- Анька, ты что там делаешь на дороге? Ну-ка немедленно слезай с рельсов!
- Лев Николаевич, я читаю ваш роман. Вы обессмертили моё имя.
- Обессмертить я могу любое имя, но только не тебя саму. Много прочла?
- Только начала.
- Да там целых четыре тома. Лучше начни читать с конца чтобы знать чем всё закончится, или я перепишу этот проклятый роман.
- Граф, вы гений и можете писать всё что угодно и где угодно, даже на заборе "Нюрка дура".
- Лев Николаевич, вы определили мою судьбу. Спасибо вам. У меня ведь нет иного пути, как только на рельсы. Вот и вороны уже слетаются. Да и вы стоите с косой и меня дожидаетесь. Моя участь решена. Назад дороги нет.
- Ну и дура же ты Анька. Ты находишься в имении Вронского. Вон он пьяный спит на лавочке. По этой железной дороге давно уже поезда не ходят. Она травой давно поросла.
- Ах, Лев Николаевич, да вы посмотрите вокруг. Тревожно-серое небо, ни души поблизости, рядом со мной козёл и пустое ведро, а у вас за спиной дом с заколоченными окнами. Вам это ни о чём не говорит?
- Мне даже не по себе стало от твоих слов.
- Дорогой мой, автор, мы с вами в безвременье, в сумраке.
- Как Мастер и Маргарита?
- Ну, раз вы знаете Булгакова и его роман, значит мы с вами находимся здесь очень давно и надолго.