У ведьмы Алики очередь, и клиентам приходится ждать около двух недель, чтобы попасть на приём. Но на этот раз она сделала исключение и приняла девушку сразу. Дело было не в «блате» или особом отношении. Просто до своей очереди девушка могла… не дожить.
Клиентка была красавицей – изящные тонкие руки, которые, казалось, принадлежали пианистке или балерине, длинные медно-золотистые волосы, огромные, полные глубокого страдания глаза. И тонкие тела, которые выглядели так, будто их засунули в мясорубку и хорошенько прокрутили.
Ведьма редко видела людей в таком ужасном энергетическом состоянии. Это был не бытовой негатив и даже не воздействие мастера средней руки. Над ней поработал профессионал.
А это значило, как ни прискорбно, что простой чисткой дело не обойдётся. Стоит колдуньи снять всю «черноту», привести тонкие тела в относительный порядок, напитать бедняжку энергией, как последует новый удар.
Её придётся чистить снова и снова, ставить защиты, которые опытный колдун найдет способ снять – вопрос времени и умений. Каждая следующая атака будет сильнее предыдущей, и одна из них будет стоить клиентке жизни.
Несмотря на всё сочувствие к девушке и негодование по отношению к чудовищу, сотворившему с ней такое, ведьма была не готова ввязаться в «войнушку» ради незнакомого человека. Она не была готова рисковать ради клиентов собой.
– Ты его чем-то обидела?
Вместо ответа девушка тихо всхлипнула. Обычно ведьма старалась не осуждать коллег, но в этот раз чувствовала нарастающую ярость. Чтобы бы ни произошло между ней и магом, девушка не заслуживает такого. Никто не заслуживает.
Воображение рисовало одержимого чернушника, готового кидаться порчами во всякого, кто наступил на ногу, потому что его бесы так захотели.
Беззащитная девочка, что корчится перед ней от боли, – идеальная жертва: у неё нет ни денег, чтобы после каждой магической атаки обращаться за помощью и ставить защиту, ни знаний или энергии, чтобы отбиться самостоятельно.
«Тебе платят не за сочувствие, – одёрнула себя Алика. – Делай свою работу – думай!»
Ведьма разложила карты. Потом ещё. И ещё раз. Неизменно выходило, что единственный выход для девочки – пойти на мировую. Колдунья пересилила раздражение: интересы клиентки сейчас были важнее её собственных чувств. Отследить того, кто сделал это, было несложно – маг был настолько самонадеян, что даже не стал шифроваться.
Стоило Алике прикрыть глаза, как она увидела лицо колдуна: вопреки ожиданиям, перед ведьмой был не бандитского вида одержимый и не обиженный "мамкин колдун", который ставил «магические эксперименты» над девчонкой, потому что никогда бы не смог её завоевать.
Она видела интеллигентного мужчину со спокойными мудрыми глазами, которые бы больше подошли учёному или врачу. Защита колдуна сработала молниеносно – маг тоже увидел ведьму.
– Здравствуйте. Что Вам нужно? – спросил он с настороженной вежливостью в голосе. Алика рассказала, в каком состоянии её клиентка. Пока она говорила, оба прикидывали силы и возможности друг друга. Ввязываться в «разборки» не хотелось ни одному.
– Я не знал, что ей будет настолько плохо, – наконец выдохнул маг. – Диктуйте адрес. Приеду, помогу всё снять.
«С чего бы?» – удивилась Алика, но она чуяла: маг действительно не желает зла её подопечной. Состояние девушки критическое, и два практика в такой ситуации лучше одного.
После первого этапа сложной, энергетически изматывающей чистки девушка заснула – свернулась калачиком на диване Алике.
Маги пошли пить кофе – нужно было хотя бы немного восстановить силы. Когда они чётко и слаженно оказывали клиентке «скорую магическую помощь», Алика была так сосредоточена на работе, что на секунду забыла, что её коллега сделал.
Но, оставшись с ним наедине, ведьма испытывала неловкость. История никак не складывалась воедино. Мужчина, который находился перед ней, не был жесток или одержим. Более того, он не испытывал к девушке ненависти или затаённый обиды, наоборот – приехал помочь.
