КОВАЧ, он же хытрец, кърчь, нътрь, железоковецъ. На этом урок старорусского языка, пожалуй, закончим, а вот уроки кузнечного дела в ремонтном локомотивном депо Могоча – начнём.
Хоть и был тот урок древнего ремесла весной 2014 года, а помнится, будто сейчас. И звон металла, и жар огня, и ощущение чуда.
В горне выплясывает пламя. У наковальни, не обращая внимания на вспышки и любопытствующих, куёт железо, пока горячо, кузнец Игорь Валентинович Воробьёв. Добела раскалённый кусок металла покорно, как тугой пластилин, принимает под ручником нужную форму.
Для этого священнодейства житель Таптугары каждое утро приезжает в Могочу – 36 км по просёлочной трассе!
Потомственный кузнец?
– Нет, – отвечает. – Фронтовик один выучил. Я сначала приглядывался, а потом сам взялся...
Надо ли говорить, какую пользу сварочно-кузнечное отделение приносит общему делу? Удар молотком, другой, третий... – и нет нужды заказывать деталь, которая когда ещё дойдёт.
С материалом случаются перебои, но из положения выходят. Вон, мечтая оказаться между молотом и наковальней, лежат бесформенные куски металла – будущие кувалды и лопаты... Добрым словом локомотивщики не раз вспомнят в дальнем пути кузнеца Воробьёва.
В заготовительном участке вообще много чего делается полезного для производства и быта. В жестяном отделении – вёдра, совки, урны, водостоки (очень пригодилось это при ремонте кровли депо). В отдел литья пластмассы и резины, бывает, даже краевой центр обращается. А скоро получат лицензию на ремонт ударно-сцепных устройств...
Только одно окалиной жжёт: технический прогресс неумолимо вымывает такой вот ручной труд, в том числе из железнодорожных предприятий. Молчаливо, как памятник былому, в углу стоит пресс: не нужен уже...
Но берегите свои золотые руки, кузнецы, и, если возможно, передавайте по наследству умения: в мире конвейеров, нанотехнологий и микросхем ручная работа мастера всегда будет цениться.
А вам приходилось наблюдать за работой кузнеца, гончара, скорняка?..