Россия в своей истории прошла большой путь - от удельных княжеств X – го века до огромной сверхдержавы, которой она стала ещё в XVIII веке. Главную роль в становлении России как державы сыграла исторически сложившаяся форма правления в виде Самодержавия.
История российского государства и самодержавной власти описана в трудах наших замечательных историков – Карамзина, Ключевского, Соловьева и других. Но наиболее полно тема Самодержавия раскрыта в капитальном труде замечательного русского писателя, публициста, философа Льва Александровича Тихомирова. Его книга, уникальность которой признана не только в России, но и за рубежом, так и называется – «Монархическая государственность». Она была опубликована в 1905 году, но и по сей день не потеряла своей актуальности. Примечательно, что в своих убеждениях Лев Александрович прошел сложный жизненный путь – от участия в боевой эсеровской организации с подпольной кличкой «Тигрыч» до убежденного монархиста.
Лев Александрович указывает, что в Древней Руси существовали зародыши всех форм власти – демократической, аристократической и монархической, но воздействие многих условий принесло победу именно Царской власти.
Огромную роль в создании русской монархической государственности сыграла православная Церковь, которая принесла на Русь из православной Византии идею великого князя, как Богом поставленного владыки, правителя и верховного судьи подвластных народов, стала «собирательницей разрозненных русских княжеств».
После крещения Руси в 988 году князем Владимиром, княжеская власть рассматривалась как власть, дарованная свыше, и ещё не была самодержавной, но её идея созревала очень быстро. Первым из русских князей, который старался объединить власть на основе единоличной власти, был Андрей Боголюбский.
Основой междуусобицы в те времена являлась существующая родовая идея наследования - система разделения земли и власти между членами княжеской семьи. Именно князь Андрей начал радикальную ломку этой системы, чтобы укрепить идею единодержавия. Он стремился показать всем сословиям, что нет иной власти, кроме его - великокняжеской и для ее укрепления предпринял ряд преобразований.
Он переносит столицу княжества во Владимир, к неудовольствию Суздаля и Ростова. Он окружает себя новыми людьми и предъявляет свои права на Новгород и добивается своего. Такое поведение князя вызвало появление у него множества врагов, и 30 июня 1174 гола он был убит заговорщиками. Но память его осталась в ореоле святости, а убийцы были осуждены потомками, как люди, не «ведающие политической правды».
Уже вполне царское значение получил дом Ивана Калиты, а Иоанн III уже именовал себя «Государем всея Руси». Процессу укрепления царской власти способствовали два события – освобождение Руси от монголо – татар и брак Иоанна III с Софьей Палеолог - племянницей последнего императора Византии Константина XI. Этот брак позволил Иоанну III считать Россию духовной наследницей Византийской империи.
Иоанн IV Грозный уже окончательно принял и утвердил за собой титул царя, как официальное наименование своего сана. В понимании Ивана Грозного права Верховной Власти определяются христианской идеей подчинения подданных; именно этим определяется и широта власти и её пределы. Царская власть дана не только для поощрения добрых, но для наказания злых, поэтому, считал Грозный, Царь не может отличаться только кротостью. Грозный считал, что царская власть не может быть ограничена даже властью духовной. Ещё более вредной считал он ограничение царской власти аристократией, потому как на личном опыте знал бедствия и мятежи, порождаемые боярскими властными амбициями. К тому же бояре скомпрометировали себя грабительским отношением к народу.
Иоанн Грозный считал, что положить предел этому хищничеству может только Самодержавие, потому как Божий суд тяготеет над Царем больше, чем над его подданными. В народе его поддерживали, потому как считалось, что власть должна быть под покровом Божиим.
В возможность справедливого устройства общественно – политической жизни посредством юридических норм русский народ не верил (и не верит до сих пор). Противно это русскому духу – ходить по судам, поэтому народ ищет правду не в законе, а в личности, и такой личностью является Царь.
Тихомиров уверен: в политике Царь неотделим от Бога. Это не обожествление личности, а подчинение ей как Божественному. Народ ставит Царя в полную зависимость от Бога, предоставляя Царю всю безграничность власти. Но это не чувство раба только подчиняющегося, а потому неответственного - народ, напротив, отвечает за грехи царя. Тут – то и возникает принцип наиболее полного единения народа и Верховной Власти. Но такое возможно только в христианском обществе; для нехристиан этот принцип трудно понятен.
Подчинившись в Царе Богу, народ утрачивает чувство тревоги, успокаивается и только уже в этом заключается огромное преимущество Монархической власти. Такая тесная связь царя с народом с древних времен засели в народном сознании. Даже в наше время, когда прошло больше ста лет со времени падения Самодержавия, несмотря на его многолетнее шельмование, наш народ мечтает о «твердой руке», о «настоящем хозяине» земли Русской.
