Перед тем как поехать к маме, Сергей ещё раз проинструктировал Настю.
— Я очень хочу, Настя, чтобы ты всегда оставалась сама собой, — учил он, — в том числе и в общении с моей мамой. Она — непростой человек и высокого о себе мнения, но это не значит, что ты должна под неё подстраиваться. Как это делали мои бывшие жены.
— Я тебя поняла, Серёжа. Я не буду подстраиваться. Буду оставаться собой.
— Дай-то Бог, любимая, — задумчиво глядя в даль, произнёс Сергей. — Дай-то Бог.
И прежде чем продолжить, он внимательно посмотрел на жену.
— Мои бывшие жёны, — многозначительно сказал он, — тоже обещали, что не собираются подстраиваться, что будут оставаться самими собой. Но не сдержались.
— Что значит «не сдержались»?
— А то и значит, что стали изображать из себя неизвестно кого. Лишь бы маменьке моей угодить. А в своём стремлении угодить, они не заметили, как мало того, что попали под полное влияние моей мамы, так к тому же ещё и стали на неё похожими.
— Это пугающе звучит!
— Не то слово. Я смотрел на них и не узнавал. «Те ли это женщины, — спрашивал я себя, — на которых я женился? — И сам же себе отвечал. — Нет. Это не они. Чужие». Я не спорю, возможно они понравились моей маме, но сразу разонравились мне. Я в них разочаровался.
— Как я тебя понимаю, Серёжа.
— Я хочу, Настя, чтобы ты знала. Понравиться моей маме нетрудно. Для этого всего-навсего нужно потерять себя. Понимаешь?
— Понимаю. Я не хочу терять себя.
— И я не хочу! Но чтобы этого не произошло, Настя, тебе ни в коем случае нельзя перед ней юлить, хитрить, врать и притворяться. Понимаешь? Ни в коем случае! Даже в мелочах нельзя потакать и идти против своей совести. Потому что с этого всё и начинается. Вот с таких вот мелочей. И опомниться не успеешь, Настя, как станешь другой. Такой же, как моя мама.
— Я поняла, Серёжа. И все твои наставления я помню.
— Ты не сердись на меня, Настя, что я ещё и ещё раз повторяю тебе одно и то же. Делаю это я не просто так. Дело в том, что моя мама умеет хорошо себя подать и расположить к себе умеет. Я имею в виду, при первом знакомстве она производит благоприятное впечатление на любого. И никому даже в голову не придёт, что в моей маме может быть что-то плохое. Есть такие люди, Настя, с которыми сразу хочется подружиться. Вот моя мама именно такая. Она действует точно так же, как действуют хитрые мошенники, которые с лёгкостью втираются в доверие к доверчивым обывателям, с тем только, чтобы после их облапошить. Понимаешь?
— Понимаю.
— И тебе будет непросто ей противостоять и не попасть под её влияние. Я всерьёз опасаюсь, Настя, что ты проникнешься симпатией к моей маме и станешь с ней во всём соглашаться и во всём ей потакать. И быстро превратишься в такую же, как она.
— Я не проникнусь, Серёжа. И не превращусь.
— Очень тебя прошу, Настя, не заискивай перед ней. Помни, ты не нуждаешься в её расположении и тебе не нужно её покровительство. Поэтому у тебя нет надобности с ней церемониться. Поняла?
— Поняла. Церемониться не буду.
— И правильно! Не церемонься. И вообще, будь с ней строже. В этом твоё спасение. И тогда у нас всё будет хорошо.
Сергей уже давно женился на Насте. Но знакомить её с мамой до сих пор не спешил.
— Пусть пройдёт ещё какое-то время, — каждый раз говорил он.
— Сколько же можно? — недоумевала Настя. — Мы уже три месяца, как женаты. До свадьбы ты мне говорил, что сразу после свадьбы познакомишь. После свадьбы ты попросил подождать месяц. Потом ещё месяц. И вот прошло уже три месяца! И ты снова хочешь, чтобы прошло ещё какое-то время. Сколько же ты собираешься тянуть? Может, ты вообще не хочешь знакомить меня со своей мамой? Так ты скажи.
— Хочу, Настенька. Очень хочу. Но, поверь, всему своё время. Так получилось, что моя мама уже два раза разрушала мою личную жизнь. И я не хочу, чтобы она разрушила её и в третий раз.
— Чем разрушала?
— Хотя бы тем, что заставляла моих жён становиться другими. Понимаешь? Заставляла, сама того не желая.
