СТАРОСТЬ.
Каждый из нас когда-то постареет… и каждый это понимает, только с упорством влюблённой красавицы, в истоме закрывающей глаза на весь набор качеств зазнобы, мы гоним от себя эти мысли. А Пётр Иванович был не такой. Достойно отработав руководителем бригады положенные годы, будучи при этом председателем дружины и первым запевалой в рабочем хоре, он так же ровно и четко, как когда укладывал трубы, вышел на пенсию в срок. Жена Марьюшка давно померла.
«Не выдержала трудности быта на Севере», думал он ночью украдкой, смахивая нечаянно набежавшую слезу. «Она ведь у меня из городских. Первая красавица! Полюбила парня из деревни, бросила родительскую семью да преподавательскую работу, да и отправилась со мной в суровую жизнь». Детишки выросли, разлетелись. Кот Васька подох по несчастному случаю пол года назад, а жизнь Петра Ивановича продолжала идти, как старые надежные часы, доставшиеся от деда. Пережившие войны, голод, радости, рождения и смерти они шли и отсчитывали его дни. Огородик с розами, посаженными ещё при жене согревал душу, но все яснее подступала тоска… А что же дальше? «Старость», - подумал он и принял очередной поворот жизни решительно. Только в сердце где-то щемило. Да молодость пробегала отголосками песен, звуками смеха друзей - многих уже нет, звоном деревенских застольев и куполов старой перекошенной церкви. Это когда не был на службе. А он почти постоянно был, и организм его порядком износился. Седена в бороде, чуть покошенная спина и сожаление, что назад невозможно вернуться. И уважение к самому себе, семье, работе - жизнь прожита не зря. Все в ней было.
И когда из профкома принесли бесплатную путёвку в санаторий только отмахнулся, не было желания покидать свой насиженный тёплый и пусть предательски опускающийся к земле год за годом дом. Зато свой. Было начало 2000х, мир стремительно менялся.
И название санатория ему как-то не понравилось сразу. «Демидково». Не понравилось, да засело в душу как согревающий напев матери для младенца. Прадед Демидыч, горных дел мастер, каменщик вспомнился и как будто подмигнул Петру Ивановичу, да усмехнулся напослед.
Время шло быстро. Подходила дата путёвки. За годы жизни бригадир добра накопил не много, больше в душе. И ценил настоящее, что не купить, не продать, а в глазах только видно, когда пристально смотришь, молча, и чувствуешь, что и говорить-то ничего и не нужно. Жизнь настоящая, как есть. Без прекрас. И в тоже время счастливая. Жизнь внутренняя, а тут позвали во внешнее. И часто звали раньше, профком работал ответственно. И друзья часто приезжали бодрые, загорелые из этого места. И Марьюшка все мечтала поехать… А он суровился, стеснялся, что чужое брать? Разве счастье может быть бесплатно? Все нужно зарабатывать тяжелым трудом, как прадед Демидыч говорил. Он ведь только его и помнил из детства. А потом война, бомбежка, детдом.. работа с молодости…хор и красавица Марьюшка первый женский да и для него навсегда единственный голос в хоре.
Плюнул в душе истово на себя, да и решился. Жизнь-то и та кончена. Какая разница где ее доживать? Здесь или там на неделю. Тоска…
Приехав в Демидково Пётр Иванович первым делом заприметил ещё молодые кусты диких роз, цветом в аккурат, как у них в огороде, как любила Марьюшка. Только размером уже с большой шкаф, все в цветах, в ароматах и пчёлах. Между зелёной листвой ласково шелестел ветер и проглядывалась могучая река. Кама встречала спокойствием и величием. Словно барыня, созывающая детишек на двор, чтобы угостить их сладостями, да погладить каждого по вихрам.
Назначали процедуры, к чему наш герой был явно не готов. Где ж это видано по 5 раз на дню раздеваться, да нырять в ванны. То с чёрной грязью, то с белой, то с пузырьками. «Что я барышня что ли?» - ворчал он первые дни, а потом ничего привык. Смело расстегивал рубашку, да начал все более открыто улыбаться полненькой и радушной медсестре Зинке. «Зинаида Ивановна! Проходите, пожалуйста Пётр Иванович, все готово» - чуть протяжно кокетливо говорила она, смущенно, каждый раз, когда он, в смятении спрашивал что-нибудь про процедуру. А как иначе. Тянуло же поговорить, а подойти к другим он почему-то пока не решался.
На третий день изменилось и это. Новая итальянская мебель, заботливо привезённая из солнечной страны и наполненная ароматом, душой средиземноморья в обеденном зале уже перестала пугать и сковывать. Величественные люстры, как офицерские ордена сияли светом и дарили тепло. Готовили изумительно! Дома так не поешь. И продукты такие - заморские, однако вкусные! Познакомился и с авокадо и с манго, бог весть что, а понравилось.
