Наступает рабочая неделя. Если бы мир не стал с ног на голову, то сегодня мы были бы уже в Токио, в Нарита, в ожидании посадки на самолет. Но, собрав всю информацию, понятно, что в ближайшее время рейса не будет. Пока все данные с Госуслуг о застрявших гражданах не будут собраны, проанализированы, и на этом основании не будет принято какое-то решение, на подготовку и исполнение которого также требуется время, ждать нечего. Остаемся заложниками ситуации, но не унываем.
Гуляем по Каниэ, любуемся уже отцветающей сакурой, водим детей в знакомые парки. Раз поехали и вышли на станции – Тода, через одну от Томиёси, посмотрим, что здесь интересного. Идем узкими улочками частных домиков. В палисадниках хозяек великолепие цветов, распустились невиданные розовые кустарники, разноцветные ирисы и прочая красота. На крошечных грядках кое-где растет картофель, морковка и пузатый лук – батун с большими головками соцветий. Вдоль дорог цветет клевер. Тихая красота и симметрия во всем. Ни людей, ни машин вокруг.
Скопление автомобилей в Японии можно увидеть только на автопарковках у магазинов или мест отдыха. Такого положения дел, когда придомовая территория запаркована беспорядочно наставленными автомобилями, нет. У многих частных домов есть свое парковочное место. Часто можно заметить приютившиеся автомобили владельцев под навесами, увитыми цветущими лианами, или приткнувшимися почти вплотную к домику, изредка, в симпатичных домовых гаражах, но нигде нельзя встретить автомобиль, припаркованный у обочины дороги. Поэтому, пробок, вызванных запаркованными дорогами, в Японии нет. Да и автомобиль, думаю, не все имеют, по крайней мере, в больших городах. В условиях хорошо развитого общественного транспорта, машина не нужна. На работу можно ездить на электричке или автобусе, а пользоваться личным транспортом только по выходным, для того, чтобы поехать куда-то на уик-энд, например. Выезжать на работу на своем транспорте у японцев даже считается неприличным. Почти месяц, пока мы жили у Леши с Любой, я наблюдал, как часто пользуются жильцы своими автомобилями. Например, открываю утром окошко, как стоял чей-то микроавтобус, так и стоит, никуда не ездит, выезжая только в субботу и воскресенье. Это общая тенденция. Семьи с детьми имеют по два и более автомобиля. К примеру, небольшую машинку для города и микроавтобус для семейных поездок.
На дорогах Японии чаще всего можно увидеть небольшие автомобили – кей-кары, с объемом двигателя не более шестисот шестидесяти кубиков. На них хозяйки ездят за покупками в супермаркет и такие машинки всегда составляют большинство на парковке любого магазина. Эти автомобильчики компактные и экономичные, а кроме того, на них не требуется оформлять отдельное парковочное место у дома, что здорово экономит бюджет.
В целом, если говорить о процентном соотношении на дорогах легкового транспорта, то первое место принадлежит, конечно, кей-карам с желтыми номерами, второе, по нашим наблюдениям, я бы отдал пассажирским микроавтобусам, таким, как Тойота Альфард, Велфаер, Ноах и Вокси. Чуть менее распространен, но тоже популярен Ниссан Серена. Много гибридов тойоты – акв и приусов. Доля кроссоверов мала. Увидев однажды Ниссан Икстрейл, я даже ткнул в него пальцем и сказал – О, Надя, смотри - Икстрейл поехал! Действительно, зачем нужны здесь эти большие и достаточно прожорливые автомобили? Дороги ровные, проходимость не нужна, а содержание вылетит в копеечку. Джип, Тойоту Ленд Круизер на своей японской Родине видели мы буквально несколько раз. Пару раз в центре Нагои, да еще разок на парковке магазина, причем, водителем “Крузака” был умудренный сединами, дедушка. Словом, по нашим наблюдениям, главное требование к автомобилю в Японии –практичность, экономичность и размер, но отнюдь не способ показать обществу свое иерархическое место на социальной лестнице.
