В Пекине 30 января произошла торжественная церемония вручения верительных грамот вновь назначенными послами 42 государств председателю КНР Си Цзиньпину. На первый взгляд, ничего необычного в ней не было, за исключением того, что лидер Китая принял верительную грамоту от представителя талибановского Афганистана Асадуллы Билала Карими, что по дипломатическим канонам должно означать официальное признание КНР нынешнего правительства в Кабуле.
Так ли это на самом деле, в Пекине уклонились от прямого ответа. Представитель китайского МИДа Ван Вэньбинь прокомментировал имевшее место событие следующим образом: «Китай принял нового посла, направленного к нам временным правительством Афганистана, и позволил ему вручить официальные верительные грамоты китайскому лидеру. Это нормальная дипломатическая практика. Мы надеемся, что международное сообщество укрепит связь и контакты с временным правительством Афганистана».
Означает ли это официальное признание Пекином Исламского Эмирата Афганистана не очень понятно, но на сегодняшний день ни одно государство мира, исключая Китай, не приняло у себя его посла и не признало правительство талибов легитимным. ООН, со своей стороны, также неоднократно отклоняла просьбы Талибана о его представительстве в ней. Также следует отметить, что в Москве, Исламабаде и Ташкенте продолжают функционировать посольства Афганистана, открытые до прихода к власти талибов, но в них до сих пор нет ни послов, ни Временных Поверенных. Многие государства также наладили контакты с правительством талибов, но формально не признали его в качестве законной власти в Афганистане.
Вполне понятно, что Пекин предпринял свой шаг не просто так. Китай заинтересован в выстраивании добрососедских отношений с Афганистаном и в торгово-экономическом сотрудничестве. После ухода из Афганистана в связи с событиями августа 2021 года иностранных компаний, Китай увидел в этом шанс для себя, по давно сложившейся традиции не опасаясь инвестировать даже в нестабильные и проблемные государства мира. Талибы ничего против этого не имеют, потому что им на руку финансовая и политическая поддержка со стороны влиятельной державы.
Уже в августе 2021 года афганскую столицу посетили китайские бизнесмены, наладив работу десятков текстильных и обувных фабрик в местном Чайна-тауне, а для ускорения процедуры оформления афганских виз и организации розничной торговли был создан Китайско-афганский коммерческий комитет. Китайский бизнес прекрасно себя чувствовал на освободившемся от конкурентов рынке, были видны перспективы для развития серьезных китайских проектов, поэтому «возможности для бизнеса в Афганистане превосходили опасность». В 2022 году было запущено строительство в стране индустриального парка.
Наибольший же интерес китайский бизнес начал проявлять к развитию горнодобывающей отрасли, поскольку Афганистан имеет уникальные разведанные залежи самых разных металлов, наиболее ценными из которых являются медь и литий. Ни одно афганское правительство их добычей не занималось из-за отсутствия денег, квалифицированного персонала и технологий. Теперь доступ к месторождениям получили только китайские компании. Кроме добычи цветных и редкоземельных металлов китайские компании приступили к разработке месторождений нефтяного бассейна в провинции Сари-Пуль, а также золота и драгоценных камней в Бадахшане. Известно также о контракте сроком на 25 лет, предусматривающем разработку месторождений нефти и газа в бассейне Амударьи с ежегодным инвестированием в проект 150 млн. долларов при дальнейшем увеличении ассигнований до 450 млн.. В мае прошлого года было подписано соглашение о присоединении Афганистана к одному из проектов «Пояса и пути» — Китайско-пакистанскому экономическому коридору.
Известно также, что с территории Афганистана против Китая могут действовать уйгурские группировки, стремящиеся к независимости Синьцзян-Уйгурского автономного района, противодействие которым в некоторой степени оказывается талибами. Так, осенью 2021 года новые власти Афганистана по требованию китайской стороны разорвали отношения с организацией китайских уйгуров «Исламское движение Восточного Туркестана», признанной в Китае и России террористической, и переселили этнических уйгуров из районов Афганистана, прилегающих к границе с Китаем. Пекин не против, чтобы талибы приняли более радикальные шаги по отношению к уйгурам. Не исключено, что в обмен на это Китай может предложить нынешнему правительству Афганистана некие шаги, направленные на противодействие политике США и Запада в целом в отношении Кабула, которая будет иметь место в будущем, потому что последние продолжают настаивать на сотрудничестве с Кабулом в так называемой борьбе с терроризмом, не забывая напомнить талибам о правах афганских женщин и расширении политического плюрализма.
Можно сказать, что недавнее повышение дипломатического представительства Афганистана в Пекине до уровня посла было подготовлено всеми двухсторонними соглашениями между двумя странами, наполненными при этом практическими действиями, что не противоречит логике развития двухсторонних отношений. К тому же в Пекине в последнее время не всегда оглядываются на реакцию международного сообщества, особенно с его западной стороны, тем более, что в афганско-китайских отношениях доминирует Китай, дождавшийся момента, когда в соседней стране не осталось для него никаких экономических и политических конкурентов.
Александр Черный