Под сенью тепличного рая
Казань, 31 мая 1994-го. Во дворе детского реабилитационного центра, рядом с песочницей, по-хозяйски обосновался снайпер. Серьёзная винтовка с крутой оптикой, прозрачная полусфера-забрало, бронежилет, камуфляж… Репортёры, слегка офонарев от неожиданного соседства, изучают профи с осторожным любопытством. Впрочем, все стороны здесь по одному делу: ждут Бориса Ельцина, Президента России.
Президент задерживается, и дистанция между одними, прибывшими освещать, и другими, призванными защищать, скоро как‑то сама собой сокращается.
– Извините, а это что у вас? – по-простому обращается к бойцу Анвар Маликов, корреспондент республиканской газеты, показывая на снайперскую винтовку.
– Глушитель.
– А для чего?
– Как для чего? Представь, Борис Николаевич произносит речь, никто не должен мешать, и тут какой-нибудь несознательный товарищ, допустим вон из той девятиэтажки, выходит на балкон…
– И что?
– Как что?! А вдруг Борис Николаевич собьётся с мысли? Вот чтобы лишнего шума не было, нам и нужен глушитель.
Тут общение, тоже как‑то само собой, прерывается. Репортёры пытаются понять, что из сказанного спецназовцем шутка, а что не очень. Блики оптики на крышах окрестных домов – тоже пища для размышления…
Напряжение улетучивается, когда во дворе появляются Борис Николаевич и Минтимер Шарипович в сопровождении чиновников и охраны. Улыбающийся Ельцин в ослепительно белой рубашке –само обаяние. Но задать президенту вопрос никому из местных журналистов не удаётся. Ельцина приглашают в помещение, и здесь в отсутствие журналистов он мило беседует с детьми, получает в подарок сплетённые ими трогательные корзинки, а перед тем как отправиться дальше, произносит дежурные слова в подставленный столичными телевизионщиками микрофон. Всё.
БЕЗОПАСНОСТЬ ПРЕВЫШЕ ВСЕГО
Теперь понятно, почему накануне Анас Хасанов, пресс-секретарь Президента Татарстана, был так настойчив, пытаясь внедрить меня в обойму президентского кортежа: в противном случае местные СМИ смогут «увидеть» визит только таким, каким его представит публике центральное телевидение. Но в аппарате Президента России и не думают вносить изменения в «драматургию» визита: категоричное «нет». На следующее утро Анас Хасанов снова излагает просьбу принимающей стороны.
– Нет, – снова произносит представитель аппарата президента, но уже как‑то смущённо. Багровое лицо наводит на мысль, что ночь после перелёта в Казань выдалась бессонной.
– А что это вы, порезались? – участливо спрашивает гостя Хасанов, подчёркнуто внимательно рассматривая собеседника.
– Ладно, – не выдерживает чиновник иронии. – Пусть едет в кортеже…
Изнутри, из президентского кортежа, всё хорошо видно: меры безопасности – беспрецедентные. Кавалькада машин, в середине которой ельцинский лимузин, несётся по абсолютно пустым улицам. Дороги перекрыты, транспорт не ходит. Во главе кортежа, в микроавтобусе, – крепкие парни в камуфляже, с оружием.
Но и это ещё цветочки. Самое интересное начинается, когда кортеж берёт курс на Осиново – в совхоз «Майский». Вдоль всего Горьковского шоссе – живая цепь из милиционеров, они стоят на расстоянии пятнадцати-двадцати шагов друг от друга. За первой цепью, в глубине леса, – ещё одна такая же. Но органы тоже не резиновые. Едва кортеж сворачивает с трассы на поселковую улочку, как милицейская цепь сначала редеет, а потом исчезает. Вместо людей в форме перед каждой калиткой, словно дед на завалинке, – общественник с повязкой на рукаве…
На территорию совхоза «Майский» первым въезжает микроавтобус со снайперами. Развозит их по точкам, и только затем подкатывает лимузин с Борисом Николаевичем.
ОАЗИС СЕРЕДИНЫ 90-Х
– Я приехал посмотреть, как живут люди в Татарстане после того, как республика взяла столько суверенитета, сколько захочет, – объявил о цели своего визита в республику Ельцин ещё в аэропорту.
Смотрит, судя по всему, с опаской. Имидж Татарстана как мятежного региона явно ещё не выветрился из столичных умов, его и придумавших. Войска на границе с республикой, проведённый вопреки воле Москвы референдум, на котором татарстанцы высказались за то, что республика – субъект международного права, мучительный переговорный процесс – всё это было не так давно. Даже договор о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий Москва и Казань подписали лишь три месяца назад…
Но возле «Майского», пусть и из‑за ограждения, Ельцина искренне приветствуют, в руках у людей никаких протестных плакатов, и это постепенно снимает напряжение. А первые же шаги делегации по территории тепличного комплекса и вовсе настраивают на мажорный лад. Всё‑таки умеют в Татарстане принимать гостей: в «Майском» зреют лимоны, благоухают тропические цветы, а на плантациях – море спелых перцев, помидоров и огурцов. Оазис, по которому сейчас грузно шествует Ельцин, тактично наводит на мысль: живут в Татарстане если и не в раю, то где‑то рядом…
Общее благодушное настроение подвергнется маленькому испытанию лишь однажды, когда среди сопровождающих Ельцина лиц неожиданно вспыхнет спор: редактору республиканской газеты станут выговаривать за публикацию о некоем пикете националов в Набережных Челнах, которого, по мнению руководства РТ, не было в принципе. Спорить будут на татарском в присутствии российского президента, Ельцин, разумеется, ничего не поймёт, но удивления скрыть не сможет…
Но всё это быстро пройдёт: вдохновлённые президентской похвалой хозяева накроют столы на открытом воздухе, в заранее развёрнутых шатрах. Здесь, после чая, чак‑чака и подостывших эчпочмаков, Ельцин начнёт дарить ближайшему окружению книги со своим автографом – на зависть журналистам, которые будут наблюдать за действом с почтительного расстояния, из‑за загородки…
БУДУЩЕЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ НАСТОЯЩЕЕ
Больше всего «Майский» понравится сопровождающим Ельцина чиновникам. Хозяева щедро забьют кофры и дипломаты столичных гостей всем ценным, что растёт в теплицах, и всю дорогу до Казани довольные господа будут шутить о том, что неплохо бы теперь посмотреть, как работают местные предприятия ликёро-водочной промышленности.
Но в программе визита задачи более возвышенные. Татарстан демонстрирует российскому президенту ещё одну свою фишку – толерантность. В Петропавловском соборе и мечети Марджани.
Входя в мечеть, Ельцин, как положено по мусульманским канонам, разуется на пороге и наденет подаренную тюбетейку, сразу заслужив симпатию у миллионов верующих.
Во время своего первого визита в Татарстан в статусе Президента России Борис Ельцин будет тактичен, сдержан и немногословен. Он и татарстанцы проникнутся взаимным уважением. Пожалуй, это и станет главным итогом поездки, заставит многих поверить: наше общее будущее обещает быть лучше, чем настоящее.
Правда, кто‑то из журналистов позже назовёт эту поездку экскурсионной. Может быть, потому, что президент не посетил в Казани ни одно проблемное предприятие. Даже авиационный завод с недостроенными Ту-160, оказавшийся на грани гибели после ельцинских решений.
Впрочем, эти проблемы харизмой и обаянием не решишь…
Наш телеграм канал - https://t.me/protatarstan