Помню, как побывав на японской автосвалке двадцать лет назад, и увидев нагромождение друг на друге еще вполне приличных автомобилей, сверкающих лакированными кузовами и “хрустальной” оптикой я немножко был в шоке. Как же было жалко все эти машины. За что же так, граждане?! Отдайте лучше нам в “медвеландию”! А наши ребята-рабочие на местной авторазборке, меж тем, безудержно рыдали, сетуя, что им, в который раз пришел в разбор почти новенький “черностоечный Марк” с пробегом всего в шестьдесят тысяч километров.
В те времена любой русский моряк мог привести из Японии приличную тойоту, купленную за гроши на припортовой стоянке. Я вспоминаю, как наш рыбмастер – грузин Сулико вместе с еще парой матросов, перед завершением путины купили себе по тойоте, стоимостью всего по одному - два мана, кататься по Сахалину. Как мы дружно обмывали их покупки в каюте, пока Сулико не заявил, что где-то потерял ключи от своего нового железного коня, гордо стоящего на маленькой палубе по соседству с собачей будкой и нашей собакой Найдой и ее выводком щенят. Словом, продлили жизнь машинам, избавили от утилизационной участи. Может эти машины до сих пор катаются по Сахалину, крепкие японские железяки, однако.
А японцы не церемонятся. Нечего ездить на старье, коптить воздух и отравлять Японию. Те, что не продаются со стоянок и магазинов, а нынче – с аукционов по всему миру – этих автомобильных “Hard Off”, ожидает утилизация или разбор на запчасти. Японская автомобильная промышленность работает хорошо, так что, все логично. Поездил года три – четыре, и можно менять автомобиль. Хотя, справедливости ради, замечу, что здесь много и далеко не новых автомобилей, но в очень ухоженном состоянии. Не знаю, чем руководствуются их владельцы, возможно, их все устраивает, или привязываются, не хотят расставаться со своим железным конем. А может, будучи консерваторами, не жалуют изделия современного автопрома, чья продукция становится все более хлипкой, а отделка салона автомобиля - простой и неказистой. Что ж, экономика должна быть экономной, сантименты в ней недопустимы.
Гуляя по Японии, мы не раз замечали и совсем заброшенные автомобили, стоящие, вероятно, годами, на одном и том же месте. Спущенные шины, поросшие травой, кузова. Но в остальном, вполне приличные машинки, немного шаманства, чернение колес, полироль сделают свое дело и можно отправлять на аукцион, пробег всего пять тысяч! Может что-то случилось с его одиноким хозяином, или по каким-то другим соображениям, но стоит автомобильчик и никому не нужен. Такая же история с велосипедами. Пару раз мы натыкались на брошенные у обочин дорог и уже порядком поржавевшие велосипеды. Леша сказал, что, как правило, это угнанные для того, чтобы доехать до места и брошенные велики. Японцы не трогают такие велосипеды не только в силу характера, но и потому что в Японии регистрируется даже велотранспорт, и не дай бог, обвинят в хищении чужого имущества.
Одним словом, много интересного можно увидеть в Японии, просто прогуливаясь по дорогам и улицам. Одиноко стоящий на обочине, в ожидании вывоза и утилизации, большой холодильник, велосипед в кустах, ржавеющая машина на окраине небольшого квадратного рисового поля. Стайка птиц под застрехой крыши, затеявшая возню и не обращающая на вас никакого внимания.
Хорошее средство для острастки водителей – настоящая, полицейская машина у обочины, с синими мигалками, чучелами полицейских в кабине и пластиковой фигурой полисмена на обочине, с жезлом в руках.
