Когда в 1725 году умер Пётр I, в Петербург пришло письмо из Берлина. Александр Головкин, посол в Пруссии, спрашивал царский двор – останется ли в силе проект Петербургской академии наук? Спустя 300 лет после издания сенатского указа, учредившего первый в России научный центр, можно точно сказать – дело Петра не погибло. Кто вдохновил царя на создание Академии? Почему в первом её штате большая часть научных сотрудников были иностранцы? Для чего библиотекарю Пётр I лично выделял 400 рублей в год? Рассказывает Роман Лапухин, студент-историк РУДН, в день 300-летия Российской академии наук.
До Петра
К началу XVIII века в России существовали Киево-Могилянская и Славяно-греко-латинская академии – первые «университеты», которые готовили переводчиков, работников типографий, священнослужителей, преподавателей и даже дипломатов. Особое внимание уделяли гуманитарным дисциплинам – изучали риторику, греческий и латинский языки, философию, богословие. В программе были и физика с арифметикой. Но точные и естественные науки не были основополагающими.
Первые научные академии открыли в европейских странах. Переломным для их появления стал XVII век. Тогда на смену кровопролитной Тридцатилетней войне, начавшейся с противостояния католиков и протестантов, пришла эпоха просвещения. Мистическое и абстрактное заменили идеи логического и осязаемого. Зазвучали имена Декарта, Ньютона, Галилея, Спинозы… Первые академии наук в Италии, Франции, Великобритании создавались как крупные научные центры, на площадке которых проводили исследования по биологии, химии, физике и другим дисциплинам.
Знакомство с наукой
Пётр I не был учёным, но живо интересовался наукой. Ещё во время Великого посольства 1697-1698 годов в Амстердаме молодой царь познакомился с Фредериком Рюйшем, голландским анатомом. Он проникся мастерством патологоанатома – брал у него уроки, присутствовал на вскрытиях. А уже после не раз собственноручно вырывал больные зубы своим подданным. Спустя 20 лет, ещё раз посетив Амстердам, Пётр I выкупил у Рюйша его анатомическую коллекцию. Именно она легла в основу Кунсткамеры – музея, который находится в Санкт-Петербурге.
В годы первого посольства у Петра и появилась идея учредить Санкт-Петербургскую академию наук. Есть мнение, что вдохновил царя на это Готфрид Вильгельм Лейбниц, которого в учёных кругах называли «универсальным человеком». Он был не только математиком и механиком, но и юристом, дипломатом, философом. Именно ему в 1712 году Петр I поручил опеку над отечественной наукой и её развитие, назначив тайным юстиц-советником.
Первые шаги
Всё началось с открытия в 1714 году публичного музея Кунсткамера, экспонаты для которого Пётр собирал во время Великого посольства. Фонды музея содержали различные редкости, найденные в России и привезённые из-за границы.
«Несколько сот склянок сохранённых рыб, птиц и гадов» составили первую коллекцию Кунсткамеры. Их Пётр купил в Голландии в 1698 году. В 1716 году её дополнили чучела четвероногих животных, птиц, рыб, змей и ящериц из Ост- и Вест-Индии. Экспонировались минералы, археологические находки из европейской части России и Сибири. Например, предметы быта сибирских курганов, образцы одежды сибирских народов, атрибуты шаманов и многое другое. Фонды музея создавались специально для работы учёных.
Организовывали работу Академии интеллектуалы своего времени. В их рядах были Пётр Курбатов, представитель Коллегии иностранных дел, Иван Шумахер, руководитель императорской библиотеки, и будущий президент Академии – Лаврентий Блюментрост. 22 января 1724 года он представил проект-положение об основании Академии и Университета. Академия должна была стать местом для работы по накоплению знаний и практической научной деятельности, решению научно-практических проблем, Университет при ней – для обучения юношей.
Создавая Академию, не жалели средств – деньги выделяли на жалование, на аренду квартир, дорожные расходы. Постоянно закупались книги для работы библиотеки – главной кладези научной информации. Пётр I придавал особое значение роли библиотеки в просвещении. И стремился открыть её двери для всех посетителей. Когда однажды государю предложили сделать вход в библиотеку и Кунсткамеру платным, он это делать запретил. И сказал:
«Я еще приказываю не только всякого пускать сюда даром, но если кто приедет с компаниею смотреть редкости, то угощать их на мой счет чашкою кофе, рюмкою вина или водки, либо чем-нибудь иным, в самых этих комнатах…» – Пётр I.
Для угощений библиотекарю ежегодно выделяли 400 рублей – на сегодняшние деньги более 500 тысяч рублей. Благодаря этому в России закрепилось одно из ключевых правил библиотечной работы – общедоступность национального книгохранилища для всех читателей.
Продолжая дело Петра
Когда новость о смерти Петра облетела не только Россию, но и Европу, Александр Головкин, посол Российской империи в Пруссии, написал в Петербург письмо. В нём он просил дать уточнения, будет ли реализован проект Петербургской академии. Екатерина I, которой перешло управление страной после смерти Петра, дала жизнь делу мужа. И в декабре 1725 года в Академии прошло торжественное публичное собрание – празднование открытия научного центра.
Интересно, что работа в академии началась за несколько месяцев до открытия. Например, в ноябре 1725 года Якоб Герман, швейцарский математик, бывший на службе в России, доложил о доказательстве сплюснутости Земли у полюсов. Заседание по этой теме стало первым документально зафиксированным в Петербургской академии.
В первом штате Академии 15 научных сотрудников были иностранцами. Всё потому, что раньше в России не было заведений, которые специализировались на естественных и точных науках, поэтому учёных приглашали из зарубежья. Но к середине XVIII века ряды академиков пополнили и отечественные учёные, среди которых были Степан Крашенников, Михаил Ломоносов, Василий Тредиаковский, а позже – астроном Никита Попов, натуралист Иван Лепехин и другие.
Языком Академии долгое время были латинский, немецкий и французский. На них велась документация, публиковались научные тексты.
В первые годы иностранные ученые обучали слушателей гимназии при Академии наук, чтобы в дальнейшем они начинали заниматься научной деятельностью. По данным исследований, с 1726 по 1740 годы в Академической гимназии учились русские – 2/3 обучающихся, а также немцы, шведы, голландцы, французы, англичане, грузины и малороссы.
Первый расцвет Академии пришёлся на середину 18 века, когда на должность адъюнкта по физическому классу назначили недавно вернувшегося из-за границы Михаила Ломоносова. Основным направлением работы была химия – значение этой дисциплины благодаря развитию промышленного производства возрастало с каждым годом.
Елизавета Петровна и Екатерина II также продолжали дело Петра, развивая Академию наук. Важную роль в жизни научного центра теперь играли российские учёные. Спустя два столетия – в ХХ веке – президиум Академии перевели из северной столицы в Москву, где он работает и по сей день.
Редактировала Анастасия Журавлёва, студентка филологического факультета («Журналистика», IV курс).