Тридцать пятая глава «Дневника» Саманты Маркл, с хорошей долей самоиронии названная «Артисты цирка имени Маркл», — о беспокойном и нервном периоде, предшествовавшем королевской свадьбе.
Саманта и Марк потихоньку обживались в новом жилище во Флориде — дом «был в стиле ранчо, в два раза больше прежнего, и находился в тихом районе рядом с коневодческими фермами и местными сельскими предприятиями», и они «чувствовали, что теперь у них есть немного уединения». Меган все еще не связалась с родными, но Саманта читала новости о ней в СМИ, которые как раз во всех красках живописали ее расставание с Тревором: «То, как она отправила ему обратно по почте его кольца, вместо того чтобы по-взрослому проявить участие и поговорить с ним лично, на мой взгляд, очень красноречиво свидетельствовало о ее отношении к людям в целом».
27 ноября 2017 г. Гарри и Меган объявили о помолвке, и Саманта позвонила отцу, чтобы поздравить его: «Я хотела, чтобы он был счастлив, и надеялась, что он каким-то образом сможет стать частью сказки, в которой его маленькая Мег выросла, вышла замуж за принца и живет с ним в замке — и все будут жить долго и счастливо». Надежды прожили очень недолго: дни шли за днями, и вскоре стало ясно, что никто из родственников не получил приглашения на свадьбу — ни из семьи Маркл, ни из семьи Рэгланд. Это было не просто «обидно и невероятно оскорбительно» — весь мир, казалось, с новой силой обрушил волну критики на родственников Меган, и близких и дальних: «Нас стыдили из-за того, что мы не получили приглашений, как будто мы были ущербными». Таблоиды упорно раскапывали самые мельчайшие частицы информации об их семье: теперь в СМИ с удовольствием выступали Рослин Лавлесс, мать Саманты и Тома-младшего, «которая после развода дважды была замужем и носила разные фамилии, которая никогда не встречалась с Дорией и только однажды мельком видела мою сестру на моем выпускном», и бывшая жена Тома-младшего, «которая никогда не ходила на общие семейные мероприятия и не разрешала указывать нашу фамилию в свидетельствах о рождении своих сыновей», и еще многие и многие люди, пытающиеся стать хоть на волосок ближе к королевской славе.
Больше всего, как и следовало ожидать, Саманта беспокоилась об отце: «Он боролся с когнитивным диссонансом от осознания того, что он отдавал все моей сестре, которую так любил, но она смогла выключить всю свою прежнюю жизнь одним щелчком». Принц Гарри сказал в одном из интервью, что британская королевская семья станет семьей, которой у Меган никогда не было. Саманта предположила, что британская королевская семья способна провести расследование и убедиться в том, что у Меган «была большая семья, которая любила ее и всегда была рядом с ней, и что отец давал ей все, всегда и в избытке».
«Услышав эти его слова, я вошла в свой аккаунт в «Твиттере» и сказала: «Наоборот, у нее уже есть большая семья — тети, дяди, кузены, племянницы и племянники. Брак просто расширит эту семью». Это были мои слова — и я была сбита с толку, когда на следующий день прочитала заголовки, в которых говорилось, что я напала на Гарри. В моем заявлении не было ничего, что носило бы оскорбительный характер, и в тот момент я поняла: вероятно, была разработана программа СМИ, направленная на защиту моей сестры, потому что она выходила замуж за члена королевской семьи.
Ирония заключалась в том, что я знала: следующей будет британская королевская семья. Я написала в Твиттере: «Если она так относится к нашей семье, она будет так же относиться и к вашей». Никто не хотел мне верить, и поэтому меня поносили по всему миру, называли в социальных сетях всеми оскорбительными словами, существующими в языке, и навешивали на меня всевозможные ужасные ярлыки в язвительных статьях. Мне пришлось смириться со всем этим».
Саманта никак не могла понять, «как Гарри мог не испытывать сострадания к моему отцу: в средствах массовой информации было достаточно фотографий, демонстрирующих его исключительную заботу о Мег, а ее образование обошлось ему более чем в миллион долларов». Дела у Томаса в это время шли не очень хорошо — стресс из-за огромного общественного давления давал о себе знать. Теперь Саманта разговаривала с ним ежедневно, чтобы убедиться, что все в порядке.
«Я была удивлена, когда позвонила отцу, — его голос звучал очень отстраненно. Я спросила:
— Папа, что случилось? Что-то не так?
Он сказал:
— Это действительно странно. Она какая-то не такая. Когда Гарри в комнате, она очень милая — совсем другой человек. Но когда он выходит из комнаты, она жесткая и властная.
— Что ты имеешь в виду?
У меня было неприятное ощущение в животе, потому что я почувствовала то же, что и он. Я услышала в его голосе надлом — как будто он вот-вот заплачет. Человек, доведенный до предела, проливает слезы только в ответ на ужасное предательство.
После нескольких минут молчания я спросила:
— Ну что, ты получил приглашение? Она уже рассказала тебе, как пройдет свадьба?
Он сказал:
— Я спросил ее, и она просто сказала: надо залечь на дно.
— Ты отец невесты, и ты должен вести ее к алтарю. Что значит — залечь на дно?!
Его кормили отговорками. Что-то происходило, но я не могла понять, в чем дело».
Нападки на Саманту в соцсетях продолжались. Она привыкла не обращать внимания на интернет-троллей, но однажды ей написал некий человек, который напрямую задел «что-то очень личное». Он каким-то образом отыскал ее личный адрес электронной почты и, плюс ко всему, обратился к ней, назвав ее давним семейным прозвищем «Бейб», — тогда СМИ еще не знали о нем. Ей, разумеется, стало интересно, кто этот человек и почему он относится к ней с такой непонятной злостью. «В глубине сердца твоего папы, Бейб, только одна дочь — и это не ты», написал он. Тон письма показался Саманте злым и очень ревнивым, и она почему-то сразу подумала, что, возможно, разговаривает с Меган, — и, подумав это, ответила: «Должно быть, тебя заставляет корчиться от бессилия то, что все твои деньги и все твои манипуляции не победили папу — а только тебя саму. И, кстати, тогда я все-таки получила то кольцо, Мег».
«Игра закончилась. Мне было очень грустно осознавать тот факт, что она, вероятно, всю жизнь хотела, чтобы мы с братом не путались у нее под ногами. Чтобы все игрушки были в ее распоряжении. Она хотела, чтобы семья состояла из трех херувимов».