— Как можно кого-то заставить стать другим? — недоумевала Настя. — По-моему, люди вообще не меняются.
— Я тоже так раньше думал. А оказывается, что ещё как меняются. Во всяком случае, мои бывшие жены точно стали другими.
— Какими другими?
— Я же говорю, они стали похожими на мою маму. А мне такого счастья не надо. Мне одной мамы достаточно.
— И поэтому ты оттягиваешь наше знакомство?
— Только поэтому.
— Но я не собираюсь становиться похожей на твою маму.
— Это ты сейчас так говоришь. А вот познакомишься с ней и захочешь.
— Когда же я с ней познакомлюсь, если ты всё время оттягиваешь?
— Я же не навсегда оттягиваю. Когда-нибудь ваше знакомство состоится.
— Когда?
— Когда я посчитаю, что ты достаточно подготовлена к этому событию. Когда пойму, что в тебе достаточно силы, чтобы противостоять искушению стать похожей на мою маму.
— И всё равно я не понимаю. Какая связь? В чём логика твоего такого поведения? По-моему, сколько не оттягивай наше знакомство, ничего не выиграешь. Наоборот. Можно только ещё хуже сделать.
— Не скажи, — ответил Сергей, — ты просто плохо знаешь мою маму. Здесь чем дольше — тем лучше. Это я уже точно знаю. Не первый раз женат. Третий! И на этом основании я сделал вывод, что чем дольше моя жена не знакома с моей мамой, тем дольше мой брак. Первый завершился через неделю после свадьбы и на третий день после знакомства жены с моей мамой. Через год я женился второй раз. Маме ничего не сказал. Познакомил их с женой только через месяц после свадьбы.
— И что?
— А ничего. Через три дня после знакомства, мы с женой вынуждены были расстаться, потому что она целиком и полностью попала под влияние моей мамы. Теперь ты понимаешь?
— Понимаю, что?
— Мы с тобой женаты уже три месяца, и вот результат. Мы всё ещё муж и жена. А почему? Потому что со мной ты, а не мамина подруга, которая обо всём докладывает моей маме и готова в любой момент выполнить какое угодно её пожелание.
— Я правильно понимаю, ты теперь хочешь так всю жизнь прожить?
— Нет, Настя. Ты всё неправильно понимаешь. Знакомство состоится. И я думаю, что уже скоро. Потому что я вижу, что с каждым днём ты становишься всё более и более способной противостоять маминым чарам.
И вот наступило то самое время, когда Сергей посчитал необходимым знакомить Настю со своей мамой.
— Ну! — торжественно произнёс Сергей, глядя куда-то вверх. — Если ты готова, едем!
— Я готова, — ответила Настя. — А как зовут твою маму, ты не сказал.
Прежде чем ответить, Сергей грустно вздохнул.
— Валерия Павловна, — тихо произнёс он и как-то уж слишком обречённо махнул рукой.
Через час они были в квартире Валерии. А ещё через час они ушли.
— Погода хорошая, — сказала Настя, когда они вышли из подъезда.
— Я вызову такси, — предложил Сергей.
— Может, прогуляемся?
— Согласен.
Некоторое время они шли молча. Каждый думал о чём-то своём. Первой нарушила молчание Настя.
— Как я тебе? — гордо спросила она. — Всё правильно делала? Не попала под влияние твоей мамы?
Сергей посмотрел на жену.
— Класс! — ответил он. — Высший пилотаж!
— Серьёзно? Тебе действительно понравилось, как я себя вела?
— Более чем! Ты превзошла все мои ожидания.
— Я старалась. Помнила все твои наставления.
— Ты — прекрасная ученица. И сделала всё, как надо. Я тобой горжусь.
— А тебе не показалась, что в своём стремлении не заискивать перед твоей мамой, чтобы не попасть под её влияние и не потерять саму себя, я несколько перестаралась, и всё же перестала быть сама собой?
— Нисколько, — уверенно ответил Сергей. — Ты такая же, как и прежде. Если бы ты изменилась хоть на чуть-чуть, я бы сразу заметил. Поверь. И всё сказанное тобой у мамы, было по делу.
— И о квартире тоже?
— Тебе не понравилась мамина квартира, и ты так об этом и сказала.
— А о её причёске и обо всём остальном?
— И о причёске, и обо всём остальном. Ты была на высоте.
— Точно?
