 1907 года Борис Сергеевич Де-Роберти, 28 лет, дворянин Тверской губернии, обвенчался с крестьянкой деревни Немцова Масловской волости Ржевского уезда Анной Гавриловной Матвеевой, 23 лет (значит, год рождения ее -1884; запомним эту дату), в Петропавловской церкви Санкт-Петербургского Клинического военного госпиталя.
В дальнейшем Борис Сергеевич избрал гражданскую службу; 1 мая 1911 года канцелярский чиновник Ржевской дворянской опеки Борис был произведен в губернские секретари.
Вскоре после революции, в 1919 году, началась национализация помещичьих усадеб. Но крестьяне окрестных деревень, уважавшие лацердовского барина - САМОГО ДЕЛАБЕРТА, как они его величали - за его многолетнюю бескорыстную юридическую помощь, не тронули усадьбу и не позволили её разграбить.
Через пять лет, в 1924 году, Сергей Валентинович умер. А в1925 году бывших помещиков стали выселять из усадеб.
По делу о выселении бывших помещиков братьев Евгения, Бориса, Петра и Александра де Роберти ликвидационная комиссия Старицкого уисполкома установила:"Граждане братья де Роберти по происхождению дворяне...при ведении хозяйства наёмных сил не эксплуатировать. В материалах дела имеются хорошие отзывы от окружающего населения и об их отце, каково, в настоящее время умерши, с революционным прошлым, что он подвергался различным гонения со стороны царского правительства и пришлось скрываться за границей в Германии 12 лет эмигрантом, за который срок получил образование доктора математики.
Посе его смерти остались дети Борис, Александр, Евгений и Петр, у которых дети служат в Красной армии. Как видно из анкеты участвовали в походах гражданскую войну против Колчака и Деникина, а двое из них в настоящее время находятся на службе"(орфография документа сохранена).
В итоге, рассмотрев все обстоятельства, комиссия постановила: "семья де Роберти к выселению не подлежит".
То, что хутор Лацердовка (с ликвидацией помещичьих имений исчез и термин "сельцо") был обитаем до начала сороковых годов и населен потомками дворянского рода, подтверждает внук Александра-Франсуа де Роберти, Олег. Он пишет, что часть, в которой служил его отец, в 1942 году вела бои совсем рядом от Лацердовки, и молодой боец очень смущался, когда в перерывах между боями однополчане сообщали ему:"иди скорее, твоя мама пришла".
В архиве академика Н.А.Морозова есть любопытный документ: удостоверение на бесплатную перевозку книг от станции Панино до Москвы. Книги были приобретены Ленинской библиотекой, и, будем надеяться, хранятся там до сих пор.
О жизни Бориса в Советской России сведений нет. Возможно, он, будучи уже пожилым человеком, не пережил блокаду, ведь к началу войны ему шел 63-й год. На такую мысль наталкивает информация из списков эвакуированных из Ленинграда. В четвертом томе указана Дероберти Анна Гавриловна,1884 года рождения, проживавшая: пер. Финский дом 9 кв. 30. Она была эвакуирована из осажденного города 12 июля 1942 года. Фамилии мужа рядом нет...
У четырёх из семи братьев - Бориса, Александра, Евгения и Петра- дети воевали в Гражданскую войну на стороне Советской власти, а двое продолжили службу и по окончании войны. Многие офицеры царской армии приняли для себя такое решение - власть может быть разной, но Родина одна, и поднимать оружие против своего народа они не будут. Как ответила на это Советская власть, мы, увы, знаем. Многие честные офицеры в 30-е годы получали клеймо "врага народа" , участника наспех состряпанного чекистами "конттреволюционного заговора" и гибли на расстрельных полигонах или в лагерях.
Но бывало и по-другому. Собирая материал, я наткнулась на книгу Бориса Ивановича Вронского "На Золотой Колыме. Воспоминания геолога". А в ней вот на такой ярко описанный автором эпизод:
"Мы [экспедиция геологов, искавшая золото] плыли на расстоянии ста – ста пятидесяти метров от берега. Внезапно послышалась густопсовая матерная ругань. Несколько человек, угрожая винтовками и обливая нас помоями нецензурной брани, категорически потребовали, чтобы мы немедленно пристали к берегу. В ответ на наши объяснения снова последовал шквал ругани и категорическое требование немедленно пристать.
