Самый большой сдвиг в моём феминистском сознании произошёл, когда я перестала считать женщин «иными» и начала видеть в женщинах «нас». Я поняла: дело не в том, чем я отличаюсь от других женщин. Дело в том, что угрожает нам всем и ставит нас всех в невыгодное положение. Это мы — женщины — боремся с общим врагом, и эта угроза превосходит любые разногласия между нами.
События, которые происходили с женщинами много лет назад, напрямую повлияли на то, почему моя жизнь прямо сейчас такая, какая есть.
В прошлом мужчины сжигали женщин. Это прошлое прямо повлияло на настоящее. Из-за этого у нас нет разумного и эффективного медицинского обслуживания. Мужчины сжигали женщин не в порыве безумия — нет, они уничтожали их за изучение женских болезней, за развитие медицины, за сохранение здоровья женщин, за то, что они приносили пользу нам как классу. Поэтому я в настоящем страдаю от менструальных болей. Поэтому у меня нет подходящих лекарств. Поэтому мне и другим не рассказывали о женских гениталиях или болезнях, связанных с нашим полом. Поэтому наши проблемы со здоровьем не воспринимают и не будут воспринимать всерьёз.
В прошлом мужчины делали всё возможное, чтобы помешать женщинам наследовать землю, владеть и управлять ею. Поэтому я не буду считаться наследницей земли своего отца. Поэтому большинство женщин не получат землю благодаря семейным связям — а мужчины обязательно получат; они первыми унаследуют и землю, и имущество. Поэтому мне придётся бороться, чтобы приобрести участок. Мужчины прошлого не позволяли женщинам владеть землёй, а мужчины настоящего превратили это в норму. Они сделали это, чтобы оставить землю себе.
[Такое бывает не только в Африке. Авторка этого текста живёт на Балканах, и там действительно до сих пор существует это явление. Обычаи не совпадают с законом, и мужчины следуют обычаям. Отцы завещают землю сыновьям, а не дочерям. Мужья не делят с жёнами право собственности; в итоге жена после смерти мужа теряет все права на землю, которую она возделывала и считала своей. — Лена К.]
В прошлом женщинам запрещали учиться и получать образование. Это прошлое прямо повлияло на настоящее. Мои предицы были бедны и порабощены. Они не могли освободиться. Поэтому и я бедна. Если бы мои предицы были хорошо образованны, владели землёй, свободно решали проблемы со здоровьем — я бы унаследовала не только их знания, навыки и собственность, но и финансовую безопасность, которая с этим связана. Мои предицы могли бы вложиться в будущее своих детей, чтобы их потомицам не пришлось страдать и бороться за крохи еды или клочок земли. Вместо этого мои предицы были вынуждены служить мужчине и надеяться, что он будет добр к их детям и, возможно, обеспечит им финансовую безопасность, — но он этого не сделал. Потому что мужчины приберегают такие вещи для своего класса. Для других мужчин.
В прошлом женщинам запрещали использовать собственные фамилии и продолжать свою родословную. Это отрезало меня от моей истории и моего наследия. Я не могу нарисовать своё женское генеалогическое древо, узнать, через что прошли мои предицы, прежде чем я появилась на свет, рожали они намеренно или были вынуждены рожать, не имея выбора. Я не могу гордиться их достижениями, наследовать их мудрость, читать истории их жизни. Вместо этого мне приходится выслушивать россказни о военных авантюрах мужчин и испытывать отвращение к тому, что в мужской линии моей семьи было полно жестоких преступников.
В прошлом женщины были порабощены. Это оказывает огромное влияние на мою сегодняшнюю жизнь. Поэтому с самого начала жизни меня учили, что и я должна быть рабыней. Что моё место на кухне: вести домашнее хозяйство, кормить других, убирать, выполнять чёрную работу, за которую никогда не будет вознаграждения или оплаты. Поэтому мои репродуктивные возможности называют «твой долг перед обществом». Ничего из этого не произошло бы, если бы женщины на протяжении всей истории не были классом рабынь.
Но с мужчинами тоже такое случалось Верно? Некоторые мужчины тоже были рабами. [Только рабами других мужчин, а не женщин. — Лена К.] И всё же мужчин с рождения не учат тому, что они должны быть слугами и ресурсом для других. Мужчинам не говорят, что их единственная ценность — вести домашнее хозяйство, прислуживать на кухне и убирать в доме ради других. Мужчин не принуждают жертвовать репродуктивными правами ради чьих-то целей.
Всё потому, что век женского порабощения никогда не заканчивался. Мужчины всё ещё учат каждую женщину тому, кто она, ещё до того, как она узнает, что может выбрать свободу. Если мужчины не могут принудить нас законно — они пытаются нас убеждать, ссылаться на традиции, принуждать, проявлять к нам насилие. Мы не освободимся от порабощения, пока на свете есть хоть одна ребёнка, которую учат, что она ресурс: убирай, готовь, угождай всем вокруг. Мы всё ещё ошибочно верим, что у нас нет выбора, что наше рабство нормально и ожидаемо, что с ним нет смысла бороться, ведь это «традиции». Наши детини до сих пор становятся рабынями.
Что бы ни делали с женщинами и девочками на протяжении всей истории — это влияет на каждую частичку моей жизни прямо сейчас. Я с трудом могу вообразить, как бы сложилась моя жизнь, если бы я оказалась за пределами угнетённого класса.
Наша история не только искажена, но и отрезана от нас. Мужчины убеждают нас, будто прошлое «давно в прошлом», и вообще — «вы же получили право голоса, что вам ещё нужно?». Но это делается только для того, чтобы изолировать нас от женского классового сознания. Чтобы убедить нас, будто нынешняя жизнь — лучшее, на что мы можем надеяться, будто мы никак не способны улучшить её и обрести больше власти. Они оставляют власть себе.
На протяжении всей истории у женщин было право на свободу, здравоохранение, знания, образование, землю, наследство. Мужчины отняли всё это у нас. В результате даже сейчас мы не можем быть в безопасности и уберечь себя и своих детинь от бедности и порабощения. Мы склонны обвинять себя и чувствовать к себе неприязнь из-за такого положения дел — как будто каждая из нас персонально виновна, что мы не сумели свергнуть угнетение или процветать во враждебном обществе.
Женщины для меня — не «иные». Мужчины — да. Мужчины систематически и последовательно лишали нас собственности, наследства, ресурсов и прав. Это повлияло на жизнь каждой. Вот почему мы не можем позаботиться о своих детинях. Вот почему врачи не могут нас вылечить. Вот почему наши мамы и бабушки твердят, что мы должны смириться с порабощением: они никогда не видели, чтобы женщины выживали по-другому. Вот почему нам приходилось и до сих пор приходится полагаться на мужчин в вопросах жилья и выживания — хотя в этом не было бы ровно никакой необходимости, если бы они не отнимали у нас землю. Вот почему необходимо развивать классовое сознание. Мы не можем это признать или с этим бороться, пока мы отчуждены подруга от подруги.
***
Текст: balkanradfem. Перевод и пересказ: Лена Климова