Фастфуд, японская кухня, продуктовый магазинчик “лавсон”, “патинко” с сотней игровых автоматов, прачечная самообслуживания с рядами больших стиральных и сушильных машин, где можно посидеть и выпить кофе в ожидании постирушки. Частный сектор, небольшой храм, часовая лавка, магазинчик с десертами, речка с черепашками, вдоль которой тянется ниточка железной дороги, маленькие ухоженные кладбища, соседствующие с частными домиками и картофельными грядками, далекие сопки, тонущие в воздушном мареве – все это типичный японский пейзаж. Клочков свободной земли нет, все застроено и закатано в асфальт, грязи взяться неоткуда. Можно неделю ходить в белых кроссовках, и они даже не запылятся. По той же причине машину, по-моему, можно не мыть годами, мы не раз видели, как на вид абсолютно чистые машины заезжают на мойку и чего-то там моют. Наверное, смывают следы высохших дождевых капель.
Зоны застройки чередуется с небольшими рисовыми полями, нарезанными аккуратными зелеными лоскутками. Если где-то ведутся строительные или ремонтные работы, все затянуто сеткой, большегрузы выезжают со стройки с чисто вымытыми колесами. Двухуровневые эстакады и большие кольцевые автобаны строятся деловито, методично и тихо. За три дня исходили мы все окрестности.
Телевизионные новости из России одна ужаснее другой. Как такое вообще может быть? Отмена авиарейсов, самоизоляция всей страны, брошенная на произвол, экономика, намерения ограничить передвижение людей между регионами, ограничения железнодорожного сообщения. Всех прибывших из-за границы сажают на две недели в “санатории-обезьянники” для предотвращения распространения новой коронавирусной инфекции, заведомо считая всех их заразными. Почти все новости СМИ про этот вирус, остальная жизнь в стране замерла. Обязательный масочный режим, чтоб поскорее заболели от перманентной нехватки кислорода с каждым вздохом через эту маску, да чтоб перемерли от оседающих на ней, микробов. Ущипните меня, не снится ли все это мне? Менее, чем месяц назад, мы улетали из вполне благополучной по эпидемиологическим показателям, страны. Как же этот вирус за столь короткое время сумел поселиться в каждом доме? Где очаговость распространения? Откуда столько страха, (страха ли?) и “заботы” о гражданах у власть имущих?
Не верю и не поверю я никогда в россказни СМИ. Мне мое “Дурацкое высшее образование” как сказал Гришковец, не позволяет верить в телевизионные басни и пугалки. " Я хочу верить, верить всему, что говорят по телевидению и в газетах. Они же люди, они стараются, чтобы я поверил. А я им не верю, а хочу поверить…” Но, не могу, к сожалению, опираясь на то самое “Дурацкое высшее образование”, анализ ситуации и здравый смысл. Я скорее соглашусь с теорией массового заговора, чем поверю в мгновенность распространения этого нового ОРВИ. Почему принятие решений отдано на откуп чиновникам, а не врачам? Конечно, очень удобно запугать весь мир, решая собственные экономические и политические вопросы. Словом, ущипните и разбудите меня, братцы!
Но вирус вирусом, а нужно что-то делать. В группе Haneda-VL ведутся нескончаемые дебаты и дискуссии. Кукующие в аэропорту Ханеда делятся новостями, как течет их жизнь в стенах аэропорта. Кто-то выкладывает пошаговую инструкцию, куда пойти и как продлить визу. Кто-то обрадованно сообщает вывозном рейсе на седьмое апреля, но нам никакая информация не поступала. По нынешней системе приглашения приходят адресно, и первыми вывозят пассажиров с ранними датами вылета. Кто-то из народа радостно скидывает новое постановление, о том, что с седьмого апреля прибывающих в Россию и имеющих постоянную прописку в регионе прилета, будут отправлять на самоизоляцию домой, а не в обезьянники. Наконец-то здравомыслие возобладало, где бы они нашли столько мест размещения для вновь прибывающих российских граждан. Ну и то хорошо, “сидеть” в родных стенах все же лучше, чем непонятно где.