Пришлось подчиниться, особенно после того, как раздалось два предупредительных выстрела и пули с противным повизгиванием пронеслись над нашими головами. Мы подгребли к берегу. Нас окружили одетые в военную форму люди. Вскоре подошел молоденький командир. Проверив наши документы, он извинился за грубость своих подчиненных. Однако изысканная вежливость командира не могла рассеять тяжелого впечатления от странного приема.
Поскольку уже стало темнеть, мы решили остановиться на ночлег. Вежливый и подтянутый командир со своеобразной фамилией Дероберти (впоследствии мне не раз приходилось встречаться с ним в самых отдаленных, пустынных местах Колымы) всеми силами старался загладить неприятное впечатление.
Чтобы понять дальнейшие объяснения командира Дероберти, надо уточнить, что, хотя воспоминания написаны в 1963 году, речь в них идёт о событиях 1936 года, когда в стране никто не сомневался в том, что " у нас напрасно не сажают", а кто сомневался, сам мог проверить это на личном опыте...
Дероберти рассказал геологам, об обстановке, которая создалась на Колыме в связи с организацией здесь исправительно-трудовых лагерей Дальстроя. По его словам, вольнонаемной рабочей силы мало, основной контингент заключенных составляют "уголовники, которые с большим трудом поддаются перевоспитанию. Часто бывают побеги, в связи с чем и приходится прибегать к таким не слишком вежливым способам задержки подозрительных лиц, а мы [геологи] именно такими и были, так как о нашем существовании ни ему, ни охране ничего не было известно".
Отряд под руководством командира с прекрасными манерами и изысканной речью, так отличавшейся от матерного наречия рядовых, занимался поиском и возвращением в лагеря заключённых-беглецов. В документах НКВД это называлось «изъятие заключённых, бежавших из лагерей».
На самом деле уголовников в колымских лагерях было мало, основную массу лагерников составляли политические заключённые.Управление северо-восточных исправительных трудовых лагерей было основным поставщиком рабочей силы для Дальстроя, этого "государства в государстве". Его особый статус был закреплен в простой сталинской формуле: «комбинат специального типа», с особыми условиями, дисциплиной и режимом, нацеленный непосредственно на добычу золота. Так называемый Дальний Север, включавший в себя в себя территорию нынешней Магаданской области, часть Якутской АССР, Хабаровского края и Камчатской области, отдельные населённые совхозы Приморского края - всей этой гигантской территорией руководило Главное Управление строительства Дальнего Севера НКВД СССР (ГУСДС) «Дальстрой". Фактически, советская власть там была номинальной, главной была власть чекистская.
В исследовательских работах Александра Бирюкова «За нами придут корабли», Роберта Ритчера "Фамильные "дела" упоминается сотрудник РО УГБ НКВД по СГУ Дероберти и начальник отдела уголовного розыска УРКМ Дероберти. Здесь нет разночтений, это один и тот же человек: РО УГБ- это районное управление госбезопасности, УРКМ - управление рабоче-крестьянской милиции, которое до 1946 года входило в состав НКВД.
Удивительная гримаса истории - потомок аристократического рода стал сотрудником карательного органа диктатуры пролетариата, пра-праправнук графа де Кастро-Лацерда, сражавшегося с отрядами Пугачева и участвовавшего в карательных экспедиция против принимающих участие в пугачевщине башкир, ловил в колымской тайге других беглецов - бывших интеллигентов, крестьян, рабочих, попавших в жернова "нарастающей при построении коммунизма кассовой борьбы" и обвиненных в контр-революционной деятельности.
И не только ловил.
Отец Роберта Ритчера, Иоганнес Фридрихович Ритчер, осужденный в 1936 году по ст.58-10 к пяти годам ИТЛ, был отправлен отбывать наказание в лагерь на Колыме, Его сын смог получить в архивах документы, проливаюшие свет на обстоятельства гибели его отца в период ежовщины, получившей в колымких лагерях название "гараниновщины.