— Даже не сомневайся. Тебе не понравилась её причёска; её платье; её макияж; маникюр, и ты не стала этого скрывать. И высказала всё, что думаешь по этому поводу. Ты вела себя, как её лучшая подруга, которая хочет ей помочь. Ты не кричала, не ругалась, говорила тихо, спокойно. Ты всё говорила правильно.
— И даже тогда, когда смотрела снимки, сделанные этим летом на море?
— Тем более когда ты рассматривала её снимки! Ты правильно сказала, что мама хоть и получилась на них не очень хорошо. Но это всяко лучше, чем она выглядит в жизни. И суть не в том, насколько сказанное тобой было верным. Главное, что ты была искренней. А более всего мне понравилось, Настя, как ты это говорила.
— А как я говорила?
— Тихо, спокойно, уверенно. Именно так, Настя, люди говорят правду.
— А как ты думаешь, Серёжа, твоя мама после этого меня не возненавидит?
— Возненавидит? За что? За то, что ты раскритиковала ремонт, который она недавно сделала в квартире. И на который она потратила очень много денег?
— В том числе и за это?
— Но это ведь твоя точка зрения, Настя. И ты её высказала. Почему она должна тебя возненавидеть? За что? За то, что тебе не нравится то, что нравится ей?
— За то, что я её учила, какие нужно было полы сделать, потолки и какую сантехнику ставить в ванной. И про мебель много ещё чего сказала... негативного.
— Ты говорила это от чистого сердца?
— От чистого.
— Значит, всё хорошо.
— А вдруг всё-таки она будет испытывать неприязнь ко мне? — сомневалась Настя. — Я ведь ещё сказала, что она невкусно готовит. И ничего не смыслит в воспитании детей. И, что когда у нас с тобой будут дети, я не позволю ей с ними видеться, потому что её влияние может негативно сказаться на их физическом, душевном и умственном развитии.
— И что? Ты же не кричала, ни ругалась. Ты доносила свою точку зрения. И доносила ты её тихо, спокойно, уверенно. С улыбкой на лице.
— Думаешь, улыбка на моём лице в этот момент была уместной?
— Более чем! Тем более что у тебя такая красивая улыбка.
— Ну, не знаю. Может, это её обидело?
— А это была искренняя улыбка?
— Искренняя.
— Значит, не обидела. Искренностью, Настя, обидеть нельзя. Обижает лживость.
— А если она не увидела мою искренность и обидится?
— Умные люди, Настя, на правду не обижаются.
— И всё-таки! Мне показалось, что когда я сказала твоей маме, что она выглядит намного старше своих лет, она немного расстроилась.
— Тебе показалось.
— Ты думаешь? — сомневалась Настя.
— Я не думаю, — убеждал её Сергей. — Я знаю. Расстроить мою маму не так просто, как ты надеешься. Поверь. Главное, что она не увидела в тебе союзницу, и ты не попала под её влияние.
— А она не подумает, что я меркантильная эгоистка?
— А почему она так должна подумать?
— По-моему, когда я высказала пожелание, чтобы ещё при жизни она отписала свою квартиру и дачу тебе, у неё могла возникнуть такая мысль.
— Это трезвый взгляд на вещи, Настя. И ты всё правильно сказала. Кто её знает, вдруг мама ещё раз замуж выйдет. И что тогда?
— Значит, ты уверен, что твоя мама меня не возненавидит?
— В любом случае, Настя, мне бы этого очень не хотелось.
Ответ мужа насторожил Настю.
— Хочешь сказать, что сомнения всё-таки есть, — спросила она.
Сергей вздохнул и развёл руками.
— Всего никогда предугадать невозможно, — ответил он. — Да, ты вела себя правильно. Но... Такого в моей практике ещё не было. И что подумала о тебе моя мама, я не знаю. Позже я с ней созвонюсь и выясню.
— А если она меня всё-таки возненавидела?
— Это вряд ли. Моя мама в принципе не способна на это.
— А если?
— Но если вдруг такое произошло, Настя, нам с тобой придётся расстаться. Потому что я люблю свою маму. И она для меня — всё. Но я уверен, что до этого не дойдёт.
— До чего до этого не дойдёт?
— До её ненависти к тебе, — ответил Сергей.
Сергей посмотрел на часы.
— Мне нужно ещё на работу, — сказал он. — Ты домой?
— Я ещё погуляю, — ответила Настя.
— В таком случае, встретимся вечером дома.