Тихомиров подчеркивает - Самодержавие на Руси никогда не было абсолютистской Монархией. Ещё при Государях Иоанне III и Иоанне IV существовала боярская Дума. Достаточно регулярно созывались Земские соборы, решавшие наиболее острые проблемы. Только за царствование царя Михаила произошло пять соборов; почти по одному в пятилетие. И хотя их решения имели только совещательное значение, их роль в установлении единения Царя и народа была огромной.
Царь в России имел всю власть, он ничем не мог быть в ней ограничен, кроме религии. Царь священно – неприкосновенен в своей личности, царская династия имеет исключительные права на престол, перед Царем все равны, Царь обо всех равно заботится.
Тихомиров подчеркивает - царской идее русский народ не изменял никогда. Даже многочисленные казни Иоанна Грозного народ вынес без протеста, и относился к Царю даже с сочувствием, понимая, что Иоанн Грозный не просто боролся с аристократией, а хотел уничтожить её, вырвать с корнем. Именно таков был смысл опричнины в понимании русского народа.
Со времен царя Михаила Романова власть бюрократии постоянно укреплялась. Время правления его сына - Алексея Михайловича (Тишайшего) - сопровождалось многочисленными бунтами, в том числе и восстанием Стеньки Разина. Это во многом было следствием введения уложения, которое отменяло многие элементы самоуправления и делало почти неограниченной власть бюрократов (воевод) на местах. Именно по причине всевластия бюрократии наступило в России время неслыханного ранее двоевластия братьев Иоанна и Петра, даже троевластия, если учесть властные амбиции их сестры Софьи, когда кучка бунтующих стрельцов могла держать в руках носителей Верховной Власти.
Наступило время правления Петра Великого. Его государственной задачей было как можно быстрее привести Россию к обладанию ценностями западной науки и культуры. И в этом он был прав, как и то, что проводил он свои преобразования насильственными методами. Тогда другого выбора для страны просто не было – Россия рисковала остаться за пределами образованного мира. Но беда Петра заключалась в том, что он временную меру превращал в постоянный, но уже зловредный принцип. Таким же был его подход и к преобразованию Церкви: он предпочел перестроить церковь по своему усмотрению – ликвидировал сан Патриарха и организовал церковный Синод. Тихомиров видит в этом превышение Петром своих прав: он, как Царь, мог слушать епископов или казнить их, но перестраивать Церковь для подчинения её государству он не имел ни малейшего права.
Такое же непонимание Петром идеи своей власти толкнуло его на ошибочный путь в чисто государственной области, уничтожив после казни собственного сына Алексея правильное престолонаследие. Устав Петра о престолонаследии называет наследие престола старшим сыном «недобрым обычаем» и устанавливал, «дабы сие было всегда в воле правительствующего государя – кому оный хочет, тому и определит наследство». Хорошо известно как расплатилась за такое нововведение Россия – полустолетием государственных переворотов, в которых она уцелела только потому, что народ продолжал считать законом не приказы Петра, а то, что было в «умах и совести монархического сознания народа».
Монархия ограничена содержанием своего идеала, но понижать его она не имеет права. Как известно, Император Александр I воспитывался на республиканских идеях и его посещали мысли об ограничении своей власти как Самодержца, но ограничить свою власть добровольно он не решился.
На протяжении 200 лет после Петра Россия как государство претерпела качественные изменения – в её состав вошли многие нации и народности: поляки, немцы, евреи, народы Средней Азии и Кавказа.
Неудивительно, что влияние других наций вскоре стало довольно явственно ощущаться и выражалось это в том, что Россия стала ещё больше «обезъянничать» Европу - образованная часть общества стала утрачивать русское национальное своеобразие.
Наличие этих коллизий привело к расколу русской интеллигенции на «славянофилов» и «западников», между которыми началась идеологическая борьба, усилившаяся после 1861 года, то есть после отмены крепостного права.
В русском обществе, по словам Тихомирова «в западническом направлении развивается страшное отрицание всего типично русского, а идеи его получают огромную силу во всех образованных слоях и охватывают даже народ». Величайшая заслуга «славянофилов» (И. Киреевский, А. Хомяков, М. Катков, Н. Данилевский) заключалась в том, что они разработали концепцию о наиболее полном, органическом сочетании развития социальной и политической жизни в условиях Самодержавия.
Западная идея конституционного развития приобрела в конце ΧІΧ – го века в России особенную популярность: либеральная интеллигенция видела в конституционном устройстве панацею от всех бед в стране. По этому поводу Лев Александрович Тихомиров задает очень важный вопрос – а почему, собственно, для России эта форма правления наилучшая? Ведь для источника власти, которым является народ, никакая конституция необязательна - народ может избрать такую форму власти, которая ему угодна.
После изучения проблемы Лев Александрович делает вывод - идеалом государственного устройства является создание такого совершенства, при котором Верховной Власти нет необходимости вмешиваться в дела управления. Но в этом случае возникает другая опасность - бюрократия, осознав собственное могущество, пытается не только освободиться от Верховной Власти, но даже подчинить её себе и отрезать Верховную Власть от народа.