Посольством Российской Федерации в Токио создана вотсапп группа, в которой свыше двухсот номеров, и куда скидывается исчерпывающая оперативная информация на текущий момент. Из этой информации мы узнаем о планируемых рейсах, направлениях и предварительных датах. Конечно, нас тревожит наша удаленность от аэропортов вылета. Есть некоторые опасения, что в случае оперативного сообщения о вылете, к примеру, завтрашним утром, мы можем не успеть на рейс. Конечно, такая ситуация маловероятна, но все же возможна. Синкансен курсирует регулярно и быстро, однако не хотелось бы выезжать второпях. Словом, мы в раздумьях. Риторика мира меняется ежедневно и ежечасно. Ясно, что Нагое тоже не миновать участи закрытия всего и вся.
На прощание решаем еще раз посетить любимый онсен Канал резорт. Люба везет нас и останавливается на заправке. Сколько же они возили нас везде и ни разу не заикнулись о деньгах. Поскольку представился случай, пытаемся хотя бы оплатить заправку авто, но Люба непреклонна. Пытаемся всучить ей ман, но Люба отбивается и ничего не хочет слышать. После короткой взаимной перепалки, когда бумажка летает по салону от нас к Любе и обратно, наш водитель все же сдалась, ман остался лежать на приборной доске, и победа осталась за нами. В самом деле, сколько можно, нам ведь тоже неудобно. И так задержались, так еще и вези их в горячие источники.
Онсен на высоте. Вытянувшись во весь рост и лежа в любимой купели, ни о чем не думая, рассматриваю развесистую зеленую пальмовую крону, чьи лопасти мягко шевелятся на фоне небесной синевы. Вернее, думаю. Думаю о том, что, возможно, никогда больше не побываю в этом прекрасном месте, и стараюсь сохранить и удержать образы в памяти. Запоминай, запоминай – Говорю я себе почти вслух – ведь больше ты здесь, скорее всего, не побываешь. Гармония и красота. Бесподобные горячие источники, небо, пальма, большой телевизионный экран, мои дети, которые и здесь нашли себе развлечение. Они собирают нападавшие в ванны с деревьев, маленькие твердые листики и пускают их, словно кораблики, по каменным желобам. Листики плывут, кружатся хороводом, то собираются в маленькие заторы у препятствий, то разбегаются под случайной волной в разные стороны. Совсем как мы, люди, кто живем свою жизнь, встречаемся и расстаемся по невидимым законам или случайностям судьбы.
На обратном пути Леша сообщает, что с завтрашнего дня в Нагое закрываются все общественные места, в том числе, онсены. Вот как успели мы. Но еще раньше мы приняли решение и завтра утром выезжаем в Токио. Разговоры за вечерним чаем и Любины переживания, мол, куда же вы поедете с детьми, и где же и на что будете жить, не изменяют наших планов. Два дня мы ведем переписку с Аленой в Токио, уточняем некоторые вопросы, и в результате Алена находит нам недорогое жилье всего за пять тысяч иен в сутки. Неделю точно продержимся, но сидеть здесь в неведении - тоже не вариант.
Если уж совсем припрет, попросим Алену отвезти нас, как и планировалось вначале, в автомобильный бокс недалеко от Токио. Я устроюсь на авторазборку или дворником, могу еще фотографом – а вот пожалуйста, кому фото на документы недорого? Надя станет преподавать русский язык для японских детишек, или, на худой конец, пойдет работать поломойкой, а что, ничего, полы в Японии не грязные. Я вырублю в лесу огромный бамбуковый шест и, как Робинзон Крузо, каждый день станем делать на нем зарубки, авось лет через десять пандемия закончится и о нас вспомнят.
Короче, наш план гениален и прост. Любе с Лешей хватит уже ютиться в зале, пускай переходят в свою уютную спаленку, куда столько раз с радостью возвращались мы после нашего бродяжничества. И хотя Леша и Люба всеми силами нас отговаривают, понятно, что они тоже устали и хотят ясности, а где мы ее, эту ясность, возьмем, когда пошатнулись фундаментальные основы мира.