6 августа 1936 года зека Ритчер прибыл на прииск Ат-Урях, а 20 февраля 1938 года его вновь арестовали и отправили в тюрьму Северного ГПУ, печально известную Серпантинку, находившуюся в 20 км от прииска, на стане Хаттыннах. Протокол его единственного допроса оформлен 1-м марта, но обвинительное заключение было составлено и подписано загодя, 27-м февраля.
Проводивший "расследование" вежливый и подтянутый командир Дероберти, направил дело на рассмотрение "тройки", а та через два дня постановила "Ритчера Иоганнеса Карловича -расстрелять". От ареста до расстрела - четыре дня....
Исследователи эпохи репрессий пишут, что сохранившиеся акты о расстрелах имеют, как правило, две (иногда три) подписи лиц, ответственных за их проведение. Первая подпись на актах расстрелов, произведенных в Северном ГПУ, принадлежала начальнику райотделения НКВД по СГПУ Мельникову.
Вторая подпись принадлежала исполнителю или ответственному группы исполнителей. На Хатыннахе эту вторую подпись неизменно ставил Кедров или начальник отдела уголовного розыска все того же УРКМ Дероберти.
Также пишут, что в расстрельных акциях 1938 года на спецкомандировке "Серпантинная" (в актах – стан Хатыннах) принимали участие: в качестве исполнителей – нач. отдела уголовного розыска УРКМ Дероберти, нач. РО НКВД по ЮГПУ Золотарев, о/у РО НКВД по СГПУ сержант ГБ Гарусов.
Инициалов этого Дероберти в источниках нет, можно только предполагать, исходя из его описания геологом, как молодого человека, что он мог быть внуком вольнодумного профессора Сергея Валентиновича де Роберти. Одним из тех двух, продолжавших служить в Красной Армии, про которых в 1925 году упоминала не сумевшая выселить сыновей "Самого Делаберта" комиссия Старицкого уисполкома.
Наверное, он искренне считал, что продолжает борьбу за счастье и свободу трудового народа, как и его дед.
И еще одна история в копилку летописи этого рода.
В имении, принадлежащем профессору де Роберти ( кому - Сергею или Валентину, не уточняется) работал управляющим Карл Крейер, родом из г. Волмар (Валмиеры) Лифляндской губернии. Его сын, Николай Карлович Крейер, полковник царской армии, в 1920 году мобилизован как военспец в Красную Армию, вывший заместитель начальника военного училища. Арестован 19 декабря 1937 года. Расстрелян. Реабилитирован посмертно в 1956 году.
Вполне возможно, что вежливый чекист Дероберти сидел в детстве на коленях у этого управляющего, бегал по имению,ездил с ним в поля на лошадях смотреть, как зреют хлеба...
Оставался ещё один брат - Леон. И вот здесь, наконец, мои поиски привели к результатам, причём очень неожиданным. Все кусочки мозаики сложились. Но об этом я расскажу в следующей части.
© Copyright: Марина Мозжерова, 2024
При перепечатке ссылка на автора обязательна.
***
Если Вам интересны мои статьи, пожалуйста, подпишитесь, чтобы не пропустить новые публикации
Источники:
- ГАТО,Ф.835, оп.8, д.4901.л.6788
- АРАН.Ф.543. ОП.6. Д. 56. Лл.123
- Бацаев И.Д., Козлов А.Г. Дальстрой и Севвостлаг НКВД СССР в цифрах и документах. В 2х т. Магадан,2002.
- За нами придут корабли… [Текст] : Список реабилитированных лиц, смертные приговоры в отношении которых приведены в исполнение на территории Магаданской обл. / авт. вступ. ст. А. М. Бирюков ; отв. ред. С. В. Абрамов. — Магадан : Магадан. книж. изд-во, 1999. — 216 с. — 1000 экз. — ISBN 5-7581-0175-4.
- Крейер Н. Н. Прокаженные // Жизнь - смерть - жизнь: (Из незабываемого страшного прошлого)/ Рига: Лидумс, [1993]. - С. 205-276.