В начале ΧІΧ – го века была объявлена формула русской государственности: «Православие, Самодержавие, Народность». Таким образом, были выявлены основные отличия Самодержавия от абсолютизма. Во многом этому способствовали видные церковные деятели. Так, например, митрополит Филарет сравнивал царскую власть с властью отеческой:
- Как власть отца не сотворена самим отцом и не дарована ему сыном, а произошла вместе с человеком от Того, Кто сотворил человека, то открывается, что глубочайший источник и высочайшее начало власти только в Боге.
Митрополит Филарет, указывая на особое значение священного венчания на Царство и подчеркивая нравственно – религиозный смысл Самодержавного Помазанника, выводит всеобъемлющую формулу государства: «Святость власти и союз любви между государем и народом». В таком духе воспитывался весь русский народ, в том числе и дворянство.
Дворянство с московских времен представляло собой военную и административную силу. В то же время дворяне были в тоже время землевладельцами и стояли близко к народу, жили с ним, управляли им и защищали его, даже во времена крепостничества. Сочетая службу с занятиями на земле, дворянство явилось как бы представителем страны перед Верховной Властью, не давая отрезать её полностью от народа.
Отношения между дворянами и крестьянами были чисто патриархальными: барин являлся для своих крестьян опекуном, заступником и просветителем. Множество талантливых людей при поддержке своих помещиков вышли из крепостных. Но правительство, со своей стороны, никогда не забывало, что и крепостные имеют свои права.
Законы позволяли помещикам сдавать непослушных крестьян в рекруты и даже ссылать на каторгу, но, с другой стороны, налагали на помещиков определенные ограничения. В частности, ограничивались права помещиков по купле – продаже крепостных. С 1743 года помещикам было указано на необходимость заботиться о пропитании крестьян, о снабжении их хорошими семенами, а губернаторам вменялось следить за этим. С этого же года закон обязал помещиков выделять крестьянам достаточное количество земли. За жестокое обращение с крестьянами помещики подлежали наказанию, даже в XVIII столетии. Так, в 1762 году помещик Нестеров был сослан в Сибирь за жестокие побои и смерть своего дворового человека. Уместно вспомнить здесь и знаменитую бесноватую помещицу Салтычиху, наказанную за те же преступления пожизненным тюремным заключением.
С XIX - го века следить за злоупотреблениями помещиков правительство стало ещё более бдительно. Вот только несколько фактов. В 1836 году за жестокое обращение с крепостными были переданы в опеку имения помещика Измайлова. В 1837 году сразу несколько помещиков за различные злоупотребления были преданы суду. В 1838 году за то же самое 140 помещичьих имений были переданы в опеку. В 1841 году передано в опеку имение помещиков Чулковых с высылкой отца семьи и запрещением жительства в имении всем дворянам Чулковым. Ярославская помещица Леонтьева выслана из имения, а само имение передано в опеку. Помещики Трубецкие посажены под арест, а имение передано в опеку. В Минской губернии помещики Стойкие подвергнуты тюремному заключению. В 1848 году помещик Лагановский предан военному суду, а имение передано в опеку.
Таким образом, многочисленные заявления о том, что крепостное право сплошь и рядом сопровождалось насилием и бесчеловечным отношением, доходящим до зверства со стороны помещиков к крестьянам, оказались мифом. Если власть и не могла совершенно защитить крестьян, то всегда признавала такую защиту своей обязанностью.
К сожалению, уже в начале ΧІΧ – го века в России стали проявляться случаи отречения от Монархической идеи. Ограничения самодержавной власти в виде конституции потребовали в 1825 году декабристы. После отмены крепостного права в 1861 году конституционное движение в стране усилилось. Стали раздаваться сначала единичные, затем многочисленные голоса о том, что «народ дорос до гражданской свободы», а власть Монарха называлась «отжившей», и, стало быть, превращалась в «узурпацию».
В этих устремлениях проявилось непонимание «просвещенной» частью русского общества самой идеи русского Самодержавия. Историческая роль Самодержавия, фактически создавшего Россию как государство и доведшего его до расцвета и превращения в самую мощную державу, игнорировалась. В это же время началась и неуклонно развивалась антиправославная пропаганда и это понятно - борясь с Самодержавием, нельзя было не бороться с его духовной основой. Борьба с Православием шла в разных формах - начиная с появления разных форм рационалистического христианства и кончая откровенным отрицанием религии. В стране появились идеи социализма; оставаясь сначала достоянием образованных слоев, в силу своей примитивной материалистической сущности они стали проникать в народ, особенно в массы городских рабочих.
Государственный аппарат страны к решению новых выдвинутых временем задач оказался неготовым. Именно в полной бюрократизации пореформенной России Тихомиров видит причины отставания государства в управлении страной.