Тогда зачем было наносить удар такой силы?
Практик почувствовал ход её мысли и начал говорить, вначале неохотно, как бы выдавливая слова из себя, – привык держать всё внутри. Но с каждым словом его речь ускорялась, становилась насыщеннее и ярче.
Перед глазами Алики, словно кадры из фильмов, замелькали сцены из его жизни.
***
Кадр первый: начальная школа. Молодая учительница, в которую он немного влюблён, спрашивает всех, кем они хотят стать. Лес рук. Маша Нефёдова мечтает быть певицей и собирать стадионы, Костя Иванов – космонавтом…
Учительница довольно улыбается и кивает: она уверяет каждого, что при должном усердии и везении у него всё получится. Витя так хочет рассказать о своей мечте, что едва не подпрыгивает, чтобы его наконец-то заметили.
Классная руководительница наконец-то кивает мальчику.
– А ты уже знаешь, кем хочешь стать, Виктор?
Конечно, он знает – магом, как дедушка. При жизни тот всегда оставлял блюдце с молочком домовому в квартире и буханку свежего хлеба и орешки при входе в чащу – лешему. Дедушка говорил, что духи существуют на самом деле, умел их слышать и понимать.
Витя хочет быть таким же.
В классе раздаются неуверенные смешки. Улыбка на лице классной руководительницы медленно увядает, она опускает ладонь на его макушку – сочувственно гладит Витю по голове.
– Когда-нибудь ты подрастёшь, поумнеешь…
На переменке классная руководительница звонит Витиной маме и просит её подойти после уроков. Витя не знает, о чем они говорят, – до него доносятся обрывки фраз вроде «важно отличать выдумки от реальности», «стоит меньше смотреть Гарри Поттера»…
Домой они идут в молчании. Мама не ругается – даже покупает его любимое пирожное. Как приходят в квартиру, она заваривает чай, ставит перед Витей лакомство и спрашивает:
– Солнце, а всё-таки скажи маме: кем ты хочешь стать на самом деле?
Тогда он впервые понял фразу дедушки: занятие магией не бывает бесплатным. Хочешь изучать духов? Тебе не будет места в мире людей – не примут ни одноклассники с их увлечениями и мечтами, ни учительница, ни даже мама.
Витя тогда так и не смог съесть ни ложки и почему-то подумал: лучше бы его отходили ремнём.
****
Следующая локация: университет. Как любил пошутить отец (а он привык смеяться над всем, что было для Вити важным), денег «наколдовать» не получится, нужно освоить профессию.
Витя не спорил – поступил на исторический факультет. Учёба даётся нелегко: у большинства однокурсников красуются чёрные круги под глазами и без всяких дополнительных дел.
Вите приходится параллельно работать, чтобы потянуть расходы на покупку книг, воска, подношений богам. Он не укладывается в крохотную стипендию, а по ночам каждую свободную минуту посвящает практике.
Несколько раз парень настолько выматывался, что терял сознание от недосыпа прямо по дороге с учёбы на очередную «халтуру». Зато появилась возможность, прикрываясь научными исследованиями, ездить в далёкие сёла, где ещё не забыта ворожба, и скупать «гримуары» – тоненькие тетрадочки, в которых корявым почерком записаны заговоры и ритуалы, что бережно передавались из поколения в поколение.
Вите такого роскошного «наследства» никто не оставил – только невнятные рассказы о деда о духах, призраках и колдовстве, что бередили душу и не давали по-настоящему увлечься никаким иным занятием. Ведь нельзя же влюбиться даже в саму Мисс Вселенная, если сердце уже занято.
Обычно колдуны обходились с ним – с обывателем их точки зрения – со снисходительным презрением и брали Витины деньги с лёгкой брезгливостью. Но тот знахарь был совсем иным – круглолицым, приветливым, он немного напомнил Виктору дедушку.
