Вообще мы не очень любим фестивальное кино – его, по большей части, снимают такие же товарищи, как и мы: со своеобразным, так сказать, виденьем мира, а оценивают, в свою очередь, товарищи с еще более своеобразным взглядом. Но для них это по приколу, а для нас же – почти обыденность. У нас кого ни возьми – такой артхаус сходу сочинит, что можно отдавать сразу на все фестивали мира и везде он возьмет премии. Но если про какое кино такого плана все долго трындят и прямо-таки восхищаются, то мы его смотрим и делаем выводы. Иногда попадаются хорошие образчики, иногда – прямо противоположное, тогда мы решаем, что просто не доросли до авторского виденья и идем спать.
Давеча нам крутили чуть ли не главного призера на грядущий буржуйский «Оскар», который представлен в куче номинаций, включая основные. Речь о французской драме «Анатомия падения».
Синопсис вроде простой, но в то же время и нет – как водится, за одним дном есть еще одно, за ним – подтекст, за подтекстом – аллегории, аллюзии, прочие умные слова и так 5 раз. Мужик и по совместительству глава семейства (хотя глава ли?) должников решил, что он Карлсон, но моторчик оказался неисправен. Весь вопрос, на который так и не дают ответа (и в этом заключается самый прикол) – по своей ли он воле решил закосплеить героя А. Линдгрен или его кто-то фигурально, да и буквально к этому подтолкнул?
Прежде всего все очень нудно и долго, как завязка, так и действо. Длинные планы, показывающие не очень важные действия героев, по задумке должны раскрывать их характеры, но они же должны делать что-то соответствующее, а не просто идти/играть на рояле/смотреть в одну точку/ехать в машине/болтать с друзьями. Хотя люди, умеющие зрить в корень, наверняка смогут истолковать каждую сцену: вот мальчик долго кидает палку псу и не менее долго с ним гуляет – значит, они очень близки с собакой; вот нам долго показывают лестницу на чердак и прыгающий по ступенькам мячик – аллюзия на фильмы ужасов; вот героиню везут ночью в машине в багажнике из дома, она по ходу дела плачет, но нам упорно показывают петляющую дорогу в свете фар – означает, что нет судьбы, кроме той, что мы сами выбираем героиня идет в темноте, не зная, куда ее выведет дорога в следующий миг.
Спустя минут 40 начинается то, ради чего мы и собрались – судебная разговорная драма, где должны кипеть страсти, предъявляться неожиданные доказательства, за 5 минут меняющие отношение зрителей к героям, где каждое слово на вес золота и любой шаг может стать последним. Так вот, всего этого в фильме нет. Сначала меж собой долго и нудно ругаются обвинитель, по виду и поведению напоминающий братка из 90-х с контузией (серьезно, актер совсем не подходит на роль умного и до мелочей знающего дело прокурора, видимо, взяли только из-за его экспрессии для контраста с безэмоциональным защитником) и красиво и неторопливо излагающий адвокат, который, как нам недвусмысленно дают понять, ранее имел, да и сейчас тоже имеет половой интерес к главгероине. Потом приглашают экспертов, личных психиатров, слепых детей и прочих для дачи показаний. У каждого, что характерно, своя правда, с психологом даже начинает в открытую ругаться подсудимая, всех с пристрастием допрашивают обе стороны. Я к тому, что говорят очень много, но все без толку. В какой-то момент переходят на обсуждение писателей и книг, которые они пишут (насмотренные зрители с удовлетворением отмечают отсылку на «Основной инстинкт»), вопросы плагиата, несбывшихся надежд, чувства вины и далее по списку. В общем, чем дальше в лес, тем толще партизаны. Наконец, поняв, что зритель вот-вот заснет, нам дают кульминационную сцену про принятие мальчиком – главным свидетелем (что крайне символично - он слепой) окончательного решения, его финальную речь в суде и вот он – вердикт! То, чего мы ждали 2 с лишним часа, свершилось! Ура, товарищи! Затем небольшие заключительные сцены и все.
Да, никакого твиста или откровения не будет – все закончилось так, как закончилось. Полагаю, многие зрители, избалованные американским синематографом и, в частности, творчеством М.Ночи Шьямалана и Кристофера «где мой Оскар?» Нолана, попались на крючок ожидания ударной концовки и были разочарованы как раз отсутствием таковой.
Нет, мысли заложены интересные и глубокие, причем весьма разноплановые (особо толковать их не буду, более умные люди их изложили лучше), но как на эту подачу скучно смотреть! Даже «Убийцы цветочной луны», которые по хронометражу на час больше вообще-то, и то легче заходит. Хотя это нам, шизикам, для хорошего кина нужен экшон, юмор, драма и саспенс; на фестивалях, чай, публика посурьезнее будет, им мысли подавай, а тут этого добра навалом.
Как ни странно, кроме смысла, которого тут через край, зацепиться особо не за что. Актеры в принципе стараются, но не сказать, что прям душу выкручивают – нормальная актерская игра (опричь прокурора, который местами в экспрессии переигрывает): в нужные моменты плачут, в нужные – кричат, скандалят, но совсем не цепляют.
По большому счету, фильм на нишевого любителя, который любит неспешные драмы и процедуралы. Нет каких-либо ходов или фишек, как в том же, довольно фестивальном, но таки нашедшим массовое признание «Все, везде и сразу». Если бы не крики, что это один из главных претендентов на золотую статуэтку (никому особо не нужную, на самом деле), то мы бы даже и не стали бы заморачиваться с просмотром.
6 присяжных из 12 10.
P.S. Уже на следующий день на завтраке наш главный философ из соседней палаты Алоизий Диогенович, немного подумав, сказал, что он, когда покинет наше чудесное заведение, снимет такую же закрученную драму, но уже на 4 часа, где финальной сценой будет такая: судья после длительного процесса и раздумий неторопливо выходит в зал, долго смотрит на подсудимую (крупные планы ее глаз, его глаз, глаз защитника, прокурора и всех присутствующих в зале), берет судейский молоток, открывает рот и … И сразу титры!