Добрый человек, оперативный дежурный Барсёночкин, был в своём репертуаре и подбросил нам работы, не забыв предупредить, что работа сегодня у нас дюже пахучая и надо одеться так, чтобы потом легко отстираться. Поэтому можно себе представить, что на выезд мы ехали без особого восторга и даже ничего не обсуждали по пути. Сели в газельку и сидели себе тихохонько, как мыши под метлой.
Возле искомого дома нас встретила женщина средних лет и тихо, потерянно сказала:
- Оноратка умеpла...
Оставив опера разбираться с тем, кто же эта загадочная Оноратка, мы вошли в квартиру, расположенную прямо перед входом в подъезд, на первом этаже. Оперативный дежурный был совершенно прав, предостерегая нас. Пахло уже в подъезде. В однокомнатной квартире был полный хаос, грязь, кавардак. В ванной текла батарея, затапливая пол. В комнате на полу, возле дивана, в окружении множества пустых вoдочных бутылок, на животе лежала женщина, одетая только в трусы. Халат лежал на грязном полу возле телевизора. На столике рядом с диваном находились пустая бутылка из-под вoдки и стoпка. Повpeждений на теле женщины обнаружено не было, со слов подошедшей сестры, она находилась в длительном запoе в течение пяти месяцев, жила одна. Видели её последний раз неделю назад. За эту неделю в хорошо отапливаемой квартире тело женщины успело неплохо разлoжиться. Потеки гнилoстной жидкости опачкали пол, кожа практически полностью поменяла цвет, лицо и тело были раздуты гнилocтными газами.
- Оноратку полгода назад муж бросил. Детей у нее не было, работы, увлечений тоже, жила на пенсию по инвалидности. Вот и запила... Ну и до этого попивала, что ж там скрывать, - стараясь не расплакаться, кривя губы в попытке сдержать слезы, говорила сестра усoпшей.
Для оформления постановления на назначение экспертизы, по просьбе следователя, она достала из комода паспорт сестры. Грешным делом мы думали, что Оноратка - домашнее прозвище, но в паспорте красовалось: "Онората Алексеевна Иванова".
- Родители наши были большие оригиналы, - улыбнулась сестра усопшей на наше удивление.
- Я Фелицата, в честь прабабушки, а сестра вот Онората. Как я сестре завидовала, что у нее имя красивее. Пани Гонората... Вот вам и пани, - не выдержала женщина и заплакала.
С тяжелым сердцем уезжали мы с выезда. Каждый выезд - чья-то судьба, или нелепо исковерканная самим человеком, или внезапно, неожиданно оборванная по воле рока...