Добродушный старик не только отдал студенту большую семейную книгу заговоров (сразу видно, не пустышку, как часто бывало), но и попотчевал гостя чаем с пряниками и рассказами о внучке. Дескать, бедняга хворает-хворает и всё никак не поправится.
Что через чай на Витю скинули чужую болезнь, парень догадался только утром, когда ему не хватило сил даже на то, чтобы подняться с кровати. Шатаясь, добрёл до аптеки, и, когда подошла его очередь, понял, что денег не хватит не только на чистку, но даже на простенькие лекарства.
Он истратил на поездку и покупку гримуара всё.
– Пошевеливаетесь, молодой человек. Вы задерживаете очередь! – рявкнула фармацевт, и на Витю уставились десятки осуждающих глаз.
Виктор быстро покинул очередь, стараясь, чтобы никто не увидел постыдно блестящих слёз. Как он вылечился – магу не совсем понятно до сих пор. Чистить самого себя практически невозможно, но Витя остервенело сдирал черноту слой за слоем, калеча собственную ауру.
Он должен был поправиться! Даже в бреду парень просматривал записи, которые смог выручить у старого колдуна, – великолепный кладезь знаний – и с нетерпением ждал момента, когда сможет приступить к практике.
Чуть не лишиться жизни за такой гримуар казалось парню не слишком большой ценой.
***
Новая сцена. Портретная съёмка.
Крупным кадром первая любовь Вити – Ирма. Первая девочка на факультете, совмещающая цепкость ума с красотой, чистоту с избалованностью, пылкость с рациональностью.
В мечтах почти каждый парень с их факультета видел Ирму своей. Но её интересовал только Витя. Он держался отстранённо, не участвовал в активностях, садился исключительно за заднюю парту. Как только выпадала возможность, читал, при этом лицо парня преображалось: казалось, перед его внутренним взором приоткрывались двери туда, куда ей нет доступа.
После долгих уговоров он рассказал, что изучает на самом деле, а Ирма – первая в его жизни – отнеслась к занятиям Виктора не как к чудачеству или глуповатому хобби, а иначе: с и интересом и даже – невиданная ранее роскошь – с уважением.
Они стали встречаться. Маг не мог даже поверить своему великому счастью.
Витя оберегал сны любимой от страшных тварей, что питаются человеческим страхом, ставил магические защиты, которые не позволили никому – ни вредной соседке по комнате, ни преподавательнице, которая невзлюбила девушку из-за её красоты, – заставить Ирму страдать.
Первое время она находила это милым, но чем дольше они были вместе, тем сильнее Ирму раздражал мистический флёр, который так привлекал когда-то.
Парень подруги Ленки вручил той на восьмое марта лоснящуюся, мягкую шубку, Машке достался айфон. Каждый раз, видя счастливую приятельницу с очередным подарком, она ощущала едва заметный укол: любил бы Витя сильнее, мог бы наскрести на что-то более впечатляющее, чем дешевый букетик или поход в кино.
Ирма не была меркантильной или корыстной, но её женское эго ранило, когда она видела, как деньги и время любимого уходят не на неё. А главное – девушка желала владеть монополией на его сердце. Ирма сама не заметила, как магия встала между ними бетонной стеной.
Она ревновала сильнее, чем к любой женщине, – к постоянному чтению и к практике, во время которой ей запрещалось даже входить в его комнату. Аргумент, что Витя общается с духами, предварительно окружив пространство защитным полем, вызывал у девушки горький смех.
– Да я тебе просто мешаю!
Их любовь входила в «стоимость», которую пришлось заплатить, чтобы продолжить постигать своё ремесло.
Когда Витя слышит, что у магии есть цена, то представляет не злобного демона, который грозится поглотить чью-то душу, и не мифическую жуткую кару, что якобы ждёт Витиных потомков за его занятия ворожбой.
Он видит, как любимая деловито складывает все его магические принадлежности в мусорный мешок, как капризно искривляется её ротик, когда Витя ловит Ирму на «месте преступления», вырывает купленные с таким трудом, для него почти бесценные тетради, обереги, статуэтки…
Он слышит слова, от которых всё холодеет внутри:
– Мне надоела эта чертовщина! Выбирай: либо я, либо это!