Сергей вызвал такси. И уже через пять минут садился в него, чтобы поехать на работу. Помахав ему рукой, Настя ухмыльнулась.
«Жаль, — подумал Сергей, когда ехал в такси и вспоминал знакомство мамы и Насти. — Настя — хорошая. Но... После сегодняшнего!... Мама её точно не полюбит. А значит. Нам придётся расстаться. Развод неизбежен. Это просто какой-то замкнутый круг получается. Или моя жена рискует попасть под влияние моей мамы и стать такой же, как она. А значит, мы не можем быть вместе. Или моя мама её не полюбит. И мы снова не можем быть вместе. Два пути и оба ведут к разводу. Ну, почему так несправедлив этот мир? Ну, должен же быть какой-то выход? В конце концов. Сколько ещё я должен страдать?»
В то время как Сергей ехал в такси и размышлял о чувствах матери, Валерия сидела в гостиной, пила кофе с тортом и смотрела сериал. От интересного занятия её отвлёк звонок в квартиру. Валерия поставила сериал на паузу.
Открыв дверь, она увидела Настю.
— Заходи, — произнесла Валерия, — я как раз торт ем.
— От которого я отказалась, потому что не хочу быть такой же, как вы?
— Его!
Настя сходила в ванную, вымыла руки и пришла в гостиную. Там её уже ждал большой кусок торта и чашка горячего кофе.
— Ну, как, Валерия Павловна? — спросила Настя, садясь за стол и принимаясь за лакомство. — По-моему, всё получилось хорошо?
— Всё просто замечательно, — ответила Валерия. — Как мы с тобой и планировали. А главное, что Сергей ничего не заподозрил. И в будущем тоже надо будет за этим следить.
В это время Валерии позвонил Сергей.
— О! — воскликнула Валерия. — Лёгок на помине,
— Включите на громкую, — попросила Настя.
— Ты как, мама? — спросил Сергей. — У тебя всё хорошо? Я волнуюсь.
— У меня всё замечательно, — ответила Валерия. — Сейчас ем торт и смотрю смешной фильм. А почему ты спрашиваешь?
— Как тебе Настя, мама? Мне показалось, или ты на неё чуточку рассердилась?
— Я? — изумлённо воскликнула Валерия. — Рассердилась? На кого? На Настеньку? Да что ты, Серёжа. Твоя Настя — замечательная. Более всего меня восхитила в ней её способность в любых ситуациях оставаться собой, придерживаться своей линии жизни, не отступать от своих принципов, взглядов и ценностей. Береги её, Серёжа. Тебе с Настей крупно повезло. Такие, как Настя, не способны на обман или предательство.
— И всё-таки, мне показалось, что она была излишне резкой. Скажу даже больше. В какие-то моменты она вела себя просто нагло!
— Нагло? Это когда? Что-то я не припомню такого.
— Ну, когда она говорила насчёт ремонта, твоей внешности. И ещё, что ты детей не умеешь воспитывать и готовить не умеешь.
— Ремонт я переделаю, — сказала Валерия. — За это можешь не волноваться. Ты так Насте и передай. А с внешностью тоже что-нибудь придумаю. В крайнем случае, Настя подскажет. А готовить и воспитывать детей я научусь. Обещаю.
— Научишься?
— Научусь, научусь. Не сомневайся. Сейчас много разных курсов. Насчёт этого не переживай.
— Да я не насчёт этого переживаю, мама.
— А насчёт чего?
— По-моему, со стороны Насти, это было бестактно так говорить. Неуместно и вообще — это возмутительно и... не её это дело.
— Ты напрасно возмущаешься, Серёжа. Ведь всё сказанное твоей женой — это правда. А на правду, сынок, не обижаются. Ну, всё. Мне некогда. Кофе стынет. А мне ещё нужно торт доесть и кино досмотреть. Кстати, напрасно ты от торта отказался. Очень вкусный.
— Настя отказалась, а я из солидарности с ней.
— И правильно сделал, сынок. С женой всегда нужно быть солидарным. Пока.
Валерия выключила телефон.
Сергей не знал, что Настя и Валерия познакомились за месяц до свадьбы. Сразу, как только Настя поняла, что Сергей не хочет знакомить её со своей мамой, она поехала к ней, чтобы познакомиться и всё выяснить. Они быстро нашли общий язык и подружились. И вместе составили дальнейший план действий. © Михаил Лекс. Буду рад Вашей подписке на мой канал и обратной связи. До встречи