Вечером концерт. Приехали музыканты из филармонии. «Дай посмотрю на этих городских зазнавал» - подумал Пётр Иванович, да и пошёл. Мест в каминном зале было много, да почти все заняты. Только одно свободное, рядом с дамой в платье в цветах. Дама не простая, держала на коленях баян, в полной боевой готовности. И только городские запели, она не церемонясь перебила их тихий шёпот разливистым искренним голосом, громко и от души. «Я подпою» - искрометно ответила она на косые взгляды из зала. Музыканты смутились на минуту, да и продолжили. И только когда весь концерт прошёл на одном дыхании во всеобщем счастье и единении, подошли к ней, поклонились в ноги и поблагодарили. Были за эти два часа и слёзы и смех, и частушки забористым голосом. Татьяна Петровна, воодушевленная властительница баяна, была рада, и словно сбросила на время концерта и возраст и диагнозы и все мысли, одолевающие ее изредка. Она была не из робких и думающих - человек дела. Женщина праздник, поэт, композитор, красавица. Хоть и всю жизнь маялась с мужем алкоголиком и тут, похоронив, его три года назад, твёрдо решила начать жизнь с нуля! Этот вечер они уже вместе гуляли с Петром Ивановичем по набережной Демидково, робко заходили на пирс в темноте. И только баян мешал целоваться. А впервые за долгое время хотелось.
На утро у Петра Ивановича было назначено обследование - рядовое узи. В городских больницах такие уже повсеместно. А для него оно было в новинку. Счастливый, голодный, желающий поскорее сбежать из кабинета врача к своей новой знакомой, бодро и быстро снял он рубашку, и лёг на кушетку. Все порываясь встать, и улыбаясь от щекотки и геля, ерзанием мешал он в начале процедуры. А лицо доктора становилось все серьезней и рука медленно водила по одному и тому же месту справа живота, приникая в него все глубже и глубже. «Что там?» - не выдержал он. «Сейчас уточню. А вы раньше узи делали?» - тихо спросил доктор. «Впервые, откуда..». Долго тянулись эти пять минут. На лбу доктора выступила испарина. «Мужайтесь..»
Прошли годы. Демидково расцвёл. Розы цвета Марьюшкиной любви разрослились и среди их плотной гривы уже не видна могучая красота Камы. Нужно подойти ближе, вдохнуть полной грудью аромат цветов и воды, насладиться игрой пролетающих птиц и пойти не спеша к обеденному залу. Там, так же радушно и гостеприимно встретит вас добротная итальянская мебель, которая за эти годы узнала столько тайн. Все настоящее, созданное с душой со временем только становится лучше. И не заменит она никогда знатокам и любителям ценного новомодный однотипный ширпотреб. И даже тарелки, если перевернуть их, словно улыбнутся вам своим благородным происхождением и сверкнут белизной. Столы, стулья словно добрые хозяева ждут вас в свои владения, а разные явства уже заботливо приготовлены на столах шведского счастья и изобилуют ароматными блюдами. За одним из таких столов сидит счастливая семья. Бабушка с дедушкой, как в песне… да внуки. Взрослым лет по 70 на первый взгляд, энергичны. Присмотревшись и увидев морщины у глаз, понимаешь - чуть больше. Но возраст не чувствуется, разговоры, смех…да на одном из стульев заботливо усаженный словно гость восседает баян. Детское счастье вокруг и конца ему нет ни края.
Пётр Иванович и Татьяна Петровна приехали со своими внуками в Демидково вот уже в 5 раз. С того самого дня, когда доктор обнаружил признаки новообразования в брюшной полости при обычном простом узи и на самой ранней стадии направил на обследование встревоженного гостя, случилось многое. И последующие диагностика и операция, этап поздней реабилитации, восстановление, который быстро прошёл в Демидково под песни молодой жены. Вот уже кажется им, что и белки сбегаются ото всюду с огромной территории, чтобы поздороваться с ними, как со старыми друзьями. Все уже родное, привычное, любимое. Только Демидково с годами становится краше, да семейных пар с детьми все больше.
Прогуливаясь по медицинскому корпусу от бассейна до спелеокомнаты, углядел на одной из дверей Пётр Иванович надпись «Кабинет антиэйдж и превентивной терапии».
«Что это?»,- не успел подумать он, как внук загуглил иностранное слово. «Это дедушка, чтобы мы всегда были здоровы. Медицина для молодости». «Молодость, молодость, она же в сердце, да в смелости… сделать первый шаг. Открыться, заново жить. А медицина, она да, помогает…» - пробормотал он. А в душе уже в сотый раз после приезда поблагодарил доктора ультразвуковой диагностики за ценную находку. А прадеда Демидыча за благословение на вторую жизнь.