Пока Виктор мешкает, Ирма уходит. Девушка делала так и раньше, но в тот день он впервые был не вправе вернуть любимую – не мог согласиться на её условия. Магия забрала и её.
***
Дальше кадры мелькают всё быстрее, вызывая у невольной зрительницы головокружение и желание выключить видеоряд.
Виктор цеплял астральных тварей, от которых приходилось избавляться годами, перетягивал порчи с клиентов, несколько раз чуть не погиб в магических войнах, терял энергию, здоровье и деньги.
И вот через много лет он может с гордостью называть себя практиком. Никто не смеет больше на него нападать: бесы чувствуют, что от Вити исходит сила, другие колдуны обращаются с почтительным уважением. Работают почти все ритуалы.
Наконец, появляются положительные отзывы и первые клиенты, среди которых и оказалась эта бедная девушка.
Гостья выглядела такой хрупкой и милой, что вызывала желание укутать её пледом и не отпускать наружу в большой мир, полный жестокости и угроз.
Слушая её рассказ, колдун едва сдерживал злость: видя беззащитность этой малышки, окружающие не стеснялись показывать свои тёмные стороны.
Коллеги её унижают – придираются к каждой мелочи, а начальница и вовсе пытается выжить, упивается своей властью, выставляя на собраниях полным посмешищем. Муж не даёт развод, а когда она пытается выставить его из квартиры, поднимает на бедняжку руку: девушка засучила рукав, показывая внушительного вида синяк.
Тогда Виктор сделал то, от чего предостерегают всех магов: проникся к маленькой страдалице, оказавшейся на его кухне, теплотой и сочувствием.
Чтобы помочь ей, ему пришлось держать аскезу девять дней, три из которых он сидел на воде и хлебе – Виктор не пошёл бы на это ни для кого из клиентов – ехать в лес посреди ночи, а после ритуала бежать оттуда без оглядки, не обращая внимания на жуткие окрики мавок, кикимор и бесов. Нечисть тянула к нему костлявые руки и хотела, чтобы маг задержался в этой мрачной чаще навсегда.
Затем он много дней восстанавливался: из-за переутомления колдун свалился с высокой температурой, и пришлось отменить все консультации.
Но главное – усилия Виктора не были тщетны! На следующей встрече прекрасная девушка пела магу дифирамбы, восхищалась эффективностью и силой его ритуалов, обещала порекомендовать колдуна всем знакомым, называла спасителем, чудотворцем.
До тех пор пока маг не заикнулся об оговоренной заранее оплате.
Клиентка изменилась в лице. В начале девушка сделала вид, будто не понимает, о чём идёт речь, затем скомкано пообещала принести деньги на следующую консультацию, на которую не явилась. Когда Виктор смог дозвониться – не с первого раза и с чужого номера, «спасённая» больше не расточала похвал. Голос девушки звучал надменно и сухо.
Она выразила сомнения в том, что Виктор действительно ей помог. Всё это может быть обычным совпадением. Начальницу сменили? Так её давно звали возглавить другой отдел. А что до мужа – тот ушёл к любовнице: выяснилось, этот абьюзер давно жил на две семьи.
– В конце концов, - выдала девушка, - Вы обязаны помогать людям! У вас же дар!
Перед глазами мага пронеслось всё: презрение людей, насмешки других колдунов, бессонные ночи, бесконечные чистки от всякой дряни – и удаляющийся от него силуэт любимой. Он дал клиентке три дня на то, чтобы перевести деньги.
– Иначе, – сказал практик перед тем, как положить трубку, – я возьму за свои услуги реальную стоимость.
***
Кинофильм окончен – пора было возвращаться к работе, а ведьма всё потрясённо молчала, глядя на остывающий кофе.
– Ты чуть её не убил, – наконец вздохнула колдунья.
– Я и сам не знал, – грустно улыбнулся маг, – что у моей магии слишком дорогая цена.
Слова осуждения, что готовы были сорваться с губ колдуньи целый вечер, застыли. Теперь она его понимала.
